И, увидев, какое слово написал загадочный заказчик, я готова закричать.
Что и делаю.
В теле письма появляются черные буквы, складываясь в слово, которое я не могу осознать своим испуганным, заторможенным мозгом, потому что отказываюсь в это верить.
«Женщина», - прилетает ответ, а после второй, увидев который я тут же буквально падаю на колени, не сдерживая себя в рыданиях от страха, боли, несправедливости.
«Ее мать».
36
Нам нужно заканчивать наши каникулы,говорю с сожалением.Но ты и сама это знаешь, принцесс.
Джинджер подавленно кивает головой.
Мне не хочется видеть ее такой печальной, испуганной грядущими перспективами. Я буквально слышу, как в ее голове начинают крутиться шестеренки, появляются разные мысли, одна другой ужаснее, и понимаю, что так она еще больше себя измучает.
Поэтому я двумя пальцами беру ее подбородок и тяну вверх.
Ты не пострадаешь,уверенно говорю ей, надеясь, что эта уверенность из моего голоса перейдет к ней в тело, расслабит конечности, отпустит натянутую пружину.Я все сделаю так, что никто из вас не пострадает.
Она согласно кивает головой, по щеке ползет одинокая слезинка. Я опускаюсь перед ней на колени и слизываю ее своим горячим языком. Джинджер утирается, шмыгает носом.
Обязательно меня облизывать?спрашивает она, и я вижу, что могу отвлечь ее от тягостных мыслей.
Я же волк, принцесс, настоящий оборотень, обнимашки не для меня.
Девушка качает головой, и в ее зеленых глазах распускаются цветы. Она пускает стрелу хитрого взгляда из-под полуопущенных ресниц в мою сторону.
Тебе больше нравится лизать?
Запрокидываю голову и хохочу. Она присоединяется ко мне, и вот мы уже вместе смеемся с ней на полу над тем, как быстро эта рыжая девчонка стала такой откровенно-притягательно-пошлой. Все, как я люблю.
Я чувствую, как мой член в шортах приподнимается, едва она внимательно глядит на меня, и глаза ее темнеют от накатившего желания. Возбуждение распространяется по комнате со скоростью пожара в сухом лесу, и я не могу ему противиться.
Все-таки я укусил ее, отведал ее крови, а это значит, что наше притяжение друг к другу становится все больше и скоро должно достигнуть пика.
Сейчас ее глаза совсем не зеленые. Они напоминают скорее темный шоколад или жидкий огонь, да, точно, - огонь. Я приближаюсь к ней, замолкаю и все вокруг становится серьезнее некуда. Она тоже это сразу чувствуетмы уже так быстро настроились друг на друга, что слов почти не нужно, нужна только разрядка, которая должна последовать совсем скоро. Именно тогда, когда я окажусь в ней.
Нам нужно будет уехать отсюда,говорю ей.
Она кивает, послушно, серьезно.
Нас не найдут здесь, это место секретное. И если ты захочешь остаться, я тебя пойму.
Джинджер отрицательно качает головой, но не произносит ни слова. Волосы распускаются волной по ее спине и блестят искорками света, будто бы кто-то подул на огонь и он рассыпался вокруг маленькими блестками.
Мне в любом случае нужно будет разобраться с тем, кто решил моими руками избавиться от тебя. Потому что ты же сама понимаешьесли не я, то найдется другой исполнитель.
Джинджер проводит своей нежной рукой по моей щеке и жмурюсь от удовольствия.
Я рада, что в том ресторане оказался именно ты,говорит тихо она.Потому что иначе я бы не узнала
Я прикрываю глаза. Мне понятны ее слова и ее чувства. Если бы меня там не оказалось, если бы загадочный заказчик передал свое пожелание какому-то другому киллеру, который может расчищать чужие дела, то я бы никогда не встретил эту солнечную, боевую девушку, от взгляда на которую мне хочется выть, облизывать ее с ног до головы и не позволять никому даже прикасаться к ней взглядом, не говоря уже о руках, пальцах, плохих мыслях.
Запрокидываю ее голову немного назад, кладу ладонь на затылок, приближаю к себе.
Ты будешь принадлежать только мне,говорю хрипло, ловя отблески огня в ее прекрасных, бездонных глазах.Потому что мы предназначены друг другу судьбой.
Она тихонько смеется, звонким колокольчиком, и от этого в моей груди расцветает, распускается тепло.
Она еще не знает, и я пока не могу подобрать правильные, верные слова для того, чтобы сказатьТЕПЕРЬ, после того, как я укусил ее и попробовал немного капель соленой, сладкой, терпкой и невероятно нежной, как зефир, крови, мои слова о том, что мы предназначены друг другу судьбой, - не выдумка.
Их нужно понимать буквально.
Если она укусит меня в ответ, опробует рецепторами своего языка немного моей крови, то наш союз будет скреплен крепче, чем это делается в мэрии.
37
Я хочу большего.
Я хочу почувствовать тебя в себе,говорю ему, понимая, что скорее всего, он думает, что близости мне не хочется после всех этих сообщений, событий, близком и нависающем над нами знамении смерти и того факта, что уже совсем скоро нам придется выбраться из этого райского места в страшный, сумрачный и тяжелый мир.
Да?хриплым голосом переспрашивает он.
Да.
Я делаю медленный вдох. Решение принято, и мой пульс ускоряется еще больше, стуча в ушах.
Бэд вздыхает судорожно, когда я смело провожу рукой по всей длине его члена. Он садится, снимает с меня футболку, и его большие ладони обхватывают мои груди. И вот я уже лежу на спине, прижатая к матрасу огромной кровати его мускулистым телом, полностью в его распоряжении.
Войди в меня.
Я нетерпеливо целую Бэда, мои бедра непроизвольно поднимаются, пытаясь найти желаемое.
Сначала я хочу подготовить тебя.
Его губы пускаются в путешествие по моему телу, вызывая приятные мурашки.
Мозолистые пальцы Бэда царапают мою кожу, когда он легкими движениями ласкает внутреннюю поверхность моих бедер прежде чем раздвинуть мне ноги. А когда его рот касается моего клитора, по телу разливается волна наслаждения.
Бэд просовывает кончик пальца в мою щелочку.
Черт!стонет он.А ты уже очень даже готова.
Да, я завелась уже от одних поцелуев с ним.
Вот видишь? А теперь иди сюда.
Нет.
Я чувствую, как Бэд улыбается. Его язык снова пробует меня на вкус, и он продолжает свои ласки еще несколько мучительных минут до тех пор, пока моя голова не заваливается набок, а руки не стискивают простыни.
Характерная пульсация в клиторе предупреждает меня о приближающемся оргазме. Я борюсь с ним, отчаянно желая сохранить этот момент до того, как Бэд окажется внутри меня.
Бэд,умоляю я,пожалуйста.
Чертов Соул становится на колени между моих ног. Солнце скользит по его прекрасной фигуре, и я провожу пальцами по мускулам, наслаждаясь тем, как они вздрагивают от моего прикосновения.
В его взгляде полыхает желание, он приподнимает мою задницу и подстраивает свое тело. Я ловлю себя на том, что задерживаю дыхание, ожидая, когда он проскользнет внутрь. И когда Бэд наконец это делает, я испытываю самое сладкое, самое острое ощущение. Он растягивает меня, полностью заполняет изнутри.
Погрузившись в меня на всю длину, он тихо, вымученно ругается.
Все в порядке?тут же спрашиваю я.
Грудь Бэда поднимаетсяон делает глубокий вдох.
Ты такая тесная! Мне кажется, что я снова попал в рай.
Я усмехаюсь, целую его в плечо и немного прикусываю кожу от наплыва эмоций.
Он тут же немного замирает.
Или мне только это кажется?
Время во время секса течет как-то совсем по-другому.
Он осторожно двигается во мне. Снова стонет. Потом медленно наклоняется надо мной, и мы оказываемся в миссионерской позе.
Он целует меня, неторопливо, дразняще, искушая. В то же самое время его бедра двигаются в таком же неторопливом, мучительном ритме, и я начинаю нетерпеливо извиваться под ним.
Ты специально это делаешь?
Что?изображает он недоумение.
Мне хочется его поддразнить, но на это совсем нет силя близка к разрядке, а он мне ее не дает.
Нет. Просто я слишком близко. Если увеличу темп, то сразу же кончу.
А что случилось с твоей выдержкой?подкалываю я его.
Она вся внутри твоей тесной киски, детка.
Я смеюсь.
Может, мне стоит почаще трахаться, чтобы тебе не было слишком хорошо?
Он яростно зыркает глазами, и я понимаю, что этозапретная тема даже для шуток. Но он будто бы делает одолжение и все же откликается на эту тему: