Тогда выдвигаемся,кивает Михал.А Демьян и Вера останутся, чтобы обсудить со стаей сложившуюся ситуацию.
Если вы освободите оборотней из клеток и приведете в стаю, у вас будет шанс выторговать себе жизнь. Я понимаю, о чем речь,поясняет свои слова Яцек.Я знаю законы стаи, и что люди не должны ни в коем случае уйти живыми, узнав секрет об оборотнях. И еще,просит он у группы, собравшейся в лаборатории,пусть он подольше помучается. Не убивайте слишком быстро. И передайте привет от любящего брата.
Эпилог
Спустя полгода
По прошествии нескольких месяцев меня так и не отпускают события прошлого. Не дает покоя чувство, что совершила большую ошибку, так стремительно покинув Польшу и не попрощавшись с Демьяном.
Трусливо сбежала, стараясь оказаться как можно дальше и попробовать жить так, словно ничего не случилось. Спрятала голову в песок, как страус. Но невозможно убежать от любви, от самой себя и от того существа, что таилось в глубине меня навсегда, до самой смерти.
И если со своими чувствами я с огромным трудом, но могла совладать, то волчицу удержать не было никаких сил. Она требовала всё чаще и чаще своеголесных просторов, ночной охоты, заявляла нетерпимо, как свойственно ее волчьей дикой натуре. Приходилось выезжать за город и там обращаться. В момент сильнейшего потрясения, на адреналине, я смогла ее побороть. Но в обычном своем состоянии снова оказалась слабой и беззащитной перед лицом внутреннего врага.
Я начала задумываться о том, чтобы переехать из города в деревню, поближе к лесу. Среди людей я всегда на виду, могу обратиться перед ними, и тогда пиши пропало. Вполне можно было уволиться. Беловы обеспечили меня финансами на всю оставшуюся жизнь, если не транжирить. Необходимость работать отпала.
Ведь я вернула им сына. Родители Демьяна настаивали на личной встрече, чтобы отблагодарить меня на словах, но я по телефону настояла на перечислении денег по интернетубоялась, что встречу в их особняке Демьяна или не удержусь и спрошу о нем.
Уж не знаю, какую они историю придумали для окружающих, чтобы объяснить воскрешение сына. Но то, что Демьян не стал прятаться, а рискнул восстать из мертвых официально, я поняла по словам его матери. Наверное, благоразумнее было бы прятаться и дальше, но кто я такая, чтобы судить? Это его право, его жизнь. Пусть поступает как хочет.
Богатым закон не писан, а люди поверят любым россказням, да и будет о чем посудачить.
Уверена, жизнь Демьяна бьет ключом и он обо мне даже не вспоминает. Слова, сказанные в том лесу в момент, когда смерть казалась свершившимся фактом, вряд ли что-то значили. А может, и вовсе стали плодом моего воображения.
Вдали от Демьяна я словно прозрела, обнаружив, что одиночество и вообще моя унылая пресная жизнь без особых событий и потрясенийэто настоящее благо. Я совершенно не скучала по тайным проникновениям в подпольные клиники фанатиков, по зверям в человеческом обличье, по враждебной атмосфере домика в лесу и иглам, качающим у меня кровь.
Единственный человек, который вызывал у меня теплые чувства, это Йоланта. Мы переписывались в интернете, и я с удовольствием читала ее сообщения о стае, муже и ребенке. Правда, пришлось пользоваться онлайн-переводчиком, так как через экран способности оборотней не действовали. Йола не переставала звать меня жить к себе, а я упорно отказывалась под предлогом того, что не могу оставить бабушку.
Но подруга вбила себе в голову, что состояние бабушки, проживающей в доме престарелых, вряд ли улучшится, поэтому лишь вопрос времени, когда я приеду жить со стаей.
«Радек всё еще ждет тебя»,писала она, а мне от досады выть хотелось. Наглый бородатый оборотень всё еще считал меня своей. И зачем я согласилась тогда на обряд? Не надо было идти с ним воду.
Нас увидел Демьян, посчитал меня шлюхой и, возможно, поэтому был ко мне настолько жесток, что не погнушался обратить в оборотня.
Но что уж предполагать? Как сложилосьтак сложилось. Ничего не изменишь.
Йоланта обрисовывала радужные перспективы и строила планы, а я изображала энтузиазм там, где его не было. Но насчет бабушки Йола была праваона не заметила моего отъезда, находясь в своем призрачном мире, что каждый день причиняло мне страдания.
Невыносимо видеть пустую маску вместо лица родного человека. И к этому невозможно привыкнуть, как ни старайся. Внутри всё равно живет надежда, что бабушка сможет скинуть с себя эту пелену и стать прежней.
Но проходят дни, а ничего не меняется. И кажется, что события в Польше мне приснились, они видятся всё более размытыми и странными, словно происходили не со мной, а с кем-то другим. Словно не я сблизилась с человеком, погубившим мою жизнь, не я самозабвенно ему отдавалась, думая, что люблю.
Потихоньку я начала смиряться с тем, что моя жизнь так и протечет в одиночестве. Я отчаянно боялась сближаться с кем-то, доверять, заводить новых знакомых или потворствовать своим желаниям близости с мужчиной. Не хотелось никаких потрясений.
Мне хватало кошмаров, мучивших по ночам. По зрелому размышлению, я должна была обратиться к психологу за квалифицированной помощью. Но как я могла доверить ему хотя бы часть травмирующей мою психику правды? Стоило начать рассказывать, и меня тут же упекли бы в дурдом.
Приходилось кое-как справляться, отвлекаясь на поиски небольшого домика за городом и переписку с Йолантой. Больше у меня в жизни ничего не происходило.
Пока в один прекрасный день не случилось сразу два события.
Началось всё с обычного утреннего обхода палат в доме престарелых. Старики нуждались не только в физическом уходе, но и моральной поддержке. Вниманиявот чего им катастрофически не хватало. Выброшенные своими близкими за периметр семейной жизни, они влачили жалкое существование, и я вряд ли могла бы помочь им почувствовать себя лучше, но всё же старалась сказать доброе слово или принести какую-то мелочь вроде сканворда или свежей сплетни о звездах шоу-бизнеса, которыми меня без устали снабжала назойливая соседка.
Дойдя до палаты бабули, я обнаружила ее стоящей возле окна. В отличие от обычных дней, когда она лежала отвернувшись к стене.
Саша приходил ко мне сегодня, ждет, говорит, пора уже. Задержалась ты, Арина Никитична, на белом свете,проговорила бабушка на удивление осмысленным четким голосом. Взгляд, обращенный ко мне, тоже оказался ясным и пронзительным.
Сашей был мой дедушка, и слова бабушки отозвались во мне болью. Они не оставляли простора для фантазий. Она говорила о скорой смерти. И хоть для стариков подобные разговорыне редкость, слышать их от бабушки мне не приходилось.
Уговорив ее сесть на кровать и укрыться одеялом, я примостилась рядом, заботливо поглаживая бабушку по сухим рукам с узловатыми пальцами.
Ба, как ты себя чувствуешь?
Как будто что-то важное пропустила,после долгих размышлений ответила она и начала искать кого-то взглядом.А где твой отец? Почему не пришел?
Не зная, сказать правду или соврать, я вскочила с места, начав суматошно прибираться в палате. Бабушка смотрела пустым взглядом на дверь, потом сурово велела:
Угомонись, Вера. Сядь с бабкой рядом. Как ты? Как в университете дела?
Значит, бабушка очнулась с осознанием того давнего отрезка жизни, когда отец еще был жив, а я училась в университете. Тяжело вздохнув, я включилась в странную игру с прошлым, вызвавшую одновременно ностальгию и боль от понимания, что бабуля не вернулась ко мне навсегда, а лишь на время.
И действительно, спустя несколько минут речь ее потеряла осмысленность, а потом и вовсе стала бессвязной. И когда я уже решила, что всё вернулось на круги своя, она вдруг схватила меня за руку и уставилась в лицо расширенными водянистыми глазами.
Саша странное сказал. Пусть, говорит, Верочка не обманывает сердце. Так и сказал, старый пень. К чему и зачем, я почем знаю. Что он имел в виду, деточка?
Не знаю, бабуль, честно,покачала головой я, ощутив сильный укол в самое сердце, как будто его прошило раскаленной иглой.
Мистический сон бабушки напугал меня до жути. Неужели покойный дед, наблюдая за мной откуда-то сверху, явился к бабушке, пробудил ее и заставил на меня подействовать? Это казалось более чем странным.