Так вы уверены, что хотите немедленно вступить в наследные права?повторил он вопрос.
Уверена.
Речь шла об артефакторной лавке, расположенной в предгорном городке Трэ-Скавель, довольно далеко отсюда. Именно её, старую лавку, дядюшка отписал племяннице. Уехать подальшезамечательный выход из положения. Дом всё равно вот-вот заберут за долги, а лавка, хоть и, судя по рассказу Гастона, сильно заброшенная, может стать временным убежищем. Перед отъездом Яна напишет Моррису письмо, в котором всё объяснит. И пусть почти-муж свыкается с отказом Яны подальше от неё.
Что ж, если вы решительно намерены вступить в наследные права, вам необходимо лишь завизировать документы,Гастон достал из саквояжа золотистый лист бумаги и протянул Яне.
Она внимательно пробежала глазами ровные синие строчки и приложила указательный палец к красной метке внизу документа. Хорошо, что за три дня она перелопатила уйму книг и знала, как здесь подписывают официальные и деловые бумаги.
Подушечке пальца стало на мгновение горячо и тут же буквы из синих сделались чёрными, что означалодокумент завизирован.
Гастон смотрел на Яну, как на неразумное дитя, которое не знает, что творит. Его плечи поднялись и опустились в беззвучном вздохе.
Теперь мой долгознакомить вас с наследством. Когда определитесь с датой, пришлите мне письмо, и я прибуду сопроводить вас.
Я уже определилась. Буду признательна, если мы отправимся в Трэ-Скавель сегодня.
Слова Яны добили поверенного.
Сегодня???
Да. На сборы мне понадобится час, не больше.
Чем скорее они уедут отсюда, тем лучше. Яне хотелось быть подальше от этого места, когда её почти-муж получит письмо с отказом.
Глава 2. Письмо
Яна задумчиво глядела на пустой лист бумаги, не зная с чего начать.
Написать почти-мужу, что его благоверная удрала в земной мир, а отдуваться приходится Яне? Вот только Моррис вряд ли воспримет такие слова адекватно, скорее, посчитает насмешкой. Здесь же не верят в существование иных реальностей. Она уже на тётушке проверила и убедилась. Хоть двойник и предупреждала, что говорить с Селестиной о других мирахдохлый номер, но Яна прямо в первый же день и попробовала. Она заявила, что никакая она не Вивьен, а её двойник из другого мира, но тётушка только глаза закатила: "Опять за своё? Вивьен, когда ты повзрослеешь и выкинешь свои сказки из головы?"
И если тётушка обошлась нотацией, то Моррис с его тёмным даром вряд ли этим ограничится. Уж лучше ему просто отказать.
Но Яне ещё никогда не приходилось отказывать мужчинам. В земной жизни у неё таких проблем не возникало. И хоть друзей и приятелей было много, но серьёзных отношений ни с кем не завязалосьруку и сердце никто не предлагал и в ЗАГС не заманивал. Если, конечно, не брать во внимание Даню. Но его она когда-то усилием воли напрочь забыла, чтобы болезненные воспоминания не портили жизнь. Вот и теперь вспоминать не будет.
Яна взяла в руки автоперьевую ручку и вывела:
Монсир Моррис
Подумав немного, приписала"уважаемый". Или лучше было написать "многоуважаемый"? Да тут как ни напиши, хоть "премногоуважаемый", следующая строчка всё равно приведёт его в бешенство. Может, как-то Морриса подготовить? Начать, к примеру, с погоды? "Прекрасный сегодня денёк, не правда ли? Травка зеленеет, птички поют. Кстати, о птичкахмне не нужен муж". Сойдёт?
Вообще-то, у Яны обычно не бывало проблем с тем, чтобы накатать любой текст. Она целые романы сочиняла. В земной жизни она была писателем. А тут речь всего лишь о письмео какой-то паре абзацев. Её писательский опыт подсказывал, что не нужно лить воду, не нужно ходить вокруг да около. Чем проще и точнее текст, чем ёмче фразы, тем лучше воспринимается написанное. И в конце-то концов, письмо адресовано мужчине, а не неоперившемуся чувствительному юноше, поэтому лучше без обиняковсамую суть.
Уважаемый монсир Моррис,
время, которое долгая брачная церемония отводит новобрачным на раздумья, не прошло даром. Я поняла, что пока не готова к семейной жизни, поэтому вынуждена Вам отказать.
С искренним почтением,
Вивьен.
Яна осталась довольна формулировкойзвучало достаточно мягко. Да и для двойника припрятана лазейка. Когда Яна добьётся обратного обмена, Вивьен сможет, если захочет, снова возобновить отношения с Моррисом, сославшись на то, что раньше не чувствовала готовности к семейной жизни, а теперь почувствовала.
Вон как Яна о ней печётся, несмотря на то, что сама-то Вивьен поступила с ней, мягко говоря, не корректно. Но Яна не злопамятна.
Закончив с письмом, она принялась собирать дорожный баул. Личных вещей у двойника было немного. Чувствовалось, что они с тётушкой последнее время едва сводили концы с концами. Всё более-менее ценное, видимо, было продано. Три смены белья, пара платьев, юбка, блуза, плащ, туфливсё уже достаточно поношенное, плюс кое-какая мелочёвка для личной гигиенывот и весь скарб.
Яна захватила с собой ещё пару книг. И хоть домашняя библиотека была заложена вместе с домом, но кто там будет сверять, все ли фолианты на месте?
Последнее, что было кинуто в сумкуэто писчие принадлежности и блокнот. Без этих предметов Яна себе жизнь не представляла. Она чувствовала себя комфортно, только если под рукой было что-нибудь, на чём можно делать заметки. У неё была потребность фиксировать всё необычное и интересноеэти материалы она потом использовала для написания книг. И хоть Яна, конечно, предпочла бы смартфон, но за неимением электроники сгодится и бумага.
Тётушка при её сборах не присутствовала. Узнав о намерениях племянницы уехать, она разразилась потоком отповедей и нравоучений, корила и отговаривала, а когда поняла, что переубедить не получится, страшно надулась и закрылась в своей комнате. Однако, когда до отъезда осталось совсем чуть-чуть, она вышла проводить.
Какая же ты упрямица, Вивьен,сказала Селестина уже беззлобно.Вся в мать,вздохнула с грустью.Послушала бы меня, вышла бы за монсира Морриса и жила бы как райская пташкабеззаботно и безбедно
в золотой клеткеподумалось Яне.
Вот, возьми,тётушка протянула обшитое бисером портмоне.Тут двадцать луардов. На первое время хватит. Я продала брошь с рубином. Из моих запасов
А как же ты?Яне не хотелось оставлять тётушку без последней копейки. А то, что это последние копейки, она почему-то не сомневалась.Может, всё-таки поедешь со мной?
Яна с самого начала предлагала Селестине вместе отправиться в Трэ-Скавель. Дом ведь всё равно не сегодня-завтра пойдёт с молотка. Но та при упоминании об артефакторной лавке в лице менялась. Вот и теперь отчаянно замотала головой.
И не проси, Вивьен. Место недоброе там, ты же знаешь.
Яна не знала. Могла только догадываться. Она успела понять, что дядюшка Жюль был в семье изгоем. Мало общался с родственниками. По своей ли инициативе или близкие сами отвернулись от него, непонятно. С ним и его лавкой была связана какая-то тёмная история. Но расспросить Селестину о дядюшке не получилось. Она сворачивала разговор, если речь заходила о Жюле.
За меня не беспокойся,губы Селестины тронула успокаивающая улыбка.Я вернусь на родину. В Дюджон. Там меня ещё помнятпомогут. Не пропаду. Я оставила себе несколько луардов на дорогу.
За окном послышался звук подъезжающего экипажа.
Ладно, девочка моя, в добрый путь,тётушка смахнула слезу и крепко обняла.Береги себя.
Яна в ответ тоже прижала к себе Селестину.
Она знала тётушку всего три дня. Ещё не успела привязаться и тем более полюбить, но сейчас, в это мгновение, что-то тёплое шевельнулось внутри.
У нас всё будет хорошо,пообещала она Селестине.
И себе тоже кое-что пообещала. Если у Яны появится хоть малейшая возможность чем-то помочь тётушке, она обязательно поможет.
У меня будет последняя просьба,Яна протянула Селестине письмо.Отправь монсиру Моррису с посыльным через пару часов после моего отъезда.
Тётушка понимающе кивнула.
Яна подхватила дорожную сумку и вышла из дома. С лёгким сердцем, между прочим. Она ещё не успела ни к чему тут привязаться. В этом родном мире для неё пока всё одинаково чужое.
Как только она появилась на пороге, монсир Гастон вышел из экипажа ей навстречу.