Нет, резко ответила я, захлопнула альбом с очередным карандашным портретом и обернулась к Миле.
Обычно мне удавалось убрать рисунки раньше, чем она успевала их рассмотреть, но сегодня я слишком задумалась и пропустила её возвращение с факультатива по долгарскому языку.
Покажи, Дайри, взмолилась подруга, а в глазах сияли огоньки любопытства. Ты же так редко рисуешь. А я всегда говорила, что у тебя настоящий талант. Парень же как живой получился.
Не получился, проговорила, убрав альбом за спину. Это всё каракули. Глупости.
Не прибедняйся. Он там как собственное карандашное отражение.
Нет. Я посмотрела ей в глаза, обречённо вздохнула и всё-таки протянула свои каракули. Смотри.
Мила вцепилась в мои работы, как в величайшее сокровище. Медленно перелистывала страницы, рассматривала каждый неудачный портрет Лирдена, и её глаза становились всё больше и всё удивлённее. А остановившись на сегодняшнем незаконченном рисунке, она подняла на меня взгляд и сочувственно покачала головой.
Ты влюбилась?
В него?! воскликнула я, искренне возмутившись. Да ни за какие богатства! Я с этим козлом вообще ничего общего иметь не желаю. Тут другое. Мил
Ну вот и что теперь говорить? Правду? А если она звучит как диагноз психиатра?
И всё же решила попытаться объяснить. Пусть лучше считает меня сумасшедшей, чем влюблённой в Лирдена Ремерди!
Я его как первый раз увидела, так меня скрутило желанием передать его суть на холсте, озвучила я своё признание. Поймать его душу и отразить в портрете. И до той встречи это никогда не было для меня проблемой. Я рисовалакак дышала. А знакомство с этим парнем стало началом конца.
Да, другому человеку сложно понять всю сложность моего странного мышления, но Мила старалась. Она единственная знала, что я хорошо рисую. И всегда недоумевала, почему не даю раскрыться таланту. И вот сейчас ответ лежал в её руках, пусть и звучал очень странно.
Понимаешь, это как рыть яму и на половине пути наткнуться на огромную каменную плиту, пыталась найти я достойную аналогию. Вот Лирденмоя плита. Преграда, закрывшая дальнейший путь. Это словно помешательство. Мой дар пропал. Я всё ещё могу рисовать, но мои картины выходят неправильными, пустыми. Лишёнными души. Теперь лучше всего у меня получаются портреты Лирдена. Но даже онивсе фальшивые.
Схватила альбом, открыла первый попавшийся листтам Лир сидел на подоконнике и с мечтательным видом смотрел на проплывающие по небу облака.
Красиво, оценила Милена.
Фальшиво, заявила я. Этоне Лирден. Это какой-то незнакомый человек с его лицом. Они всене он.
Листая рисунок за рисунком, я всё больше разочаровывалась в самой себе. Глупая, зачем снова взялась за эту гиблую затею, ведь давно поняла, что ничего не выйдет. Зареклась же рисовать, а стоило встретиться с этим козлом, меня снова накрыло знакомым нестерпимым творческим зудом.
Значит, вы знакомы давно? сложила один к одному Милана. Но не ладите.
Мы друг друга терпеть не можем, призналась я, снова закрыв альбом и убрав подальше в шкаф. Только не спрашивай почему. История долгая, и рассказывать о многих моментах я просто не имею права. Скажу одноон далеко не хороший человек. И ещё тогда в его душе было много тьмы, но я каким-то чудом увидела в ней проблески света.
А сейчас? Подруга села на свою кровать и слушала меня с искренним интересом.
Я ничего не вижу, призналась, опустив взгляд. Больше не вижу чужие души. Совсем их не чувствую. Та встреча с ним закрыла мой дар. Запечатала. Не знаю, как это произошло. Но с тех пор я почти не рисую.
Знаешь, а мне он плохим не показался. О нём отзываются очень хорошо. Да и пост старосты факультета абы кому не доверили бы, поделилась мыслями Милана. Возможно, вам, наоборот, стоит помириться? Простить друг другу прошлые обиды?
Я подняла на неё взгляд и уверенно ответила:
Нет. Если бы не выверты моего дара, я бы о нём даже не думала. Но сама видишь.
Слушай, может, тебе к целителям душ или к хорошему психологу? Уж больно это похоже на навязчивую идею.
Нет! отрезала я. Сама справлюсь. А если не справлюсь, значит, так тому и быть.
И, отвернувшись, активировала экран фонапа, на котором мигал знак нового сообщения.
Мне писал заместитель ректора по учебной работе. Сообщал, что завтра после третьего занятия назначено заседание совета старост шестого курса.
О чём же я подумала, прочитав послание? Может, об отчётах по успеваемости моей группы, о двух девочках, которые так и не приехали и за чьё отсутствие мне завтра придётся оправдываться? Может, о тех вопросах, что желает обсудить с нами руководство универа?
О нет! Первой моей мыслью была глупейшая радость, что завтра на собрании будет Лирден, и игнорировать меня там он уже не сможет.
Кажется, мне на самом деле пора лечиться.
Это невыносимо! простонала я, падая лицом в подушку. Всевидящий, я схожу с ума!
Подруга сочувственно вздохнула. Некоторое время в комнате было тихо, а потом Мила вдруг спросила:
Дайри, а что мешает тебе увидеть его душу? Как ты вообще раньше их видела?
Мне нужно было разрешение на рисунок с натуры. И время. Дальше включался дар, и всё само собой получалось.
Так уговори его тебе попозировать, озвучила очевидное Милана.
Знаешь, куда он меня в прошлый раз послал? усмехнулась, приподнявшись на локте. Лучше тебе не знать. Я пообещала самой себе, что больше не обращусь к нему с этим вопросом, никогда. И вообще, давай о чём-нибудь другом, перешла я в наступление. Ты поговорила с теми парнями?
Мила сразу поняла, кого имею в виду, и по скисшему взгляду всё стало ясно без слов.
С Райсом поговорила, всё же ответила она. Сказала, что всё в клубе было ошибкой, а он извинялся за то, что напоил меня. В общем, решили забыть о случившемся.
Он же тебе нравился. И вот так просто забыть? Это он предложил?
Я. Мила отошла к нашему длинному письменному столу и принялась выкладывать из сумки тетради.
На улице стояла не по-осеннему жаркая погода, поэтому окно было постоянно открыто. Сейчас сквозь него в комнату влетал свежий ветерок, шевелил милые синие занавески в белый горох, играл тёмными волосами задумчивой, грустной Миланы. И где-то в глубинах моей души родилась искра желания изобразить её такой но быстро потухла. Как всегда.
Почему ты это сделала? не удержалась я от вопроса.
Поняла, что мне он больше не интересен.
Значит, тебе нравится кто-то другой?
Да, не стала скрывать она. Тот второй. Но я даже имени его не знаю. Зато вижу, как он иногда на меня смотрит. А как только замечает моё внимание, прячет взгляд. Делает вид, будто случайно глянул в мою сторону. И заинтересованно добавила: Кстати, он часто с твоим Лирденом ходит.
Этот тон я знала прекрасно. Именно им Мила уговаривала меня пойти в тот клуб.
Что ты задумала? спросила я, уже заранее зная, что ответ мне не понравится.
Дайри, она подошла ближе и села на мою кровать, Дайришенька. Вы же завтра встретитесь. Попроси его передать тому парню, что я сожалею, что всё было глупостью, и что я бы хотела встретиться с ним, чтобы
Чтобы что?.. ехидно переспросила я. Продолжить начатое? Да?
Нет!
А зачем? Что мне сказать? Что ты желаешь лично оправдаться? Так подойди сама и скажи. Зачем этот детский сад устраивать? Или пить и целоваться с двумя парнями сразуты взрослая, а нести ответственность за свои поступкинет?
И это говорит мне человек, у которого явные проблемы с головой на фоне юношеской влюблённости в плохого парня?! с лёгкой дозой яда выпалила подруга. Будешь учить меня смелости? Самой же слабо признаться Лирдену, что у тебя крышу на нём повернуло.
Не повернуло! Это всё дар выпендривается! возмутилась я от таких выводов.
Да? Так иди к нему и скажи правду. Попроси помочь! Или слабо́?! Конечно, Дайриса у нас сильная и смелая только в том, что не касается её напрямую!
Да меня просто и так всё устраивает! бросила я, отвернувшись.
Мила фыркнула, легко толкнула меня в плечо и предложила куда более миролюбивым тоном: