А что ты сделал, чтобы уменьшить мои подозрения? осведомилась я.
Он рассмеялся.
Что делала ты на моем месте? Ты была такой, как и должен быть яростный кошмарик, так что не говори о дружбе и верности. Сделай мне предложение. Посмотрим, клюну ли я.
Я предлагаю, начала я, его рот приоткрылся, он затаил дыхание. Чего он мог захотеть? Я предлагаю игру.
Игру? он обрадовался.
Хорошо. Но какую игру я могла ему предложить?
Да, я ухватилась за идею. Ты выпустишь меня из этой клетки на час, позволишь помыться и переодеться в чистую сухую одежду, что-нибудь поесть, а еще исцелишь мою ладонь, а взамен я не попытаюсь убежать за этот час и поиграю с тобой.
Его улыбка была счастливой.
О, в твоей сделке есть дыры, пленница. Попробуем снова. Ты, твердо сказал он, сможешь выйти из клетки так, чтобы помыться и обработать руку, а потом вернешься, не пытаясь сбежать, не умоляя меня отпустить тебя или как-то еще манипулируя мной вне клетки. Ты не попытаешься убить меня или навредить мне. Я предложу еду и шанс помыться, но ты наденешь то, что я дам, и оставишь старую одежду в клетке.
Вот уж нет! возмутилась я.
Можешь прикрыться той мерзкой тряпкой с пола. Ее все равно нужно убрать, он сморщил нос. И я не закончил. Я исцелю твою ладонь. Останется шрам. Но я зашью и перевяжу рану. Взамен ты дашь мне поцелуй и игру.
Никакого поцелуя, сказала я. Это уже было плохо.
Он ухмыльнулся.
Мои поцелуи такие ценные, что ты не спешишь принимать один? Ладно. Без поцелуя. Договорились?
Ты даже не спросил, какую игру я предлагаю, возразила я.
Думаю, ты изобретательна, радость озарила его лицо. Договорились?
Да, я переживала, ведь он был сговорчивым. Мне нужно было умно поступить с игрой, это могло повлиять на него. Но было мало времени думать об этом, пока я буду заниматься необходимыми делами. Или то, что сделки связывали его, не означало, что они связывали меня? Я согласна на сделку.
И я согласен на сделку, сказал Скуврель. А теперь снимай грязную одежду.
Я нахмурилась, схватила грязную тряпку с пола и укуталась так, чтобы снять сумку, лук и колчан, грязную одежду под покровом того, что раньше было моим платком, а теперь было для меня больше простыни.
Мои щеки загорелись раньше, чем я начала, и его смешки не помогали.
Давай уже, сказала я, сняв все свои вещи. Но я оставила нож под тканью. Он поймет?
Он открыл дверцу клетки.
Глава седьмая
Когда мне было одиннадцать, я пошла с Олэном в лес. Мне нравилось гулять с Олэном. Он не хотел ничего, кроме общества.
Мы забрели к утесам у реки и услышали безумные вопли вдали. Олэн посмотрел на меня, и нам не нужно было говорить. Мы оба знали, что поможем существу, которое так кричало.
Я видела орлов издалека, но ни разутак близко. Его ногти были длиной с мой мизинец.
Тише, сказал Олэн, когда я сняла куртку. Осторожно.
Орел застрял в трещине в камне. Одно крыло было сломано. Оно свисало, орел дергал лапами и другим крылом, но то крыло застряло в трещине, и он вряд ли мог улететь на одном крыле. Сверху нависли два гуля, ждали его дух.
Как он туда попал? спросила я, но Олэн покачал головой. Мы так и не узнали ответ. Порой что-то просто случалось.
Я схватила длинную палку и прыгнула к гулям, рассекла ею их призрачные тела. Они зарычали, но еще два взмаха прогнали их.
Я все еще не знаю, как ты это делаешь, сказал Олэн, поежившись. Стоит им на меня посмотреть, и я застываю!
Я хмыкнула, отбросила палку и схватила куртку. Я накинула ее на голову орла, чтобы он не бился с нами, и Олэн вытащил его из камней. Куртка обвивала его когти и клюв, Олэн отнес его домой.
Мы вправили его крыло днем, оба получили при этом глубокие порезы. Орел не доверял нашим попыткам исцелить его.
Я вышла и поймала белку для орла, пока Олэн перенес его в загон для коз. Орел не тронул белки. Но он привык к загону, и, когда крыло зажило, Олэн выпустил его, и орел свил гнездо рядом с загоном. Каждую весну он и его пара гнездились там.
И когда он видел Олена и меня, он покачивал в приветствии крылом.
Порой доброта создавала узел меж двух существ, который было сложно разрезать.
Глава восьмая
Я странно нервничала, выходя их клетки и принимая свой полный размер, и это меня злило. Почему я нервничала? Это он должен был переживать.
Я прошла в воду, уже была по пояс и старалась не думать об утопленницах, хотя почти ощущала их волосы вокруг своих ног. Белые кувшинки окружали меня. Может, они всегда цвели в это время дня. Я старалась не думать об этом. Никаких отвлечений, Элли. Это твой шанс сбежать.
На другой стороне ручья ждали спутанные ивы. Нужно было только ударить Скувреля ножом, схватить свои вещи из клетки и убежать.
Он опустил клетку на берег в тот же миг, когда я бросилась к нему с кинжалом. Клинок замер в дюйме от его тела, моя рука не слушалась. Мышцы не шевелились.
Я в ужасе посмотрела на него. Что он сделал?
Он посмотрел на мое лицо и согнулся от хохота. Я выхватила нож из застывшей руки свободной ладонью и попыталась снова, но теперь замерла другая рука. Скуврель пытался говорить, но слова скрывал смех. Он поднял ладоньсловно я могла пошевелитьсяпока пытался перестать смеяться.
Что смешного? осведомилась я, ярость была горечью во рту. Что он со мной сделал?
Кошмарик, сказал он, когда его смех утих, глаза опасно блестели. Забавный кошмарик! Твое слово не стоит и гроша в твоем мире, но тут оно связывает тебя так же прочно, как менямое слово.
Но он не был расстроен. Он забрал у меня нож почти с любовью, и как только оружие пропало, мои руки опустились. Я с тоской посмотрела на ивы за ручьем. Этой ночью я не сбегу. Слезы покалывали глаза, но я не давала себе плакать. Я превратила их во внутренний огонь. Больше топлива.
Если не против, холодно сказала я, мне нужно помыться.
Моя ладонь убивала меня. Мне нужно было обработать ее сильнее, чем помыться, но все по порядку.
Конечно, согласился он. От тебя воняет единорогом и гнилой плотью.
Я нахмурилась и нырнула в воду вместе с тряпкой в грязи и крови.
Не скромничай при мне, дразнил Скуврель.
Я забыла, как он влиял на меня, когда мы были одного размера. Я забыла, каким красивым делал его морок, и как мое сердце колотилось, хотя мозг кричал: «Ты видела его настоящим, дура, и онпочти демон!».
Сердцу было все равно. Как и легким. Я пыталась нормально дышать, пока глаза отмечали блеск воды на мышцах, когда он выбрался из ручья и прошел в гнездо.
Я выберу для тебя интересный наряд, ладно? сказал он.
Лучше бы что-нибудь приличное.
Иначе я попытаюсь напасть снова. Должен быть способ обойти эту сделку.
Полоска зеленого шелка вылетела из-за двери на берег, когда я закончила расплетать волосы.
Я должна надеть это? спросила я.
Ответом был лишь смех. Я недовольно фыркнула и нырнула под воду, старалась не открывать глаза и не думать о мертвых девушках. Что-то хлюпнуло под моими ногами. Что-то обвило мою ступню. Я бросила грязную ткань и подбежала к берегу ручья, высоко поднимая колени, отчаянно пытаясь не кричать и не касаться воды.
Они трогали меня. Мертвые девушки меня трогали!
Полоска шелка оказалась тонким халатом. Я надела его, и Скуврель вышел из гнезда в сухих штанах, высушивая волосы ладонью. Он побрился. Как он сделал это так быстро? Он прикусил губу, глядя на меня.
Что? я нахмурилась.
Ты выглядишь смертно.
В отличие от тебя, я все время так выгляжу.
Да, и разве это не волшебный талант? сказал он. Он посмотрел на мои ступни. Это должно было радовать меня, ведь я ожидала, что его хитрый взгляд будет на другом месте. Я опустила взгляд и увидела скопления колокольчиков, цветущие вокруг меня. Они были там до этого? Займемся твоей ладонью, он разложил зеленую ткань на мхе и сел рядом. Она была длинной, зеленой и не похожей на бинт. Там были медная иголка и нить. Сначала швы.