Меня теперь зовут Ибрагим, сказал он.
С каких пор, Миш? полюбопытствовал я. Проклятая улыбка от уха до уха не хотела покидать мое лицо. Ты, никак, веру сменил?
Я веру не менял, резко сказал он. Уверовал я. В истинного Бога, всемилостивого и милосердного!
Хорошо-хорошо, я поднял руку вверх, подзывая официантку. Рад увидеть тебя! Сколько астрономических единиц за кормой оставлено, а? Давай за встречу?
Не пью, тихо, но твердо сказал он. Харам.
Харе! я продолжал глупо улыбаться.
Харам! повторил он уже громче. Крепче чая с лимоном ничего не пью.
Случилось что? изобразил я участие. Или ты не рад меня видеть?
Рад, Сергей, ответил он. Но мне нельзя пить. Грех это.
Не ты ль, помнится, грешил
Все в прошлом, оборвал он меня. Между нами повисла неловкая пауза. Я не знал, что ему сказать. Мишкувеселого и озорного парнясловно подменили. Мрачен тучей, серьезен, как иконостас. Он, почувствовав мое смятение, нарушил тишину первым.
Здесь я сейчас обретаюсьна Марсе.
Угум, кивнул я. Мы снова помолчали. Я вертел в пальцах стопку с беленькой, раздумывая, не оскорблю ли чувств новообращенного. Он мешал в чае сахар, внимательно меня рассматривая.
Ты так жена дальних переходах? спросил он.
Как видишь, ответил я. Исследовательские партии обслуживаю. А ты? Ты ведь тоже мечтал.
Мечтал, сказал он. Но ты же помнишь о моей слабости. Она меня и подвела.
Ты же не пьешь.
Теперь конечно не пью, вздохнул он. Но раньше, помнишь ведь, как закладывал. Меня лицензии на пилотирование лишили. Пришлось на поверхностный транспорт пересаживаться.
Тяжело было? спросил я, понимая, что мог и не задавать этот вопрос. Конечно ему было тяжело. После полетов в межпланетном пространстве под атмосферным щитом становится тесно. Давит небесный свод, хоть физически этого и не ощущаешь. Давит
Я рад, что Всевышний так распорядился с моей судьбой, сказал он. Если бы меня не спустили с небес на землю, не обрел бы веру, жизнь не понял.
Вера, Ми Прости, Ибрагим Вера, оно, конечно, хорошо, но ты ведь славянин, осторожно сказал я. В ислам-то как?
Всевышний не делит людей на национальности, сказал Мишка. И я рад, что Он дал мне просветление. Раньше ведь ни в Бога, ни в черта, как помнишь, не верил.
И как озарило? полюбопытствовал я.
Зря ты так, Мишка отхлебнул из чашки. Все очень серьезно. Я узрел то, о чем ни ты, ни хваленая наука не знают, и был бы счастлив, если бы ты тоже рано или поздно принял бы истинную веру.
Миш, что ты за бред несешь? сказал я, чувствуя, как во мне просыпается раздражение. Если бы на Марсе божественное проявление увидеть можно было, тут паломников набежала тьма? Тебе просто кто-то хорошо промыл мозг!
Ты сейчас меня обижаешь, спокойно ответил он. Неверием своим, ехидством. И напрасно Я расскажу
С волчьим билетом, полученным с приказом об отставке с космофлота, Мишка смог устроиться только на транспорт, который курсировал между космопортом и мелкими поселениями. Таковых на Марсе было еще немноговольный народ не спешил осваивать новые пространства, предпочитая толкаться на перенаселенной Земле.
Чаще Мишке приходилось перевозить грузы, режеподсаживался пассажир. Мишка почитал бы за счастье поболтать с живой душой, но люди, которые поднимались на борт, как правило, не располагали к беседе. Красную планету колонизировали силами заключенных и небольших религиозных общин, не способных ужиться с праздной человеческой массой.
Несколько месяцев назад в транспорт подсел пассажир, благодаря которому изменилась моя жизнь, рассказывал Мишка. Я был привычно навеселе.
Пассажирбородатый мужчина в преклонных летахвнушал умиротворение. Он не был похож ни на зэка, получившего вольную и осевшего на Марсе, ни на простого рудокопа. Управленец? Какой к черту управленец поедет в отдаленное поселение в медленном, дышащем на ладан грузовике?
Во мне что-то не так? спросил пассажир. Голос у него был мягкий, напевный, из-за чего короткие русские слова звучали как-то непривычно тягуче.
Вы не очень похожи на обитателя местных поселений, сказал Мишка. Рабочий люд выглядит иначе.
Вы правы, ответил пассажир. Я с Земли, и еду не на рудниках работать.
Неужто в гости, усмехнулся Мишка. Далековато, чтобы навестить родных.
Можно сказать и так, сказал пассажир. Я, говоря по-вашему, священник и экзорцист. Меня попросили прибыть, чтобы изгнать из человека джинна.
Кого?! Мишка чуть не прыснул со смеха.
Зря потешаетесь, молодой человек, сказал пассажир. Вам, полагаю, кажется, что это средневековое мракобесие? Скажу вам болеесейчас 1620 год по хиджреисламскому календарю. Но это только цифры и слова. Истина же заключена глубже, и чтобы понять природу вещей, окружающих нас, необходимо принять ее искренне, всей душой.
Да-да, Мишка улыбался. Давайте верить в чудеса, и чудеса поверят в вас.
Вы ничего не знаете о джиннах, вздохнул священник. Но они все знают о вас, и ошибочно не верить в их существование. Есть джинны добрые, верующие в Господа и почитающие Коран. Но встречаются и такие, кто служит злу, и отвергая знание о них, вы становитесь беззащитны.
Перед джиннами? иронично уточнил Мишка.
Не только, ответил пассажир. Джинныне самое страшное зло, которое жаждет овладеть человеком.
Откуда тут взяться джиннам? спросил Мишка.
Джинны всегда живут рядом с людьми, пояснил пассажир. Господь скрыл их от нас, но не нас от них. У них есть семьи и цари, жены и дети. Одни живут в мусорках и туалетах, питаясь нечистотами. Есть джинны, которые живут в домах. Вы их называете домовыми.
Домовые остались дома, святой отец, сказал Мишка. На Земле. А здесьМарс. Вы тут дома видели?
Все, что мы видим, иллюзорно, туманно ответил старец.
Так откуда на Марсе могли появиться джинны? Перебрались вместе с нами на кораблях? Вы ведь не ответили.
Пока не знаю, сказал священник. Но я обязательно спрошу об этом у джинна, которого изгоню.
Слушайте, Мишка загорелся любопытством. А мне можно будет посмотреть, как вы будете изгонять этого беса?
Джинна, поправил пассажир. Вам нельзя находиться рядом. Вы пьяны и не верите в Бога. Поэтому джинн может переселиться в вас. Такое случается, если рядом с одержимым находится другой грешник.
Ну и? я оборвал повествование Мишки. Ты хочешь сказать, что сказки духовника убедили тебя принять веру?
Нет, сказал Мишка. Да и не сказки это, как оказалось. Он действительно изгонял джинна, и я слышал, как человек, в которого вселился злой дух, говорил другим голосом и рассказывал странные вещи.
Ты подслушивал? догадался я.
Мне было любопытно, Мишка покраснел.
И что он говорил?
Многое я не понял, сказал Мишка. Но, оказалось, что джинн, который вселился в одного из рабочих в мусульманском поселении, прибыл не с Земли. Он обитал здесь, и ждал появления людей.
Подожди, я еле сдерживался, чтобы не рассмеяться. Ты же говорил, что они живут рядом с людьми. То есть, джиннов-аборигенов тут быть не должно!
Господь велик, серьезно сказал Мишка. Мы не ведаем могущества его и замыслов его. Джинн обитал на Марсе с давних времен. Он жил вместе с людьми, пока они его не покинули. Джинн был очень зол, потому что десятки тысяч лет провел в одиночестве
Мишка застыл за тонкой стеной, навострив слух и наблюдая за происходящим сквозь тонкую щель в стене, не опасаясь быть пойманным. Суеверные обитатели поселения покинули все улочки и здания в радиусе квартала. Мишка затаил дыхание, боясь, как бы мусульманский поп не почуял перегара.
Священник склонился над юношей, закованным в цепи, и тихо читал молитвы. Глаза несчастного закатывались, тело дергалось и выгибалось дугой. В поселении рассказывали, что еще недавно он крушил все вокруг, и чтобы обездвижить одержимого, понадобилось несколько крепких мужчин.
Экзорцис-с-с-ст! одержимый вдруг широко открыл глаза, сверкнув белками, и резко подался вперед. Голос, исходивший из него, был низким и глубоким, и не как не вязался с хрупкой юношеской внешностью. Что ты хочеш-ш-шь от меня?