Нужно ехать в тот приют и разговаривать с персоналом.
К сожалению, того приюта больше нет. Расформирован. Поиском персонала уже занимаются, но на это уйдет время. Как появится информация, я поделюсь.
Вы уже обедали? неожиданно спросил Уоррен.
Нет.
Мы с Билли собирались пообедать в одном хорошем кафе. Можете к нам присоединиться, он улыбнулся.
Увольте, я махнула рукой. Если вам поступит вызов, я не собираюсь доедать в одиночестве и платить за всех.
Не беспокойтесь, мэм. Наш с Билли обед запишут на наш счет.
Я засмеялась.
Извините, Уоррен, но у меня еще много дел. Но за предложение спасибо!
Мэм, можно личный вопрос?
Сейчас поправлю прическу, чтобы лучше смотреться на ваших камерах, я пригладила волосы, торчащие из пучка на затылке. Ваш вопрос?
Вам хорошо видно в этих темных очках? В офисе не слишком ярко
Поскольку вы сами классифицировали этот вопрос, как «личный», я отвечу на него сегодня вечером, когда вы после смены заедете за мной в мотель, поправив на носу очки, я встала. До вечера, Уоррен.
До свидания, мэм.
Кажется, только что я с ним флиртовала. Но я же не умею флиртовать. Или умею?
Алексис
Мэйю первой влетела в дом и, не разуваясь, ринулась сразу ко мне.
Кто слил всю информацию обо мне маршалам и архиереям? Вы подставили нас с Айени! Теперь эта рыжая из службы контроля знает обо мне все!
Успокойся, Айени опустил ладони ей на плечи, пытаясь усмирить ее гнев.
Тебе не о чем беспокоиться, я старалась держать себя в руках. Никто из этих людей не выдаст твою тайну. Они сделают свою работу и уедут. И ты будешь жить дальше своей жизнью.
Мы все будем, добавил Одьен, втискиваясь между мной и Мэйю.
Ну, тебе хорошо говорить, продолжала шипеть Мэйю. За тебя, видимо, хорошо и регулярно платят. А я для них никто! И Айени никто! И Одьен тоже! Где гарантии, что когда все закончится, они нас не зачистят? Об этом подумала?
Никто из этих людей не причинит вам вреда! перешла на крик я. Это даже не обсуждается!
Мэйю отступила на шаг и уперлась спиной в грудь Айени.
А если нет? А если в живых оставят только тебя?
Я опустила глаза. Может, и не стоило этого делать, но Мэйю в каком-то смысле была права. Раньше после зачисток из свидетелей в живых не оставляли никого, кроме меня.
Ваши крики и споры ничего не изменят! ответил Одьен. Без этих ребят нам все равно не справиться, а с их помощью есть шанс выкрутиться.
Одьен прав, Айени обнял Мэйю за плечи и прижал к себе. Сейчас у нас выхода другого нет. Придется им довериться.
У меня нехорошее предчувствие, покачала головой Мэйю. И эта рыжеволосая мне не нравится. Она ведет собственное расследование и на короткой ноге со службой маршалов. С чего бы это вдруг? Насколько я знаю, архиереи и маршалыэто как два разных лагеря, где маршалы все время побеждают, а архиереи пытаются их обыграть. Да и приятели ее из службы контроля уже две недели в городе работают, а к нам с вопросами не зашли ни разу. Чем они занимаются?
Ищут кротов среди своих, ответила я. По крайней мере так сказал Алексей.
А ты ему во всем доверяешь? Мэйю прищурилась. И Носову доверяешь? Я бы на твоем месте остерегалась людей, от которых зависит моя жизнь.
Но ты не на моем месте, напомнила я. И ничего обо мне не знаешь.
Твоя правда. Так же, как и ты ничего не знаешь обо мне, Мэйю отстранилась от Айени и ушла в гостевую, куда совсем недавно они принесли ее вещи.
Она отойдет, подбодрил меня Айени. Мэйю привыкла рассчитывать только на себя. А тут слишком много единомышленников и все стараются помочь. Она к такому не привыкла. Дай ей время, Айени потрепал меня по плечу и пошел к Мэйю.
Ты сомневаешься, тихо произнес Одьен. И мне это не нравится.
Я поговорю с Алексеем. Никого из вас ни его люди, ни люди этой Шейнберг не тронут. Иначе
Что иначе? он прижался губами к моему темени.
Иначе сами здесь полягут.
Полли
Докладывай, что у вас нового, я вгрызлась в сандвич, который купила на сервисной станции.
Ничего конкретного пока нет, ответил Шатски, глядя в лобовое стекло перед собой. Нужен язык. Хотя бы один из возможных свидетелей.
Так продолжай искать! разозлилась я.
Иногда мне кажется, что в этом деле тобой движет личная вендетта.
Он убивает людей чужими руками, а смертьэто всегда личное.
Я не об этом, Шатски отпил остывший кофе из стаканчика. Но ты это и так поняла.
Что по Уоррену Райту узнал?
Пока все улики против него. Он в сети, Полли. Зря ты сомневаешься.
Ты поднял архивы по крупным делам в тех городах, где он работал?
Не было там никаких крупных дел.
Может, засекретили по высшему статусу? Знакомые есть, кто бы мог проверить?
У тебя самый высокий ранг среди моих знакомых, Шатски допил кофе и смял стаканчик.
Опять все самой делать Ребята, да вы задолбали!
Будь осторожна, Полли. Ошибешьсяполяжем все.
Передавай привет Дадли от меня. И скажи, что если он еще раз засветит удостоверение в придорожном кафе при проверке документовя лично понижу его в звании.
Ты про эту Соммервиль?
Все, пока!
Шатки вышел из моей машины, а я доела сандвич. Вечер еще не начался, а я уже устала.
Алексис
Ужин в доме Ригардов-старших был назначен на семь. Алексей предупредил, что они с Полли Шейнберг сегодня зайдут к ним «выпить чаю», как он изволил выразиться. Мэйю предупредила, что не будет употреблять спиртное, и добровольно согласилась сесть за руль. Айени предложил прогуляться до дома родителей пешком, но остальные его идею не поддержали. Все были напряжены, и я тоже. Айени вручил Мэйю ключи от его «Малышки» и дал слово, что, если Мэйю ее поцарапает, он заберет ее пикап. Я не поняла, почему она в ответ рассмеялась и, вырвав ключ из его пальцев, ответила: «Не дождешься!». Очевидно, старый пикап Мэйю представлял бóльшую ценность, чем навороченная машина Айени.
Когда подъехали к дому, я несколько удивилась. Наверное, ожидала увидеть некий «дворец-резиденцию» состоятельной семьи хранителей, где территория газонов будет раза в три больше пощади самого дома. Каждый мерит по себе, конечно. На заднем дворе нашего дома был не только бассейн, но и фонтан. Хотя и жили мы, по меркам соседей-райотов, скромненько для такой состоятельной семьи.
Дом Ригардов-старших мало чем отличался от домов соседей-хранителей. Двухэтажный, небольшой, без бассейна на заднем дворе. Одьен объяснил, что после Восстания родители не переехали из этого дома, хотя им поступало много предложений купить за бесценок райотские хоромы в центре города. «На чужом несчастье счастья не построить». Такое отношение к жизни импонировало. Похоже, деньги во главу угла Ригарды-старшие никогда не ставили.
Дверь открыл Джейсон Ригард.
Привет, папа! с один голос поздоровались Одьен и Айени.
Здравствуйте, кивнула Мэйю.
Добрый вечер, присоединилась я.
Проходите. Раздевайтесь. Мойте руки и за стол. Мама целый день готовила, чтобы всех нас порадовать.
А бывают дни, когда мама не готовит? вставил Айени.
Ты опять начинаешь? предупредил отец.
Он продолжает, в укор произнес Одьен.
Я поспешила с выводами, изучая дом Ригардов снаружи. Внутри все оказалось более чем зажиточно. Набивший оскомину мрамор на полу, позолоченные канделябры на расписных стенах и картины, которые на этих стенах казались уже лишними. Как будто владельцы дома хотели среди соседей прослыть «простачками», а уже внутри дома, куда простые смертные не попадали, оторвались по полной. «Золотая клетка», вспомнила я слова Айени. Да, старшее поколение Ригардов отличалось любовью ко всему золотому и «дорогому». Комплекс богатых хранителей, которым хотелось соответствовать богатым райотам, налицо.
К нам в холл вышла Доа Ригард в вечернем туалете. Мы с Мэйю переглянулись, ибо напялили на себя джинсы и кофты, взяв пример с наших дорогих мужчин. И если Джейсон Ригард в рубашке и брюках показался мне одетым вполне формально, то наряд Доа Ригард явно свидетельствовал о том, что мы попали впросак.