Киваю с самым кротким видом. Дорога за город извилиста, разогнаться не выходит, такими темпами я успею себя накрутить по самое не могу и наверняка ошибусь у алтаря. Рэест видит, что легче мне не становится, его пальцы скользят вверх по бедру, но я только дёргаю ногой, стряхивая назойливое прикосновение. Он понимающие кивает, но за плечи притягивает к себе и на память читает что-то из религиозной поэзии белого пламени. Меня внутренне перекашивает, но я послушно опускаю голову на его плечо. Не думать ни о чем
Звуки снаружи сменяются, резко стихаютмы пересекли черту города, покинули столицу, так что теперь, если ему вдруг придет в голову меня придушить и выбросить по дороге, то искать меня будут долго и скорее всего безуспешно. Даже в такой близости к нам живет множество разнообразной живности, в том числене самой дружелюбной. Так что у Рэеста еще есть шансы переиграть свое решение. Фыркаю на собственные невеселые размышления. Так легко я не отделаюсь, если бы он хотел от меня избавиться, сделал бы еще тогда, а не влиял бы на родителей.
Магу элементарно была нужна носительница пламени, через которую он сможет поглотить вторую сторону, став сильнее всех живущих магов. Потом решил, что эксперимент не удался и решил избавиться от меня, подсунув мне Тэра. Зачем такие сложностине знаю. Возможностей свернуть мне шею и сказать "Ой, несчастный случай, какая жалость" у него было великое множество. Но нет. Спросить что ли? Не факт, что ответит, но я же ничего не теряю.
Рэест Я могу задать вопрос?
Да, конечно. Что тебя интересует?
Я не совсем понимаю, зачем ты тогда пытался забрать у Веро право опеки. Тогдапосле пожара.
Ты была совсем ребенком Я надеялся, что удастся воспитать тебя в нужном ключе, с правильными идеями в голове. С правильным пониманием мира. Но
Не срослось, да?
Да. Спи, ехать еще достаточно долго.
Он странно-заботливо укрыл меня лежавшим на сиденье плащом, а я на миг испугалась. Фальши я не чувствовала, но это же ничего не значит? Ведь он может быть искренне убежден в том, что делает это ради моего и всеобщего блага, что ничего ужасного не происходит. Может, в его понимании уговорить наивную девицу позволить убить себя вытягивающим магию кинжалом не является чем-то неправильным? Так тут я тогда умываю руки, делать с этим что-то уже поздно.
Спать не хотелось совершенно, но я пригрелась. Странный он. На самом деле, вот так в личном общении вроде даже неплохой человек, пока его идеи ему в голову не бьют. Так, Тея, стой. Кажется, Тэр был прав, когда говорил про "обаял", осторожнее с ним, а то еще успеешь влюбиться за два часа и сама себя ему под ноги кинешь. Фу! Фу, я сказала! Лежала я уже головой на его коленях, пока Рэест рассеяно перебирал мои волосы.
Даже жалко, что ты родилась с этим пламенем, пусть я и способствовал этому.
У нас бы все равно ничего не вышло
Да я не в этом плане, Тея! Извини, но девушки, даже такие яркие как ты, меня не привлекают.
А Ой. Прости, просто прозвучало А как ты тогда собираешься, он закрыл мне рот ладонью.
Есть заклинания.
Я кивнула. Весело. Вообще чудно. В тускло свете, проникающем через стекло за его спиной, голова Рэеста казалась опутанной тонкими паутинками, словно ментальным щупами. Видела такое в книжке по влиянию на разум. Рука сама дернулась к ним, в груди стало жарко. А потом внутри вспыхнул солнце, а глаза мага почернели:
А я уже думал, что он провалился, произнёс чужой голос. Но тогда этот мальчишка может ещё и поживет. Как думаешь, малютка, сколько он протянет, когда осознает, что все это время был рабом?
Я попыталась скатиться с сиденья, кастуя хоть какой-то щит, но меня с неестественно силой дёрнули за запястье, выворачивая его. Пришлось податься в ту же сторону, чтобы не остаться без руки, хотя та и так неприятно хрустнула. Опираться на локоть было жутко неудобно, а когда машина остановилась, меня и вовсе качнуло вперёд, так что я повисла на многострадальной руке.
Глупая девочка. Наивные смертные. Хотя фигурка у тебя неплоха, а этот идиот ещё отказывается от моего предложения. Но думаю мы сменим ритуал. На более приятный. Да и сейчас найдём, чем заняться.
Некто в теле Рэеста опрокинул меня на сиденье и устроился за спиной, вжимая в мягкую кожу. Сильная рука сжалась на горле, не давая даже предпринять попытку отстраниться. От тяжёлого тела становится жарко, а ещё кидает в ужас от осознания. Действительно, полезла идиотка в логово зверя, возомнила себя самой умной. Лучше бы заперлась в особняке, с Тэром под боком.
Чужая рука прошлась по бедру вниз, затем потянула наверх юбку. Меня коротко лизнули где-то за ухом:
Громко думаешь, малютка. Пацану твоему тоже перепадет, думаю, Рэест оценит волчонка в полной мере. Ты-то никогда не сможешь ощутить, насколько он тесный и жаркий. Думаю, маг после такого откупа даже не будет так остро реагировать на то, как я с тобой поступлю.
Хватка на миг дрогнула, за спиной скатилась на пол крепкое тело. И этой секунды мне хватило, чтобы сесть и накрыться щитом, сжавшись в углу. Рэест напоминал безумца, да и был им сейчас. Маг метался, то дергаясь в мою сторону, то старался оказаться дальше. Иногда взгляд прояснялся, я снова видела Рэеста. Как-то тот смог активировать подвешенный на крыше непроницаемый щит, отделивший нас друг от друга. Дышать стало чуть легче. Машина снова тронулась, мягко и плавно.
Твой огонь все равно станет моим!
Кто ты?
Вы, люди, забыли моё имя, переврали мои слова.
В твоем исполнении они тоже бредом звучали. Так что не надо про людей.
Не расслабляйся, малютка. Ты будешь долго стонать подо мной этой ночью. И следующей. И ещё много ночей после.
Я только сейчас поняла, что от страха меня трясёт как кролика. А ему только смешно. Даже кинжалом Рэеста он взмахивает словно детской игрушкой. В какой-то миг глаза у блондин в светлеют, становятся глазами мага, и кинжал входит в грудную клетку.
Существо тут же вырывает власть, глаза наливаются тьмой, а на меня обрушивается пресс чужой силы. Упираю ладони в щит, но от давления начинают трещать кости. Собственная магия сгущается вокруг тела, пытаясь закрыть меня, но вокруг словно пожар. Мне больно, мне почти нечем дышать, и все же я вырываю этот вздох, переходящий в животный крик.
Мерещится голос Тэра. А машине ничего, она продолжает движение. Я кричу и не вижу ничего из-за беснующейся вокруг силы. А потом все словно замирает. Пресс, похожий на толщу одновременно кипящей и ледяной воды схлынывает, я начинаю дышатьголос сорван и горло убито в хлам уже давно.
Вокруг разруха. Истлела обивка салона, моё платье превратилось в труху. Дверь открылась. Проникший свет скользнул по белому пятнуРэест словно спал, тело не пострадало в этом потоке бушующей силы. Ко мне обратились, но я не могла разобрать слов. Меня достаточно грубо вытаскивают из машины, вот и все, что я понимаю в происходязщем. На босые ноги и полуголое тело всем наплевать. Я вижу мага в форме, несколько магичек с нечитаемыми лицами.
Чую неприятности. Как бы подать знак Веро, что меня надо спасать. Тэр там с ума сходит, наверное. Эхо всего этого должно было сильно по нему ударить. Отголоски магического давления никак не проходят, даже когда меня встряхивают, я не могу определить, чего от меня хотят. Пытаюсь ответить, вроде даже получается объяснить, что я их элементарно не слышу, но реакции нет.
На руках смыкаются подавители магии, в голове немного проясняется, но не до конца. Подхватив под локти меня тащат в дом. Ноги путаются, в какой-то момент я повисаю на руках конвоиров, те замирают на несколько секунд, давая мне возможность встать на ноги. Запястья горят от металла, поглощающего бушующую внутри магию. Камера хоть достаточно цивильного вида, а не те казематы, которые я видела в подвале имений старых семей. Даже в моем нынешнем доме по сути дела просто клетки. А тут чистенько, даже кровать стоит. Но вот исход моего здесь пребывания становится расплывчатым. Если Рэест мертв, то что ждёт меня?
22. Я спал и видел сон
Ко мне так никто и не пришел, поэтому перед рассветом я провалилась в зыбкий сон, в котором мне виделся Тэр. Нервный, взлохмаченный, с красными от бессоницы глазами. Странно, что он так переживает, уж его будущее я обеспечила. Вспомнилось, как он ершился, когда я только забрала его из Питомника, скалил зубы на любое движение, но потом все же прогибался. Каким он был в самом конце, после повяления отметки на запястьях