Аппетита совсем нет. Его сожрал страх за судьбу Демьяна, так бесстрашно отправившегося в одиночку в логово врага. Ну до чего безрассудный поступок! Перебираю в мыслях варианты исхода этой вылазки, и ни один мне не нравится. Но что я могу сделать?
Да еще и переживания по поводу моих ночных обращений совершенно истощили моральные силы.
Бутерброд с кофевот и весь мой скудный паек. Больше в меня не влезает.
Но я обязана хорошо питаться, иначе организм не будет в нужных количествах вырабатывать кровь. Надо что-то предпринять, чтобы прекратить переливания крови больным. Я не выдержу этого долго.
Да и они не смогут постоянно жить в зависимости от одного человека.
Кто знает, вдруг Демьян все-таки поступил правильно. Он хотя бы пытается переломить ход событий и что-то изменить в нашем странном существовании, а не тупо безвольно ждет, когда кто-то примет за него решение.
Так или иначе, его действия должны привести к какому-то результату. Остается ждать.
А пока я по собственной воле перемещаюсь в комнату для переливания крови. Иду сама, таким образом создавая иллюзию того, что меня не принуждают и я как альтруист решила облагодетельствовать несчастных людей. Скоро вереница больных потянется ко мне, придет Михал с журналом, четко регистрируя количество перелитой крови, его девушка Кася будет заниматься самой процедурой.
На удивление, мало кто спит в эту беспокойную ночь, и приличное количество народу приходят за бесценной кровью. Всё происходит как обычно. Я лежу на узком диванчике, рядом нуждающийся в переливании.
Не все подвергаются процедуре. Более слабых и детей пропускают вперед. Кому-то и вовсе отказывают после осмотраесли показатели в норме, переливание можно отложить. Каждому отмерена своя доза. Переливания происходят пару часов, выкачивают у меня не меньше литра, вливая пациентам примерно по сто граммов целебной крови.
В норме у человека за раз можно взять около четыреста пятидесяти миллилитров, за год у женщинне более четырех раз в год.
Но то, что творится в этом доме, выходит далеко за пределы норм. Да и я не человек, восстанавливаюсь достаточно быстро, уже через час после процедуры чувствуя себя нормально. Обычно во второй половине дня я прячусь в своей комнате или гуляю по лесу в сопровождении охраны с оружием, но сегодня меня задерживает Михал с расспросами о Демьяне.
Куда пропал, что говорил да когда вернется. Меня раздражает, что Демьян повесил на меня обязанность отмазывать его. Оставил бы записку другу, да и вообще повел себя более ответственно. Приходится выкручиваться и юлить, мямлить что-то нечленораздельное, но потом как будто волчица во мне просыпается, и я резко бросаю здоровяку:
Мне нет дела до того, куда делся ваш вожак! Я ему никто и звать меня никак. Он передо мной не отчитывается.
Михал спокойно откладывает ручку, отодвигает от себя журнал и встает со хлипкого стульчика, жалобно скрипящего под его весом. Огромная фигура нависает надо мной, черная футболка обтягивает мускулистый торс, тело так и пышет тестостероном, и сердце у меня начинает громко колотиться в груди. Мужчина удивленно хмурит брови.
Зачем грубишь? Я просто спросил. Меня удовлетворило бы, ответь ты, что просто не знаешь.
Что-то никого не интересует, что удовлетворило бы меня,бормочу себе под нос, не собираясь извиняться за грубость.
Считаешь, мне доставляет удовольствие наблюдать каждый день, как над тобой измываются?с удивлением и нотками обиды спрашивает Михал.
Я лишь пожимаю плечамиоткуда мне знать, что у него на уме.
Михал по-своему воспринимает мой жест, озлобляясь прямо на глазах. Черты лица искажаются, он становится похожим на большого злого волка.
Но я уже не боюсь его! Я никого не боюсь! Уход Демьяна открыл во мне невидимый шлюз, сорвал узы покорности, и бурным потоком из меня хлынуло негодование, которое я едва способна сдерживать.
Достали уже использовать меня! Даже не думаете что-то менять!
Раз такая умная, предложи выход!рычит Михал мне в лицо.
Будто меня здесь кто-то послушает!восклицаю, недовольно качая головой.Я здесь абсолютно бесправное существо.
Я послушаю, обещаю тебе. Говори.
Ну хорошо,смиренно соглашаюсь я, усаживаясь на диван со вздохом, Михал снова опускается на скрипящий стул.У вас в доме есть бесценный источник информациимедицинский работник из «Возрождения». Но я не заметила, чтобы она поделилась хоть какими-то полезными сведениями.
С чего ты взяла, что не поделилась?удивленно спрашивает Михал, сразу понимая, что речь о Касе. И ему явно не нравится ее упоминание.
Во-первых,начинаю загибать пальцы,если бы она хоть что-то сообщила, вряд ли бы вы продолжали использовать мою кровь. Во-вторых, наверное, сделали бы что-то, дабы улучшить жизненные условия, то есть уехать отсюда. В-третьих, я заметила, что Кася вообще не отличается разговорчивостью.
Ты права. Она замкнулась в себе, не подпускает близко.
Вижу, что мои слова причинили боль Михалу. Значит, я верно догадалась, что он к Касе неровно дышит, а она его отвергает по каким-то причинам. Не заметить его к ней чувства было сложно, а дальше цепочка рассуждений привела меня к логическому выводуМихал совершил что-то, отвернувшее от него любимую девушку.
Что ты натворил такого, после чего она даже не смотрит на тебя?спрашиваю откровенно, отбросив любые приличия. Сейчас не до церемоний.
Я? Да я пальцем ее не тронул!возмущенно взрывается Михал.Более того, я спас ее из «Возрождения», когда профессор за помощь беглецам заточил ее в железный бокс. А она Черт, боится меня, что ли. Сам не знаю. Шарахается как от чумного. Не знаю, что произошло.Нахмурившись, Михал задумчиво смотрит в невидимую точку за окном, полностью уйдя в себя.
Я размышляю об услышанном.
Может быть, Кася боится полуволков? Но она же имела с ними дело в клинике. Так что, скорее всего, Михале обидел ее, но сам не представляет, чем именно.
Я бы с ней побеседовала по-женски и попыталась выяснить правду, но языковой барьер этого не позволяет. Мне никак не втереться к ней в доверие, пока мы общаемся одними жестами. Только человек с геном оборотня или оборотень не нуждается в переводчике. А если в качестве переводчика будешь выступать ты, она ничего не расскажет.
Так говоришь, будто ситуацию решило бы обращение Каси в оборотня.
С чего такие выводы? Я даже не думала о подобном. Между прочим, могу предположить, в чем кроется суть проблемы. Каково ей сейчасодной среди нелюдей? Она боится. Может быть, ей страшно, что она рискует стать такой же.
Могла бы и уйти, раз мы ей омерзительны, никто ее здесь не держит!вспыхивает Михал, и я вижу, насколько эта тема болезненна для него. Наверняка думает о ней днями и ночами.
Если остается, значит, что-то ее здесь держит. Или кто-то,намекаю, не понимая, как можно быть таким слепым и тупоголовым. Мужчины. Не может добиться от любимой девушки откровенного разговора!
Он же самый настоящий альфа-самец, лидер, властный и уверенный мужчина. Почему медлит и не прижмет к стенке свою ненаглядную? Представляет ее себе сахарной, думает, что она растает от одного грубого словечка.
Взял бы, да и вытряс правду. Тоже мне, нашлась цаца. Носится со своими секретами, а здесь люди страдают, мучаются неизвестностью. «Укуси ее и прижми сучку, чтобы перестала жеманничать»,нашептывает гадко волчица, и я в ужасе сжимаю зубы, чтобы не сказать чего-то подобного вслух.
Я всё еще цепляюсь за правила приличия и стараюсь выглядеть в глазах людей вежливой овцой.
«Да-да, именно овцой»,злорадно посмеивается волчица, выводя меня из равновесия своими издевательствами. За что мне всё это?
Но подсказка волчицы пригодится мне. Я осторожно поднимаюсь с места и крадучись дохожу до двери, резко раскрывая ее и втягивая в комнату сопротивляющуюся Касю.
Я почувствовала ее запах снаружи. Скорее всего, она пришла прослушивать под дверь, изводясь от ревности, когда мы с Михалом долго не выходили.
Кася упирается, что-то кричит, наверняка просит отпустить, но ей не вырваться из моего захвата. Вот когда сила оборотня служит доброму делу. Вскочив с места, Михал в недоумении наблюдает за моими действиями.