Может, его уже и нет, грустно предположил Валера.
Музаэто не сюжет! парировала девушка. Мы не выдумка. И как ты, верно, заметил, мы почти боги, а значит бессмертны!
Тогда давай пойдём, поищем его.
Сначала понаблюдаем.
Они с высоты своего расположения рассматривали то, что происходило вокруг.
Приближаясь к тёмным провалам, за которыми они исчезали, несчастные сюжеты теряли краски и становились сначала чёрно-белыми, а затем и вовсе прозрачными. Огромные монстры в образе Кинг-Конгов подгоняли отстающих здоровенными бамбуковыми палками. И никто не сопротивлялся. Даже полицейские с мигалками, которые так же теряли цвет, приближаясь к большим обезьянам, проявляли полное равнодушие к своей участи. Между тем, тумаки доставалось и самим стражам порядка, и их машинам.
Гориллы выполняли свою работу монотонно, и не проявляя ни малейших эмоций, от чего походили на какие-то огромные автоматические механизмы гораздо больше, чем на животных, либо их образы. Вероятнее всего, подумал Козорезов, это и были бездушные роботы, выполняющие заложенную в них программу устрашения. Поэтому их и не интересовал ни сам неподвижный космолёт, свалившийся откуда-то сверху, ни его команда.
Жуть какая.
Валеру даже передёрнуло при мысли, что его гениальный сюжет вот также может сгинуть в ненасытной пасти неизвестного чудовища, подгоняемый немилосердными ударами. Или уже сгинул? Хотя Муз уверял, что обязательно это почувствовал бы. Вместе с разгоревшейся надеждой пришло, и непреодолимое желание немедленно начать что-то делать. Он не знал что, но какая разница! Сидеть, сложа руки, больше не оставалось сил.
Он громко хлопнул ладонью по корпусу космолёта, и принялся торопливо спускаться. Но девушка остановила его, крепко ухватив за полу халата.
Постой, крикнула она, посмотри, там что-то происходит!
Валера остановился и посмотрел в сторону, куда указывала Муза.
На самом верху горы, пожирающей сюжеты, показался человек. Вот только теперь он совсем не походил ни на грека, ни на ковбоя. С его плеч мягкими складками стекала пурпурная мантия. Его голову украшал золотой венец. Его пальцы тяжелели от перстней с драгоценными камнями. На его груди покоилась тяжёлая золотая цепь.
Кто это? не сразу понял Козорезов.
Я кажется поняла, прошептала девушка.
Что ты поняла? спросил Козорезов.
Сейчас увидишь, сообщила Муза. А скорее, услышишь.
Сам Козорезов пока понял только одноМуз, его грек, оказался в опасности. Пожиратель захватил его, и теперь, нарядив римским цезарем, станет использовать.
Но надо же что-то делать!
Потерпи.
Что ты знаешь такого, чего не знаю я?
Смотри.
Глава 12Король умер! Да здравствует король!
Преобразившийся неожиданным образом Муз, левой рукой поправил золотой венец, неумолимо сползавший ему на переносицу, а правую вытянул вперёд и вверх в традиционном римском приветствии.
Аве, Избранный! неожиданно громогласно пророкотал он, заглушая все прочие шумы. Затем откашлялся, и обратился к кому-то у себя за спиной: Звук немного убавь, и убери эти наводки аидовы.
Матерь Зевсова, прошептала Муза.
Какого хрена тут вообще сейчас происходит? от чего-то тоже шёпотом возмутился Козорезов.
Раз, раз, раз, произнёс бывший грек, словно проверяя микрофон.
Звук действительно менялся, пока не стал вполне пригодным для восприятия. Хотя немного басов невидимый звукорежиссёр всё же оставил, наверное, для соответствия величественности момента.
Раз, повторил новоявленный император, вот так хорошо.
Валера посмотрел на свою любимую. Девушка с глазами, распахнутыми раза в полтора шире естественного придела, взирала на вершину Колыбели. Из этого следовало, что подобная трансформация ковбоя оказалась для неё совершенно неожиданной.
И тут Он заговорил.
Взгляни на наше величие, Автор! прокричал бывший грек. Теперь ты станешь единственным в мире!
Не понял, замотал головой Валера.
Чего ты не понял, дуралей? закричала Муза. Он и есть Пожиратель!
Всё вдруг вокруг затряслось. Это хохотал Муз.
Глупое имя! Хотя и эпатажное! согласился тот. Да убери ты басы! закричал он на невидимого помощника.
Да как ты мог? возмутилась девушка. Ты же муза! Мы созданы помогать созидать, а не разрушать!
Не волнуйтесь, усмехнулся Пожиратель, ни один сюжет не пострадал. Я их не уничтожаю, а собираю для своего автора!
Это он, оказывается, для тебя старается, больно толкнув Валеру в плечо, сообщила девушка.
У Козорезова закружилась голова от переизбытка абсолютно нереальных событий, которые его мозг честно пытался перевести по курсу в реальные. Мало ему было оказаться в идеальном мире у Колыбели сюжетов, так теперь ещё одна его муза оказался зловещим Пожирателем, а вторая, пусть и бывшая, судя по всему, его же в этом и винила.
«Кругом виноватый», так это, кажется, называлось в литературе. Валера честно пытался вникнуть в ситуацию, но это действие никак у него не выходило.
Великий Козорезов! тем временем продолжал вещать Муз. Звучит не так красиво, как Шекспир, но вполне сойдёт для наших целей. Про Шекспира она тебе уже рассказала?
Что ты творишь, ковбой? вопросила Муза. В каком веке ты оставил свои мозги? Свой разум? Ты хочешь величия вопреки воли автора? Да ты с ума сошёл!
Бывший грек снова поправил венец, продолжавший предательски сползать ему то на уши, то на нос.
От чего же вопреки? делано удивился он. Козорезов, разве ты не мечтал ещё утром встать в ряд бородатых классиков?
Девушка тревожно посмотрела на Валеру, но тот обречённо кивнул.
Было такое.
Император ещё более воодушевился, наблюдая похвальную покорность в среде своих подданных.
Теперь, когда я заберу все сюжеты всех авторов мира, мой писатель поднимется выше всех этих унылых бородачей! Ибо никто и строчки не сможет написать без нашего участия и внимательного контроля!
С Шекспиром вы действовали также? поинтересовалась Муза.
Если честно, почти обычным голосом произнёс бывший грек, он меня и научил, как тырить сюжеты! Классный мужик был.
Что-то тут не так, подумал Валера. Хотя, тут всё не так! Голый писатель, завёрнутый в купальный халат, разговаривает с двумя абстракциями на фоне горы, пожирающей сюжеты и образы, а так же обезьян с дубинками.
Мне кажется, медленно произнёс он, или тут дело не только в величии?
Император аж подпрыгнул от удовольствия, от чего золотой венец, помяв ему уши, сполз на шею, затормозив о плечи.
Ты начинаешь вдохновляться, мой автор! заявил он. Правда, Шекспир додумался быстрее, но на то и меркантильный шестнадцатый век!
Вот так и едет крыша, решил Валера. Не стоило всё-таки пить столько «Бехеровки». Коварный оказался напиток. Прочих писателей глючит с коньяку на эльфов, гномов и разных там волкодавов. А его бредом оказались сразу две музы. Одна с сиськами, и вторая с золотым венцом на шее.
Ты о чём? девушка смотрела то на Козорезова, то на Пожирателя, поэтому было непонятно, к которому из них она обращается. О чём Шекспир додумался?
Бизнес, вздохнул Валера, чего ж непонятного. Он собирается торговать сюжетами. Продавать их прочим авторам.
В ответ Муза даже сказать ничего не смогла, только изумлённо охнула и как-то вся обмякла и осела.
Поправочка, изрёк бывший грек, не я, а мы! В большей степени ты! и вытянутым вперёд указательным пальцем он ткнул в сторону автора.
Я-то тут, каким боком? поинтересовался Валера.
Что ты, как маленький, Муз даже руками развёл. В идеальном мире нет денег, да и не нужны они здесь. А вот в мире материальном на них всё и держится! Власть, благополучие, даже в некоторой степени здоровье! Имея такую монополию на сюжеты, которую я организую тебе здесь, там ты сможешь требовать с авторов любую цену! Ты станешь купаться в золоте и ты, кстати, тоже, как его подружка, хихикнул он, посмотрев на Музу. Заметь, дорогая, насколько я выше нашей взаимной неприязни.
С чего вдруг такая забота обо мне? обретя, наконец, дар речи, поинтересовалась девушка.