Экспекто доска!!! раздался молодецкий вопль сбоку.
Сиденье парковой скамейкипропитанная водоотталкивающими растворами дубовая балка толщиной в два дюйма и длиной в восемьдесят, весом в добрых сто фунтоввылетела из темноты справа от распятого на стене мальчика и со всей дури хрястнула одного из дементоров по затылку.
Раскрывшийся в ожидании лакомства дементор совершенно не ожидал подлого нападения сзади. От ощущений, диаметрально противоположных ожидаемым, его стошнило. Другая слепящая точка, но ярко-алая, вырвалась из покрытой струпьями воронки и угодила прямо в прижатое к стене тело, обрывая всякую связь этого тела с душой Поттера.
Доска появилась вновь, с молодецким уханьем вышибая из дементора остатки самообладания. Дементоры отбросили мальчика, в ярости разворачиваясь навстречу неожиданной атаке.
Дадли, сжимая в мокрых от страха руках тяжеленную дубину, с яростью встретил безглазый взгляд дементоров. О, да, он боялся. Но никто не посмеет отнимать у него его игрушку! Кого же ему тиранить, если эти извращенцы, а столь худые и костлявые личности просто не могут не быть извращенцами, как часто говорил дядя Вернон, выкладывая себе в тарелку добавку сосисок, заберут себе его жертву?
Дементоры презрительно двинулись на осмелившегося перечить им магла.
Доска пришла в движение, порхая в окорокоподобных руках Дадли, подобно пёрышку. Понадобилось всего несколько секунд, чтобы дементоры осознали бессмысленность фронтальной атаки и решили разделиться. Понадобилось ещё несколько секунд, чтобы дементоры осознали, что излохмаченный об их головы конец доски лучше встречать в тесном строю, потому что тогда шанс попадания в каждого из них вдвое ниже.
По итогам двухминутной практической дискуссии Дадли с разгромным счётом доказал преимущество пропитанной древесины перед полуматериальными телами. Боль дементоры в запале драки не чувствовали, но ощущение близкого знакомства с деревяшкой было совершенно невыносимым.
Дементоры снова разошлись в стороны. За последнее время их облик претерпел разительные изменения. Навевающие ужас плащи теперь, скорее, интригующе окаймляли их тела, нежели загадочно скрывали. Руки одного из дементоров были сломаны в нескольких местах и беззащитно висели. Второй, под чьим капюшоном красовались четыре огнестрельных ранения, задумчиво пережёвывал одну из щепок, которыми Дадли щедро утыкал их торсы и головы. Покрывавшие тела дементоров струпья были сорваны, и в окружающий мрак из тел сочилась чернильная дымка. Ушибы, переломы, синяки и ссадины накладывались друг на друга в причудливом орнаменте, не оставлявшем сомнений в том, что следующие несколько недель эти дементоры будут крайне заняты, изучая открывающиеся им горизонты понятия «боль».
Дадли хоть и слегка запыхался, не был даже поцарапан. Он держал в каждой руке по половине доски, расколовшейся вдоль об голову одного из дементоров. Фактически, это были две увесистых палицы, которыми Дадли мог как крутить «мельницу», что он с удовольствием и проделал, так и наносить мощные атакующие удары, что он тоже проделывал с не меньшим удовольствием. Дадли упивался властью над взрослыми извращенцами, которую подарила ему парковая скамейка.
Я думал, ты высосал у него душу, укоризненно телепатировал дементор со сломанными руками дементору с огнестрельными ранениями.
Ты видел его душу?! сплюнул щепку тот. Присмотрись!
Первый дементор присмотрелся и почувствовал желание стать вегетарианцем и никогда не притрагиваться ни к чему эмоциональнее салата.
Я его только напугал, сипло продолжил второй. Думал, этого хватит.
Не хватило, констатировал первый, пытаясь вправить себе руку.
Сложно собирать выбитые зубы сломанными руками, утешил его второй.
У меня нет зубов.
Да, и у меня теперь тоже нет.
Что с тем мальчишкой?
Сожрать мы его не успели, но связь души и тела нарушили, пожал плечами второй и тут же скривился от невыносимой боли в разбитых плечах. А ещё меня в него стошнило.
То есть той душе вернуться некуда. Он ничего не сможет предпринять и попросту растает. Жаль, вкусная душонка, но этот щенок с палками перебил мне вместе с руками весь аппетит. А тот, кем тебя стошнило, в теле не приживётся?
Шанс мизерный. Они разные, тот был маглом. И он был взрослый, привыкший к своему телу. Это молодняк может приспособиться, а матёрые обычно подыхают. Он мне попытался больно сделать, пожаловался дементор. Четыре раза прямо в нос щёлкнул, и по рёбрам ещё разок.
Не вой, сейчас эти щелчки уже незаметны. На фоне всего остального. Будем считать, что дело сделано. Так, давай выбираться отсюда, а то этот щенок снова начинает палками махать. Давай аппарировать в Азкабан, там сегодня на ужин боль пыток, муки отчаяния, шизофреническое безумие и просмотр современного авангардного кино.
Наконец-то нам подадут что-то по-настоящему отвратительное! обрадовался второй дементор, и оба исчезли во мраке. Вслед за ними исчез и мрак.
Дадли приводит Поттера в дом Дурслей
Сосископодобный палец нажал на кнопку звонка. Узорчатое стекло причудливо искажало очертания тёти Петунии, распахнувшей входную дверь:
Дидди, Дидди, пора уже было тебе, я начала вол А с этим что?
Гарри соскользнул с плеча Дадли, мгновенно юркнувшего в сторону, и качнулся на месте. Его лицо было бледно-зелёным. Потом Гарри открыл рот, и его вырвало на коврик у двери. На заднем плане суетилась миссис Фигг, рассекая воздух кошёлками и произнося полные пафоса, но не слишком вменяемые речи.
И вот так он уже шесть раз подряд, пожал плечами Дадли, навевая мысли о дрейфе континентов. Привет, папа. У нас есть что-нибудь пожрать?
Тебя-то он не запачкал? Петуния мазнула губами по макушке сына, протискивающегося мимо неё в дом. А ты Эй, ты! Немедленно убери это! голос тёти Петунии сорвался на визг, когда она попыталась ткунть Гарри носом в безнадёжно испорченный коврик. Вернон, иди сюда. Похоже, этот поганец чем-то отравился. Слышишь, ты? Петуния щёлкнула пальцами у Гарри под носом. Миссис Фигг что-то не то дала тебе к чаю?
Прокол сухожилия под коленной чашечкой незаметен внешне, но из-за постоянной нагрузки сухожилие воспалится, и через пару дней человек потеряет способность ходить, сообщил Гарри в пространство, глядя сквозь тётю.
У входа ощутимо потемнелопроход был заткнут дядей Верноном, подошедшим посмотреть на приёмного сына.
И давно он так? крикнул Вернон в сторону кухни, откуда доносилось шуршание обёрток.
С самого нападения извращенцев! жизнерадостно ответил Дадличка сквозь копчёную колбаску.
Нападения извращенцев?! тревога Петунии вспыхнула с новой силой, она задрожала, как осиновый лист, и всплеснула руками. Они избили тебя? Вернон, немедленно звони в полицию! Дидди, Дидди, что они с тобой сделали? Петуния поволокла Вернона к кухне, совершенно забыв про застывшего на пороге Гарри.
Не со мной, с ним, Дадли ткнул пальцем в Поттера, уминая вторую колбаску. Два извращенца попытались сделать с ним это. Рот в рот, как всегда начинается в фильмах, которые папа смотрит по видео, когда мамы нет дома. Извращенцы, ведь видели же, что я красивее.
Вернон покраснел, но Петуния, очевидно, не обратила внимания на пояснение сына.
А потом они сломали парковую скамейку. Ну, я им немного помог. Врезал им пару раз по-свойски, да, папа? Парковой скамейкой. Они и сбежали. А он с тех пор постоянно такой.
Красный! Режь красный! Или зелёный? Если я ошибусь, здесь всё взорвётся! радостно сообщил Гарри серванту. Он уже прошёл в гостиную; Петуния взвизгнула и умчалась за шваброй, судя по следам, перед тем, как зайти, мальчик тщательно вытер ноги о хлюпающий коврик.
Дядя Вернон обошёл Поттера с выражением лица орнитолога, обнаружившего редкий экземпляр особенно отвратительного стервятника.
А где его эта?
Эта? Укатилась куда-то, я её не нашёл. Только я её и не искал, а если и нашёл бы, не стал бы поднимать. Дадличка рефлекторно потёр копчик, вспоминая своё первое знакомство с волшебными палочками, смял пустую обёртку от колбасок и повысил голос:Мам, дай пожрать!