2. Еще кое-что обо мне. И о том, зачем женщинам подруги
Вздохнув, я перевожу взгляд с пейзажа, открывающегося из мансардного окна, на чистый холст на мольберте. Не ложится пейзаж на холстхоть тресни. Со вчерашнего дня мучаюсь. А завтра Ольга придети что я ей покажу? Ольгаэто мой учитель рисования, как говорит Гр-р. На самом деле, Оляхудожник. Мысль учиться живописи у меня появлялась давно, но все как-то не получалось: литературное редактирование, коим я долгие годы зарабатывала на кусок хлеба, не оставляло времени на хобби. Иногда я брала в руки кисти, но каждый раз понимала, что мне не хватает профессиональных знаний. И только поселившись в Энске в квартире Луизы и получив в наследство приличное состояние, я смогла оставить работу и приступить к осуществлению давно вынашиваемой мечты стать живописцем. Громов таким моим планам был радподозреваю, что в глубине души он боялся, что я, не имея других занятий, кроме домашних забот и шопинга, начну скучать и лезть в его дела. Конечно, я не перестала быть его консультантом-экстрасенсом, но вот уже два месяца никаких событий, где я могла бы проявить свои паранормальные способности, не случалось. Домашние дела не отнимали много времениблагодаря Вере Захаровне Ручкиной, энергичной тетке, которую привел Гр-р, знакомый с ней много лет. Одно из слабых мест Захаровнылюбовь к нравоучениям. Но тут меня спасают девчонкиТюня с Морковкой, которые к домоправительнице сразу прониклись уважением, тем не менее, признавая мою ступеньку в иерархии существ, обитающих в доме, значительно выше ступеньки Захаровны, не дают ей разгуляться. Стоит Вере завестись на тему «Надо экономить» или «Зачем иметь столько книгс ума сойдешь, пока все прочитаешь», как на кухне сами собой начинают падать крышки от кастрюль, и наша домоправительница устремляется выяснять причину грохота, забывая, о чем у нас с ней был разговор.
Через три дня после злополучного выстрела из беретты, Громов решил, что я вполне в силах передвигаться самостоятельно, и я отправилась в картинную галерею Энска на поиски потенциального учителя. Я так долго рассматривала образцы современной живописи, что вызвала подозрение у дам-смотрительниц, которые видели подобное внимание к экспонатам этого зала, наверное, впервые. Одна из них даже пристроилась ко мне в кильватер и не спускала с меня глаз. И что противоправного, по их мнению, я могла совершить? Я мысленно нажала на свою синюю кнопку и посмотрела, что крутится в голове дамы. Как оказалось, картинка: маньячного вида мужик, с ножом в одной руке и банкой кислоты в другой, возле «Данаи» Рембрандта. Я повернулась к преследующей меня даме:
Послушайте, у меня ни ножа, ни кислоты нет. Даже пилка для ногтей дома осталась. А если бы и быларазве то, что вы стережете, равноценно Рембрандту, чтобы я захотела покуситься? Скажите лучше, как мне найти О. Лукошко?
«О. Лукошко» так подписаны две картины, которые произвели на меня впечатление. Эти работы отличались от остальных в зале: уверенные мазки, сочный, но не кричащий колорит, живопись в стиле alla primaбез предварительных прописок и подмалевка, то, что надо.
Я дождалась, пока смотрительница перестанет удивляться: несколько раз она открывала и закрывала рот и без конца протирала платочком стекла в запотевших очках.
Идите в дирекцию, наконец сказала дама. Там дадут адрес А вам зачем? не удержалась она от вопроса.
Есть дело, ответила я и зашагала в указанном направлении, оставив теток умирать от любопытства.
Дирекциякабинет рядом с вешалкой и дремлющей под сенью черных и синих халатов старушкой. Судя по реакции смотрительниц, адрес О. Лукошко мне могли в дирекции и не дать. На этот счет я не беспокоиласьмогу узнать у Гр-р, имеющего доступ к ментовским базам данных. Но было интересно, почему это координаты художникатакой уж секрет. Вежливо постучав, я зашла в кабинет. За письменным столом сидела компаниядве бабы и два мужика. Компания, несмотря на разгар рабочего дня, культурно отдыхалабатарея бутылок, колбаска, бананы и яблоки. Я спросила, кто может дать мне адрес О. Лукошко. Из-за стола вылезла встрепанная и не очень трезвая тетка. Пересчитав задом все стулья в кабинете, она кое-как добралась до сейфа и достала оттуда папку:
Ищите сами
Всем в кабинете очень хотелось, чтобы я поскорее удалилась и не мешала приятно проводить время. Вероятно, поэтому у меня не спросили, кто я и зачем мне О. Лукошко. Я открыла папку. Среди грабительских договоров, заключенных галереей с художниками, был и договор с О.С. ЛукошкоОльгой Степановной. Согласно договору, О. Лукошко не имела права продавать свои работы без ведома галереи, директору коей причиталось 50 % выручки художника, найдись на его работы покупатель. Просто рабство какое-то
Записав номер сотового Ольги и адрес, я попрощалась и направилась к выходу. Мне никто не ответилодин из мужиков демонстрировал свое умение принять стопарь водки без помощи рук, и остальные с интересом ждали, получится или нет. Уже закрыв дверь, я услышала дружное «ура» трюк удался.
Ольга жила в Заречье, на другом берегу нашей реки, надо было пройти по мосту. Потом я долго петляла по незнакомым переулкам, пока нашла дом 15 по улице Профсоюзной. Как и многие старые дома в Энске, это был сруб на каменном фундаменте. Деревянные ворота наглухо закрыты, калитки я не обнаружила, и пришлось позвонить Оле, чтобы впустила меня. Через три минуты ворота открылись, и я кое-как протиснулась в щель между створками. Когда-то большой двор был занят кирпичным особняком, и к дому 15 теперь примыкал только крошечный пятачок, заросший одуванчиками.
Вот, пришлось продать почти всю свою землю, в голосе женщины, открывшей мне ворота, слышалось сожаление. Я Ольга, здравствуйте
Пока мы поднимались на крыльцо, я рассматривала Олю: кареглазая, коротко стриженая брюнетка. Наверное, ей хорошо за сорок
Еще одна одинокая дамав доме нет и следа присутствия мужчины. Все-таки странный этот Энскмне попадаются одни незамужние, хотя мужики в городе естьЭнский лесоперерабатывающий комплекс с лесопильным заводом и домостроительным комбинатом работает, поэтому не может обойтись без сильных мужских рук.
Я со своим предложением взять меня в ученицы появилась очень вовремя: похоже, что деньги, вырученные от продажи двора, давно подошли к концу, а картины в Энске не покупаюту Ольги ими завешаны все стены и заставлены все коридоры.
Думаете, я одна такая? ответила моим мыслям Ольга. У нас все художники так живут то есть все, кто остался, многие уехали.
Я купила у нее прекрасный натюрморт с яблоками, сразу решив, что свое приобретение пока припрячу, вдруг у кого-нибудь случится день рождения Если, конечно, захочу с этой картиной расстаться
Только не вздумайте делиться с галереей Зачем вы подписывали эти кабальные договора?
Так других мест, чтобы выставляться, нет
Ольга пошла меня провожать, показав заодно, как можно зайти к ней в дом с другой улицы, гораздо удобнее. В тот же вечер мы обо всем договорились, и на следующий день Оля пришла в губернаторский дом на первый урок.
Уже через две недели после нашей первой встречи я поняла, что в лице О. Лукошко получила не только учителя и наставника, но и подругу, чего мне так не хватало в Энске. Громов и семейная жизньэто прекрасно, но есть моменты, обсуждать которые полагается только женщинам, крем от морщин, например.
3. Я испытываю муки ревности и выхожу на тропу войны
Нет, это никуда не годится! Я снова убрала с холста карандашные линии и решила найти для пейзажа другой ракурс, переместившись метра на полтора вдоль окна. Теперь я могла видеть угол нашего дома. И девицу внизу. Ну, может, и не совсем девицу, а бабенку эдак лет тридцати пяти И что она тут делает? Если учесть, что я видела ее и вчера, торчащую на том же самом месте, это наводит на размышления. Зачем молодой женщине прогуливаться у входа в «Гром»? Не под моими же окнами она дежурит? А в конторе вот уже неделю никого кроме Громова и его секретаря Клавы нетнарод в отпуске.
Я почувствовала, как меня захлестывает волна ревности Ни одного мужика до Гр-р я не ревновала так отчаяннок каждой юбке. Подозреваю, что женитьба Громова на мнеэто не столько следствие его страстной любви (я самонадеянно не сомневаюсь, что он испытывает ко мне именно это чувство), сколько способ избавить меня от ревности. Понимая, каким адом может стать жизнь с ревнивцем, я запихиваю свою ревность как можно глубже, чтобы Гр-р ни о чем не догадывался, но она все равно выползает и жалит меня в самый неподходящий момент. Громов не дает поводаодни мои фантазии. Но на то она и ревностьповод не нужен