Хочу выглядеть как все. Чтобы не выделяться.
Обсуди это с Альфредом, наконец, встрял отец.
Если все решает Альфред, зачем вы вообще нужны?
Родители онемели от такой наглости. Роуз многозначительно покачала головой. Братья насупились.
Что ты себе позволяешь? возмутилась мать и встала из-за стола. Думаешь, если мы послушники, нас можно оскорблять?
Илона, успокойся, пытался сгладить отец.
Смотри на меня, когда я с тобой говорю! маман дернула меня за плечо.
Илона, сядь на место.
Ты, шипела маман, живешь в нашем доме, ешь и одеваешься за наш счет. Мытвои родители и несем за тебя ответственность. Хочешь пойти на улицу? Хочешь, чтобы все в округе узнали, кто ты такая? Давай! маман указала рукой на дверь. Иди! Живи как хочешь! Стригись, как хочешь! Не соблюдай Устав! Они сотрут тебя в порошок, как и всех нас! Хочешь быть взрослой? Научись отвечать за свои поступки. Давай! Иди! Проваливай на улицу!
Помню, как больно мне было это слышать. Как пальцы сами собой сжались в кулак. Ноги матери подкосились, и она рухнула на пол. Отец закричал. Роуз и братья бросились на меня. Поук разбил бутылку о мой затылок. Рана заживала две недели. Альфред ввел домашний арест на три недели. Радовало только одно: чтобы заклеить рану на затылке, мне сбрили часть волос на голове. Потому Альфред попросил родителей коротко остричь мою шевелюру, но не по моде, как стрижка Роуз, а под три миллиметра, как у отбывающих срок заключенных.
Из «долбанутой заточки» я превратилась в «конченую».
Господи, Роуз! подначивали подружки сестры. У нее совсем крыша поехала?
Представляете, смеялась сестра, она взяла машинку и обкорнала себя, пока родаки ужинали у Чистерсов.
Хорошо еще, что вы с ней не в одном классе! смеялись девчонки.
И не говорите!
О! Смотри! Это новенькие! Ригарды, вроде
Я перевела взгляд на двух парней в навороченных шмотках, вышагивающих по коридору нашей школы.
Это те, что переехали?
Да! Говорят, у их родителей столько бабла, что могут весь наш городок купить!
Очередные хранители, скривилась Роуз.
И не говори, поддакнули курицы-подруги.
Хранителей в нашем городке было немного, их детей в нашей школе еще меньше. Хранители всегда сторонились послушников, потому и в школе между ними и послушниками существовала определенная нейтральная полоса, пересекать которую ни одна из сторон не намеревалась. Я знала о хранителях все. И было бы странно не знать все о тех, кто способен тебя убить. Хранители могли прыгать во второе измерение. Райоты в третье. Палачи в четвертое и предыдущие. Райоты всегда использовали хранителей в качестве охранников и исполнителей. Палачи тоже не гнушались помощи и заключали с хранителями союзы, обмениваясь частями Истоков. Хранитель приобретал способность прыгать вместе со своим палачом в третье и четвертое измерения. Заключение союза процедура болезненная для обеих сторон, но потенциальная выгода от этой процедуры стоила того, чтобы закрыть глаза на некоторые побочные эффекты. Насколько я знала, каждый палач к определенному возрасту обзаводился собственным союзником-хранителем, ведь погибнуть можно в каждом из измерений. Почему мы погибали? Да по разным причинам. Не каждый из приговоренных за нарушение Устава хотел умирать. Иногда на нас просто охотились. Движение за освобождение послушников то и дело обзаводилась новыми представителями среди хранителей, которые занимались сугубо тем, что выслеживали нас во всех доступных им измерениях и убивали. И хотя движение это было под запретом, кто-то из райотов и палачей все равно умирал насильственной смертью ежегодно. Послушники хранителей всегда побаивались. Собственно, они всех боялись. С райотами дело обстояло несколько иначе. Представители высшего метафизического уровня всегда держались в стороне от послушников, считая их третьесортным порождением природы, созданным сугубо для нужд Жатвы. Высокомерие райотов было сопоставимо только с высокомерием высших палачей. К слову сказать, я считалась представителем низшего сословья, ибо родилась в семье послушников, и только по воле природы, наградившей меня подарком, о котором никто в моей семье природу не просил, была причислена к лучшим из лучших. Увы, даже среди лучших со званием «низшая» мне не светило стать «своей». Райоты обучались в частных элитных заведениях и в обычной жизни послушников и хранителей мы с ними не пересекались. Конечно, райоты дорожили своими шкурами и властью, которую захватили за Земле всего каких-то сто пятьдесят лет назад. Потому между ними и всеми остальными метафизическими расами залегала не нейтральная полоса, а многокилометровая пропасть.
Сейчас слюни по полу потекут, обронила Мерил, проходя мимо Роуз и ее подруг.
Ну, на тебя-то они точно не клюнут, недоделанная! захохотала Роуз.
Это было низко с ее стороны, но судя по отсутствию реакции Мерил на данное высказывание, она привыкла ко всему, что ей говорят в лицо, точно так же, как и я.
Я отвернулась, чтобы остаться незамеченной, и попыталась открыть свой шкафчик. Электронный замок открылся, но дверца, почему-то, нет. Я посильнее вцепилась в ручку и рванула ее на себя. Что-то хлопнуло и плюхнуло мне в лицо. Вокруг повисла тишина, а затем раздался хохот. Я стерла с глаз красную краску, закрыла шкафчик и под всеобщий гул и улюлюканье побежала в туалет. Смыть эту дрянь с рук и лица оказалось непросто. Краситель въелся в кожу и теперь я была не только лысой, но и красной. В туалет вошла Роуз с подругами.
Это не мы! сообщила сестра. Мы тут ни при чем!
У тебя и твоих подпевал кишка на это тонка, я улыбнулась.
Ты че сказала? взвилась Мораодна из подпевал.
Успокойся, осадила ее Роуз.
Да че она о себе возомнила! Думает, если сестра твояей все можно?
Мора, закрой рот, ладно? ответила Роуз и взглянула на меня. Ты как? Все нормально?
Не знаю, почему она тогда спросила об этом. Боялась, что я могу ей навредить, или просто ей действительно было меня жаль? Ответ не имел значения. Но кое-что в тот день я поняла. Роузединственная, кто за столько лет спросил меня «ты как?» И за это я была ей благодарна.
Все хорошо. Мне надо идти.
Ты куда? не поняла Роуз, пропуская меня к выходу.
У меня контрольная по биологии. Я должна идти.
Во долбанутая! захохотала Мора.
Да заткнись ты уже, услышала я позади.
Прозвенел звонок, и все разошлись по классам. Я вошла последней и под всеобщий хохот направилась к своему столу в крайнем ряду. На моем месте сидел один из тех парней, что шли по коридору. Новенький. Он не смеялся, и даже не улыбался.
Это мое место, я поставила рюкзак на стол перед его носом.
Ладно, он собрал вещи и пересел на соседний стул. Мне сказали, что этот стол свободен.
Я здесь сижу.
Я смотрю вы веселитесь! рев мистера Дейвсаучителя биологиизаставил всех заткнуться и сесть на места.
Дейвс взглянул на меня и сдержал смешок.
Мэйю, ты провела неудачный эксперимент с красителями?
Да, мистер Дейвс.
Остальные вновь начали хохотать.
Тишина! Дейвс хлопнул ладонью по столу, и все заткнулись. У нас новенький в классе. Выйди ко всем и представься.
Мой сосед встал из-за стола и вышел на кафедру.
Меня зовут Айени Ригард. Моя семья переехала из Л., округ B.
Давайте поприветствуем Айени! предложил мистер Дейвс.
Привет Айени! прокричали остальные.
А он красавчик, прошептала Бони своей подружке.
Губы закатай, хмыкнула та.
Вот сама и закатывай!
Айени вернулся на место и откинулся на спинку стула, сложив руки на груди.
Итак, продолжал мистер Дейвс, напоминаю, что сегодня у нас контрольная. Я раздам билеты и засеку время. Как только сработает таймер, сдаем листы с ответами.
Передо мной и Айени оказались билеты с тестовыми вопросами.
Уксус, произнес мой новый сосед по парте.
Что? я покосилась на него.
Такие ловушки можно купить в лавках розыгрышей. Краситель, обычно, пищевой. Должен отмыться уксусом.
Время пошло! произнес Дейвс.
Спасибо, прошептала я и начала отмечать ответы.