Я разочарованно вздыхаюпроверка воспоминаний не внесла ясности. И как мне теперь найти убийцу?
А нет возможности выяснить, что именно этот «архи» стер?
Все в твоей голове, философски замечает Люцифер. Когда научишься расширять сознание, воспоминание вернется.
То есть неясно, когда. Мой разум как сейф со сломанным замком. Ответы хранятся внутри, но я понятия не имею, как извлечь их на свет.
Спасибо, что помог.
Я собираюсь выйти из комнаты, но Люцифер преграждает путь.
Мы не закончили, ухмыляется он и добавляет чуть мягче: Останься.
Потому что ты приказываешь? я с вызовом вскидываю подбородок.
Ну же, пусть попробует опровергнуть.
Потому, что ты сама этого хочешь.
Нет. Не те слова. Не их я ждала. Покачав головой, я снова тянусь к ручке двери.
И потому, что я прошу, добавляет он, снова разворачивая меня к себе.
В груди холодеет. Он действительно попросил?
Ты так сильно жаждешь выигрыша? с досадой бормочу я, пытаясь освободиться.
К черту пари, Эвелин.
Издав невнятный звук, я замираю. Он. Назвал. Меня. По имени! Воспользовавшись замешательством, Люцифер подталкивает меня к кровати:
Если хочешьсчитай себя победившей.
Я не могу поверить, что он действительно это сказал, и широко распахиваю глаза. Сын Сатаны готов признать поражение? Пока я анализирую, мой топ и юбка оказываются на полу.
Ты что о себе возомнил? я начинаю сопротивляться, когда на ковер падает кружевной бюстгальтер. Думаешь, ты лучше всех?
Опрокинув на пружинящий матрас, Люцифер одним движением стаскивает с меня трусики и усмехается, не давая подняться:
Такой, какой есть.
Под приятной тяжестью его тела я теряюсь. И убеждаю себя найти слова и весомые доводы, чтобы не нарушать запрета, но логика отступает, когда губы Люцифера касаются моих. Я запускаю пальцы в его волосы, чтобы отдалить от себя но вместо этого с тихим стоном приоткрываю рот.
Придется признатьдурмана нет. Я млею от поцелуев Люцифера. Влажных, горячих и требовательных. И я хочу его. Невзирая на последствия.
Я осторожно провожу рукой по спине Люциферав месте, где из нее прорастают крылья. И подушечками пальцев ощущаю мощь и силу. Как у самого прочного металла. А еще легкостькак у бархатистой ткани. Я чувствую движения его мышц, от которых по телу пробегает дрожь предвкушения. Заметив мое «исследование», он легко кусает за шею и снова тянется к губам.
Мы не должны, успеваю прошептать я, прежде чем Люцифер бесцеремонно затыкает меня очередным поцелуем.
Он втискивается коленом между бедер и вдавливает меня в упругий матрас.
Но как же запрет
Молчи, шепчет Люцифер, обдавая кожу жарким дыханием.
Он входит в меня и ловит губами новый стон. Поддавшись импульсу, я с готовностью обхватываю его ногами и скрещиваю их за спиной. Его движения жестче и настойчивее, чем в прошлый раз, на грани болевого порога. А с меня словно сорвали лишний покров. Рецепторы бушуют, воспринимая все иначе. Звуки громче, ароматы насыщеннее, а проникновения горячее. Я словно в пекле.
Адский ад, вскрикиваю я, откидываясь на подушки.
Наконец-то я отучил тебя от этого унылого «О, Господи», хмыкает Люцифер, вонзаясь в меня снова.
И каждый выпад рождает нетерпеливое желание следующего.
Еще, умоляю я, до крови закусывая губы.
И подаюсь ему навстречу, чтобы быть ближе. Люцифер наращивает темп, всаживаясь в меня с таким напором, что я готова кричать.
О, дьявол да! я впиваюсь ногтями ему в спину.
Он не останавливается, и, часто дыша, усиливает толчки. Вбивается на всю длину, а я подстраиваюсь под ритм, растворяясь в бездне новых ощущений. Запретных и затягивающих.
Перед лицом мелькают чернильные языки пламени на шее и хищная пасть змеисловно готовится резануть клыкамино даже если татуировка оживет, я не отстранюсь ни на дюйм, не попытаюсь спастись.
Люцифер смотрит на меня, не отводя взгляда. Реальность сосредотачивается в его темных зрачках. Я не замечаю ни плотной ткани балдахина, которая вздрагивает над нашими головами от ритмичных движений. Ни холодного ветерка из ночного окна. Есть только горящие глаза, в которых я тону без дурмана. И мои обезумевшие губы, повторяющие его имя.
Люцифер, всхлипываю я, когда по телу пробегает знакомая дрожь.
Кончая, он распахивает крылья и нависает надо мной, чтобы видеть, как я выгибаюсь от нахлынувшего оргазма. А потом спалившее меня пламя в один миг превращается в леденящую глыбу.
Я же говорил, что выиграю, необращенная. Ты подо мной. И даже не за двадцать златников.
Пророчество из зеркала
Обхватив колени, я сижу на кровати с наглухо задернутым пологом и бездумно таращусь на завиток на покрывале. Даже на слезы нет сил. Я раздавлена и опустошена.
Ругая себя последними словами, я закрываюсь крыльями. Наивная идиотка. Как я могла поверить демону? Следует поблагодарить небеса за урок и хорошенько его усвоить, но я лишь корю себя.
Господи, какой же я была жалкой, когда убегала из спальни Люцифера! Растрепанная, в измятой одежде и с взъерошенными крыльями. С потерянным взглядом я неслась по ночному коридору и, не переставая, молилась, чтобы ни на кого не натолкнуться. И теперь мне тошно от своего падения. Второй день я трясусь как в ознобе.
Решив, что я еще сплю, Айри и Лэм перешептываются вполголосадо меня долетают обрывки фраз о нарядах, которые они собираются надеть на предстоящие небесные гонки.
Я возьму алое, с кружевной вставкой.
Ты уже была в этом платье в «Чертоге».
Тогда серебристое, на шнуровке.
Не вздумай, в нем ты кажешься беременной.
Меня кидает в жар. А вдруг я Нет! Невозможно так облажаться. Это станет последней каплей в чаше моего невезения. Надо принять меры. Если на земле давно придуманы таблетки, наверняка и на небесах есть специальные отвары или порошки.
Я осторожно высовываюсь из-под полога и, дождавшись, когда Айри уйдет копаться в шкафу, подзываю Лэм. Та подходит ближе:
Ну ты и соня. Чуть не пропустила все самое
Необращенные могут забеременеть?
Ничего себе «доброе утро», восторженно присвистывает она. Неужели Зепар все-таки тебя совратил? Айри, иди сюда. Пора рассказать нашей повзрослевшей малышке о небесной контрацепции.
Я шикаю на нее и кидаю подушкой:
Оставь свои шуточки! Все серьезно.
Праведница нарушила запрет? мурлычет Айри, бесцеремонно плюхаясь на мою кровать, и успокаивающе гладит по ноге. Не дергайся, все это делают. А если боишься, что Зепар тебя сдаст, напрасно.
Так я могла забеременеть?
Как много беременных демонесс ты видела в академии? ее смешит моя наивность. А ведь мы практикуемся каждую ночь.
Ладно, заметив, что меня колотит, Лэм, наконец, поясняет: Здесь все сложнее, чем на земле. Соития недостаточно, потому что ребенок высшихэто не только союз тел, но и единство душ. И если хоть у одного из любовников есть сомнения, ничего не случится.
А я сомневаюсь, что Зепар готов стать отцом, многозначительно тянет Айри. Поэтому умойся, причешись и надень, наконец, самую сексуальную тогу, которая у тебя есть. И он наверняка захочет повторить.
С чего вы взяли, что это Зепар? с облегчением отмахиваюсь я.
Отчисление мне не грозит. Я не мечтала о ребенке, а Люцифер и подавно о нем не думал. Его не волнует ничего кроме собственного удовольствия.
Не Зепар? Лэм округляет глаза. А кто? Неужели Фариэль?
Нет, наверняка это парень из летной команды, который не пропускает ни одной необращенной. Как там его? Айри щелкает пальцами, пытаясь вспомнить.
Ярон? Вряд ли, он давно с Сииной.
Тогда, может, Данталион? Айри мечтательно прищуривается. Он весьма недурен для своих лет. Я бы не отказалась размять его старые косточки.
Или Ромуил? хихикает Лэм.
Последнее предположение вызывает у меня приступ кашля:
Издеваетесь?
Еле остановив шквал вопросов, я собираюсь на занятия. Перемерив больше половины нарядов из шкафа, Лэм и Айри уходят первыми. Я планирую их догнать, но обнаруживаю на пороге спальни небольшой ларец, обтянутый черной кожей. Узор на пряжках по бокам напоминает всполохи пламени.