- Что это? - спросил Ларс. - Металл?
- Нет. Честно говоря, я не знаю, - с легким сожалением сказала Эла. - У нас его называют «пятая стихия», возможно, в новом учебном году я-таки выясню, что это и какие у него свойства.
- А можно его потрогать? - мой приятель смотрел на серое нечто с почти отеческой гордостью.
Эла протянула руку, схватила шар и разломила его на четыре кусочка. Кусочки мигом стянулись шарообразной формой. Мы взяли по сфере, легкой, шелковистой и твердой на ощупь, спрятали по карманам.
- Давайте поможем прибраться, - предложила я.
- Не стоит, - отмахнулась Эла. - Спальни наши в порядке, а завтра утром мы уезжаем.
И мы все как-то замолчали. Ларс не любил таких неловких и чувствительных моментов, всегда переживал все по-мужски, внутри и старался «держать лицо». Он забросал Элу вопросами о будущей учебе, настолько непринужденно, что я в который раз поразилась его дипломатическим талантам. А потом они и вовсе ушли куда-то наверх, а мы с Габриэлем остались одни. Он сидел, уставившись в одну точку, небрежно сжимая в руках магическую сферу, и мне было неловко и молчать, и как-то нарушать его задумчивость..
- Так это был прощальный ужин? - задала я-таки вопрос.
- Что-то типа того, - ответил Габ, так и не глядя на меня.
- Когда вы уезжаете?
- Рано утром. Родители пришлют экипаж.
- Хорошо, - говорю я, не зная, зачем - ничего ведь не хорошо. - Наверное, мне пора.
Это правильно, надо уходить. Время позднее, отец непременно вызверится. Да и не надо мешать людям собираться перед дорогой. Габ не отвечает. Я иду к двери.
- Стой, мелкий, - бесстрастно командует Габ. Стою. Жду, сама не зная чего. Габ встает, подходит со спины, встает не вплотную, но близко. Я чувствую его, ощущаю - затылком, лопатками, локтями, .
- Знаешь, - голос Габриэля становится еще более равнодушным. - Я заметил тут одну странную штуку. Когда я подхожу к тебе, огонь в камине разгорается ярче.
Я поворачиваю голову и смотрю на почти погасший огонь. Не магический, самый обычный. Угли черные с красными всполохами. Странно, когда мы сидели за столом, в комнате была полная темнота, а сейчас черные головешки ощутимо нагрелись.
- Мы не зажигали сегодня камин, - в такт моим мыслям сказал Габ. Положил ладонь на основание шеи, не гладя, просто прикасаясь - и мы уставились на камин. Пламя уже потрескивало крохотными язычками.
«Жаль, что в доме Фоксов нет бассейна. Для полноты эксперимента», - вякнул внутренний голос.
- Знаешь, - я постаралась говорить так же ровно, как и Габриэль. - У наших ребят была одна традиция в последний день перед каникулами. - Мы задавали друг другу по одному любому вопросу и отвечали. Врать было нельзя.
- Чушь какая-то, - хмыкнул он. - Лучше б скинулись и пива на всех купили. Но я тебя понял. Спрашивай, мелкий.
А я.. .поняла, что не смогу. Я не смогу.
«А я смогу, - заявил внутренний голос. - Давай я..?»
«Заткнись», - разозлилась я и вдруг сказала то, о чем вообще не думала в тот момент:
- Кто такой Сэмюэль?
Габриэль окаменел. Отошел - язычки пламени печально поникли.
- Брат, - сказал с неохотой.
- Он.. .умер? - тупо спросила я и прикусила язык. Внутренний голос прав. Я дура и вариантов тут нет. Конечно, он жив, а склеп ему просто так поставили, пошутили.
- Это уже второй вопрос, мелкий.
- Хочешь, спроси меня, - я была уверена, что спрашивать Габ ни о чем не будет. Он действительно молчал. Я сделала еще шаг к двери.
- Мелкий, - насмешливо и в то же время как-то.. .зло? - сказал Габ. - А между вами с Ларсом что-то есть?
Глава 9.
- В смысле? - глупо спросила я, так и не повернувшись к Габу, - Мы с Ларсом друзья с детства, да он мне про всех своих девчонок рассказывал!
- А ты ему про своих - нет? - Габ хмыкнул.
- Ну и я ему про пар. - я прикусила язык, и тут в комнату вошел Ларс.
- А я уж подумал, ты домой уш..ел, - Ларс тоже споткнулся на мужском окончании.
- Собирался.
- Ну, пойдем, что ли, - Ларс повернулся к Габу и пожал ему руку - спокойно так, естественно. - Удачи. Может, увидимся еще.
Мы с Габом помедлили немного и тоже пожали друг другу руки. По спине побежали мурашки.
«Ну, скажи ему, хорош маскарадить, - неожиданно мирно предложил внутренний голос.
- Авось на зимние каникулы приедет»
- Давай, Джеймс, - совершенно спокойно сказал Габриэль и отступил. - Желаю удачи в учебе и.постарайся найти себе девчонку.
«А не приедет, так и хрен с ним»
«Согласна»
И я ушла.
Обида на подколы Габриэля продержалась недолго, и к середине ночи я совершенно точно решила все ему рассказать. Но рано утром дом оказался заперт, и я почувствовала -вероятно, не без помощи дара, - что он однозначно и бесповоротно пуст. Фоксы уехали.
Не приехали они и на зимние каникулы. И на весенние праздники. И после окончания школы. Не могу сказать, что вспоминала их ежесекундно, но ежедневно - совершенно точно. Будто сговорившись, мы с Ларсом не обсуждали Фоксов, не вспоминали наши магические опыты, вылазку на кладбище и разные прочие мелкокалиберные приключения, столь скрасившие последнее беззаботное школьное лето. Но он, как и я, всюду таскал с собой магическую сферу, принадлежавшую загадочной «пятой стихии» и иногда, в моменты особых волнений - например, сложных контрольных работ или после каких-то семейных разборок, - задумчиво сжимал ее в руках. Серый шарик уютно мялся в руках, но стоило его отпустить - мигом принимал свою первоначальную форму.
Разумеется, чуда в конце года не произошло, и ни я, ни Ларс не блеснули какими-то невероятными талантами, не продемонстрировали сверхвыдающихся успехов, хотя и закончили школьную учебу вполне прилично. Наши отцы не отыскали кладов, а дальние неизвестные родственники, умирающие и мечтающие объявить нас с Ларсом единственными наследниками внушительного состояния, не спешили дать о себе знать. Поэтому когда родители (родители Ларса и мой отец) вызвали нас для серьезного разговора незадолго до наступления лета, мы, в принципе, уже были внутренне готовы услышать то, что и услышали.
- Джейма, Ларс, - папаша вытер лоб и вздохнул, - я хочу предложить вам выбор. Подумайте и не отвечайте сразу. Конечно, выбор академии не определяет всю вашу жизнь, но довольно важную ее часть - вашу молодость. У вас открылся дар, хотя ни у нас, ни у ваших бабушек и дедушек его не было, так что нам трудно что-то советовать. Вы знаете, что обучение в магических академиях стоит на порядок дороже обычного, и из магических заведений мы в состоянии оплатить только два года обучения в Академии безмолвия. Но вы можете выбрать и немагическую академию или Городской Университет, или...
- Папа, - у меня отчего-то зуб на зуб не попадал, - так а что это за Академия? Почему она так называется и чему, в конце концов, там учат?
- Это академия общего профиля, - как-то уклончиво сказал отец. - Я уже говорил, что в случае успешного ее окончания вы, вероятно, сможете продолжить обучение или устроиться по распределению.
- По распределению куда? Кем?!
- Я не знаю, - сдался отец. - Они там.. .не говорят.
- Не говорят, чему будут учить?
- Общими словами. Раскрывать дар, выявлять скрытый потенциал. Там неплохие общежития, приличные условия, каникулы длятся двадцать четыре дня в летний период.
- Только раз в год всего двадцать четыре дня?!
- А что вы хотели при сроке обучения всего в два года? - отец неожиданно поднялся, и родители Ларса, доселе молчавшие, поднялись тоже - они вообще редко подавали голос, так что Ларс был на их фоне просто знатным болтуном. - Одним словом, решайте.
Помимо Академии безмолвия есть и немагические направления. Можно заниматься, ну, я не знаю, ну. Отец крякнул и замолчал, потом махнул рукой и ушел - надолго отвлекаться от работы даже ради обсуждения грядущей судьбы единственной дочери он не имел возможности.
Мы с Ларсом, не сговариваясь, пошли старой дорогой к особняку Фоксов. Сели у достопамятного прудика, из которого чуть меньше назад я выудила отборный шматок спутанной валлиснерии. Что ни говори, а мы все же повзрослели - случись наша встреча с Элой сейчас, мне бы и в голову не пришло вытворять что-то подобное.
- Что думаешь? - нарушила я молчание.
- А чего тут думать, - Ларс пожал плечами и пнул небольшой камень, оказавшийся под ногой. Камень описал ровную дугу и шмякнулся в пруд. Я мысленно потянулась к камню и попробовала вытащить его обратно. Камень шел с неохотой и, когда он, наконец, тяжело плюхнулся у наших ботинок, я устала, будто обежала пруд раз сорок. Я понимала сомнения отца. Даром нужно заниматься, дар нужно развивать, сложная кропотливая работа. Далеко не все, у кого он есть, - я имею в виду, не все выходцы с многочисленных хуторов и деревень, - имели такое желание и возможность.