Приподняв крышку, я вижу кусок пергамента с тремя словами, от которых меня передергивает:
«Ты кое-что забыла».
А под запиской лежит несколько смятых перьев.
Вот мерзавец! я в негодовании отшвыриваю ларец в угол.
Люцифер снова глумится! Даже добившись, чего хотел, он продолжает унижать!
Чтоб у тебя крылья отвалились!
Я перебираю все известные проклятия и к вечеру взвинчиваю себя до предела. И даже позволяю Лэм втиснуть меня в блестящий корсет и обтягивающую кожаную юбку, которая едва прикрывает ноги. Теперь мы втроем похожи на девиц из бэк-вокала второсортной рок-группы, которые толком не умеют петь и славятся развязным поведением. Айри довершает образ ярким макияжем и с гордостью резюмирует, глядя на мое отражение в зеркале:
Зепар оценит!
Говорю же, у меня ничего с ним нет!
Будет, обнадеживает она. Не с ним, так с кем-нибудь еще. Такой наряд нельзя не заметить.
Отчасти Айри оказывается права. Впервые за время обучения на меня, наконец, обращают внимание. Ангелы расступаются, пропуская на трибуну к демонам, те одобрительно кивают и здороваются, а сидящие на отшибе необращенные смотрят с укоризной. К началу небесных гонок мне хочется забиться под скамьюя не готова к прицельным взглядам со всех сторон.
Шум толпы и звуки горнов становятся громче. Зрители в предвкушении и не сдерживают эмоций. Перед трибунами медленно пролетают участники команд, делая почетный круг.
Не могу выбрать, кого тащить в постель сегодня вечером, восхищенно стонет Айри, перегнувшись через перила.
И я, вторит ей Лэм, провожая Теониса похотливым взглядом. Кто же знал, что у святоши такое тело!
У игроков действительно есть, на что посмотретькороткие тоги едва прикрывают мускулистые фигуры.
Жаль, самый горячий занят, Айри кокетливо улыбается Люциферу.
Тот, словно услышав, подмигивает Инферне. От восторга она разве что не стекает по скамье. Я не могу смотреть в его сторону. Лицо пылает, и если бы не слой пудры, мерзавец сразу бы догадался, что снова меня смутил. В отместку я машу Теонису. Заметив разительные перемены в моем облике, ангел округляет глаза, но ему хватает такта, чтобы кивнуть в ответ.
Да, блондинчик хорош, одобрительно вздыхает Лэм.
Айри тычет ее локтем в бок:
Ты куда уставилась?
Я одним глазком! оправдывается Лэм. Я же не собираюсь с ним А вот нашей тихоне он бы подошел.
Я чувствую на себе пристальный взгляд Люцифера и изо всех сил изображаю веселость. А когда кто-то из демонов протягивает фляжку с жидким маревом, не раздумывая, опрокидываю в себя почти половину. Пусть проклятый лицемер видит, что мне не больно. В итоге к стартовым фанфарам я уже изрядно пьяна.
Словно в тумане я наблюдаю за несущимися по кругу участниками. В полете они передают друг другу командные стяги. Полотнища развеваются на ветру, а крылатые фигуры мелькают подобно молниям. Эстафета длится несколько секунд, и затем из каждой команды выбывает самый медленный. От черно-белых всполохов мне дурнок горлу подступает тошнота. Проклиная жидкое марево и Люцифера, я свешиваю голову вниз, и вижу, как под трибунами что-то темнеет. В глазах двоится, и, кажется, что странная бесформенная фигура шевелится.
Последний круг! громогласно сообщает судья, и зрители кричат в экстазе. Состязаются лучшие!
Остались Теонис и Люцифер, кто бы сомневался. С сосредоточенными лицами они выходят на круг. Вцепившись в перила, я пытаюсь выпрямиться. И делаю глубокий вдох, чтобы не стошнилои без того позора хватает. Туманный сгусток перемещается вдоль трибуны и, наконец, растворяется в дымке.
В полете Люцифер замечает движение, удивленно поворачивает голову и Теонису хватает этой заминки, чтобы его опередить.
Золотой стяг в небе! провозглашает судья под всеобщий рев. Победа за ангелами!
Под шквал аплодисментов и приветственных криков Теонис проносится над зрителями. Ангелы и необращенные ликуют, лишь среди демонов стоит недовольная тишина.
Поверить не могу, возмущается Айри. Люцифер никогда не проигрывает небесные гонки.
Ничего, Инферна его утешит, ядовито цежу сквозь зубы я, решаясь взглянуть в сторону Люцифера.
Вопреки ожиданиям, тот кажется не удрученным, а настороженным. Ни ярости, ни сжатых кулаковкивая судье и Теонису, он снова косится под трибуну. Такое поведение подозрительно. Люцифер амбициозен, и вряд ли упустит возможность скабрезно высказаться об удачливом сопернике. Но он молчит.
Когда все начинают расходиться, я чуть отстаю. Пьяный дурман выветривается из головы, и мне больше не нужно опираться на перила. Скамьи быстро пустеютангелы, демоны и необращенные спешат отметить победу или залить досаду от проигрыша. Оставшись в одиночестве, я резко поворачиваю и ныряю под деревянный настил. Глаза быстро привыкают к полумраку, и сначала я не вижу ничего странного, лишь толстые отполированные столбы, поддерживающие основание, на котором расставлены скамьи.
Что же заинтересовало Люцифера настолько, что он потерял бдительность?
Я обхожу одну из подпорок и натыкаюсь на кучу тряпья. Вблизи она оказывается чьей-то накидкойместами прогнившей и вывалянной в грязи. Брезгливо отдернув руку, я распрямляюсь и больно ударяюсь затылком об один из столбов.
Черт! я с досадой потираю место ушиба.
Прямо над головой нависает массивная балка, на которой кто-то нацарапал в спешке:
«Смертьбольше не спасение».
Я окончательно трезвею и замираю, приложив руки к груди. Нет! Не бывает таких совпадений!
За спиной слышится шорох. Испуганно обернувшись, я встречаюсь взглядом с разъяренными красными глазами.
Днем в «Чертоге» тихо. Свечи в канделябрах не горят, диваны затянуты чехламидо вечера здесь никого не бывает, поэтому я не скрываюсь и не боюсь случайных свидетелей.
Поравнявшись с зеркалом у входа, я с опаской рассматриваю свое отражение и неуверенно зову:
Нингаль?
Реакции нет. Осмелев, я касаюсь гладкой поверхности и провожу по нему кончиками пальцев.
Поговори со мной, свободной рукой я достаю из кармана плат.
И сновалишь молчание вместо ответа. Быть может, ее стоит спрашивать на шумерском?
О чем ты предупреждала? бормочу я сквозь ткань.
В прозрачном стекле появляется знакомая белесая муть. Концентрируется, собирается в однородную массу и, наконец, сквозь него проступают очертания безжизненного лица.
Примечания
1
Глорияимя латинского происхождения, в дословном переводе имеет значение «слава».
2
Вариация имени Ламаштудемонессы с головой львицы в шумеро-аккадской мифологии. Татуировкой Глория подчеркивает значение выбранного имени.
3
«Юдифь» вариация имени «Джудит» на иврите.
4
Иерархия ангелов пересматривалась церковью множество раз, и на данный момент принята в следующем порядке: серафимы, херувимы, престолы, господствия, силы, власти, начала, архангелы и ангелыитого девять чинов. В демонической иерархии демонов изначально отождествляли с грехами, и считалось, что их семь: Люцифер (гордыня), Вельзевул(обжорство), Левиафан(зависть), Асмодей(похоть), Маммон(алчность), Бельфегор(лень), Сатана(гнев), однако, согласно классификации Роберта Бертона, иерархия демонов строится на основе числа девятьпсевдобоги, духи лжи, сосуд беззаконий, каратели злодеяний, обманщики, воздушные власти, фурии, обвинители и соглядатаи, искусители и злопыхатели.
5
О тайном имени Бога в иудаизме существует несколько версий, которые строятся вокруг давней традиции не произносить его вслух во время молитвы, чтобы о нем не узнали враги. Запрет появился не сразу и успел обрасти множеством легенд. По одной из них, тайное имя Бога, произнесенное вслух, обладает энергией разрушения.
6
Ваал-Фегор и Бааль-Зевуводна из многочисленных вариаций написания имен Бельфегора и Вельзевула.