Нет, этот дурно пахнет, не возьму!капризничала моя хозяйка, перебирая чабрец и можжевельник.Ай, жжётся!
Это она «случайно» укололась листом крапивы.
Зато силу имеет, госпожа, огромную. Поэтому и в руки не даётся, но вас он выбрал,соловьём заливалась приятная дама средних лет в огромном белоснежном чепце. Она норовила улыбнуться, показав отсутствие переднего зуба, и только портила этим всё впечатление.
Какую же силу, милая?Ванда очень натурально скруглила глаза, что я еле удержалась, чтобы не хихикнуть.
Мужчину от загулов отваживает, кровь останавливает, отворот сопернице делает,тут же принялась перечислять товарка, загибая тонкие узловатые пальцы.Сон оберегает, вашей дочке очень пригодится. И удачу в битве приносит.
Ох, какая трава! Жаль, что я не полководец его королевского величества!в конце прыснула Ванда, а потом, нахохрившись, сказала по-военному чётко.А ну, милая, убрала свой бурьян и достала мне свиные бобы. Я за ними к тебе пожаловала, Ярина. Или ты не та, кто мне нужна?
Женщина скривилась, словно проглотила что-то кислое, и пятернёй почесала волосы под чепцом, но быстро пришла в себя. Всё-таки травницы умели приспосабливаться к любой неожиданности.
Так бы и сказала, что благородную из себя строить?!бурчала Ярина, но под прилавок залезла и долго там копалась. Я уже было подумала, что-либо она решила там пересидеть, пока нам не надоест ждать. И мы не отправимся восвояси, либо в земле у неё был тайный ход от таких вот придирчивых покупательниц.
Но вскоре женщина вынырнула, не торопясь вытерла лицо чистым белоснежным полотенцем, и протянула Ванде небольшой полотняный мешочек, легко помещающийся в раскрытой ладони.
Сто двадцать пискалей!
Ого, двести с меня содрал Рысь, когда продавал лицензию в гильдию! Цена очень приличная, за такие деньги эти бобы и впрямь обязаны превращать людей в свиней.
«Впрочем,подумала я, глядя на мужичонку, шатающегося между рядами и выпрашивающего деньги на попойку,некоторым и бобы для этого не нужны».
Восемьдесят,отрезала хозяйка и протянула торговке деньги, заранее отсчитанные и уложенные в платок. Чтобы у той не было времени передумать или возмущаться.
А хмель у вас есть?вставила я, видя, что вопреки прогнозам Ванды, товарка сдаваться и уступать ценную траву за бесценок не собиралась
А тебе от бессонницы или для того, чтобы забыть сердечного друга?уставилась на меня Ярина.
Для всякого дела,ответила я, как учила хозяйка. И только вздохнула.
В итоге всё у нас сладилось, больше Ярина расспрашивать и торговаться не стала, но домой мы всё равно вернулись затемно.
Я сразу отправилась помыться. Конечно, здесь на Севере отдельная ванна была роскошью, в основном мылись в тазах или чанах, но я уговорила Ладу нагреть воду для нас обоих. На целую ванну не хватило, но зато мы помылись по очереди, полностью меняя воду после купания каждой из нас.
Я вышла из ванной комнаты, находившейся на втором этаже, последней. Наскоро высушила волосы, но они всё ещё оставались влажными, поэтому скрутила их сзади в хвост, перетянутый лентой. Высушу в комнате, а пока простоволосой ходить неприлично.
Я мог бы нагреть для тебя воды, София, одним прикосновением,услышала я голос Кестера секундой раньше, чем почувствовала его за своей спиной.
А спросить, прикосновением к чему, так и не решилась. Заигрывать с Рысью опасно, можно ощутить себя маленькой мышью в когтях хищника.
Спасибо, я справилась.
Нет, София, пока нет,вкрадчивый голос Мага подавлял всякое желание сопротивляться. Ох, вовремя я купила хмель, сейчас спущусь и заварю его от греха подальше.
Я хотела было пожелать Кестеру спокойной ночи, но язык не слушался, а мысли сделались тягучими, как сладкая патока. Предупреждала же Ванда, что Рысь обладает способностью вызывать в человеке нужные эмоции! Ненадолго, но может подавить волю, если, конечно, объект и сам желает того же, что и Маг.
Хмелю мне, хмелю да побольше! Чтобы заглушить голос сердца и забыть его, отвыкнуть от мысли, что Кестер, пусть и ненадолго, мой мужчина. Маг не принадлежит никому, даже если женат. А тут и говорить не о чем!
Пойдём ко мне, я хочу вернуть тебе то, что подарил, и от чего ты так бездумно отказалась. А я не принимаю отказов.
Руки Кестера гладили мои плечи, и через тонкую влажную ткань платья я чувствовала тепло, исходящее от них. Его дыхание на затылке, губы на моей шеевсё, на сегодняшнюю ночь я пропала с потрохами.
Это твоё,протянул Кестер знакомую шляпную коробку, когда привёл к себе в комнаты.
Поставил её на стол, застеленный скатертью, и повернулся ко мне.
Не хочешь выпить вина?
Я покачала головой, чувствуя себя кроликом перед удавом.
Отпусти меня.
Хотела добавить, что «наиграешься и бросишь», но смолчала. Ничего не изменится от моих слов.
Нет, пока нет,вздохнул Кестер и посмотрел в окно. Не могу. И не хочу. Иди сюда, София, поверь, я на твоей стороне. На столе письмо, прочти сама, вы привезли его сегодня, оно ещё не распечатано.
Глава 8
В эту ночь я позволила себе не думать о последствиях и следовать зову сердца.
Шла босиком по лунной дорожке, оставляемой холодным светилом на воде. Смотришь на неё и кажется, что она так же реальна, как и прочие пути, можно бесконечно плыть по ней до самых звёзд и никогда не достичь цели. Луна холодна, далека, это только иллюзия, что она зовёт тебя.
Ей никто не нужен.
Утром мы расстались так, словно вечером соединимся вновь.
Ты же понимаешь, что привязываешь меня к себе,обернулась я на пороге, чтобы высказать давно терзающую меня мысль.
Синие глаза Кестера смотрели, как обычно, с лёгкой насмешкой, но сейчас я заметила в них такую теплоту, что захотелось погреться около неё, как у костра.
Приютским вечно не хватает людского участия, искреннего и яркого. Поэтому мы тянемся к теплоте и снова доверяем тому, кто ещё вчера готов был нас продать. Несмотря на всё, что я знала про этих людей, я верила им всем: Ванде, Кестеру, даже Ладе.
Этот процесс не бывает односторонним, София. Ты права, но стоит ли что-то с этим делать?
Не понимаю.
Я хотела бы броситься к нему в объятия и снова почувствовать поцелуй на горячих, не остывших с ночи губах, но боялась, что тогда уже не смогу уйти.
Пока нам по пути, не стоит сворачивать в сторону. Я давно понял, что такие демарши не проводят к счастью. Резать по живому не надо, а потом всё устроится. Так или иначе.
Я кивнула и вышла в коридор.
Куда уже понятнее: не забивай голову и не думай о будущем, пока оно не настало!
А коробку со шляпкой я забрала, обрадовавшись ей, как ребёнок. До отъезда в Нортингс даже успела примерить её и покрутиться перед маленьким настольным зеркальцем.
«Если это что-то годное и само плывёт в руки, никогда не отказывайся»универсальное правило приюта.
Вот и поездка в Нортингс была следствием этого правила. Я просто посмотрю на дом господина Визатиса, погощу там и отправлюсь обратно, рассказав ему правду. Родителей своих я не знаю, да и не узнаю никогда, а мой дар говорить с травами, если подумать, не такая уж и редкость.
Была в приюте девочка моего возраста, так у неё он был развит гораздо больше. Мы даже почти сдружились на этой почве, хотя она и сторонилась всех, как пугливый оленёнок. Глаза ещё такие у неё были: влажные, большие, тёмные.
Дружили мы недолго, едва достигнув возраста первой крови, Винона, так назвали её в приюте, заболела чахоткой и больше не поднялась. Я ухаживала за её могилой, пока не уехала.
Что так смотришь? Плакать по мужчинам не следует, не оценят они, а красоту лица слёзы губят,поучала Ванда, радуясь возможности поговорить.
С тех пор как у хозяйки появилась я, она полюбила разговоры и поучения. Даже Ле Шатон мог теперь спросить что-либо, не боясь попасть ей под горячую руку.
Плакать? Как это? Зачем? Воду надо беречь,тут же вставил он, заглядывая мне в лицо.Без воды нет жизни.
Я совсем не думала о Кестере,пыталась оправдаться я, рассказав, что снова вспомнила о детстве в приюте. Но Ванда лишь отмахнулась, а я решила не спорить и молча взяла Ле Шатона на руки.Плакать мы не будем. Иногда, когда нам грустно, случается, люди плачут, но всё это ненадолго. Потом снова улыбнёмся, и всё наладится.