Ни хрена себе! Гоголев затянулся тлеющей стороной сигареты.
Товарищ подполковник, я вас прошу о личной просьбе! твердо сказал лейтенант Андрюшкин.
Гоголев проплевался полусгоревшим пеплом.
Замолвите за меня словечко перед Чудачкиным?.. Чтобы именно я повез «Груз 200» на родину Баева. Я никогда не был в Сибири и очень-очень хочу там побывать!
Что!? охренел Гоголев.
Хочу в Сибирь! Очень вас прошу! Аристофан повесил на лицо фирменную улыбку.
Николай Николаевич улыбнулся в ответ. Он улыбался в жизни мало и поэтому фирменной улыбки не выработал. Андрюшкин улыбнулся ещё фирменней, а потом подмигнул Гоголеву и его не фирменной улыбке.
Капитан взял младшего лейтенанта за уши, приблизил свою улыбку к его улыбке и мягко сказал:
Аристофан, ты остолоп!
Улыбка у подчинённого соскочила. Он насуплено сказал:
Товарищ подполковник, я вас люблю.
Ты тоже педик!? сощурил улыбку Гоголев.
На этом все улыбки иссякли.
Я вас люблю, как крутого командира! серьёзно заявил Андрюшкин. Я сам не терплю педиков, коими являются Активин и Пассив. И вам я прощу все обиды, кроме одной! не называйте меня остолопом. Да-да я знаю, что я толстый, некрасивый и не очень умный тип. И у меня писечное недержание по ночам. Но я не остолоп.
Аристофан нежно высвободил свои уши, и с печальными глазами отошел прочь.
Гоголев лирично смотрел вслед:
Пожалеть его, а?
10. Эпопея с рисунком
Ранним утречком Жора стоял перед столом Михал Михалыча, в его рабочем кабинете. Мордовороты с косой саженью в плечах Тима и Люсьен, в статусе «охранников Жоры», замерли по бокам.
Главарь мафии скабрезно пил пунш, положив ноги на стол с ноутбуком.
Здравствуй, Жора, босс рыгнул хмуростью. Я слушаю тебя.
Что именно вы хотите знать, Михал Михалыч!? заискивающе спросил помощник.
Жора! Ты понимаешь, что увешан косяками как новогодняя ёлка, но не знаешь, какой именно косяк меня твоего доброго босса, интересует. Так?
Вы правы, Михал Михалыч!
Шеф легко вскочил и посадил помощника в своё кресло, а сам встал за его спинкой и учинил разборку. Голос был наполнен грозной велеречивостью:
Первое! Ты довёл до банкротства мой банк «Столичный капитал» и теперь его продадут за копейки паразитам-капиталистам. Однако мы знаем, что ты не финансист, а зицпредседатель. Поэтому я не требую отчёта от тебя.
Бледные щеки номинала налились животворящим румянцем.
Второе! Армейские дезертиры застрелили моих мордоворотов и грабанули мои пятнадцать миллионов, что были собраны для обмена на кокаин. Этой операцией руководил тоже ты.
Михал Михалыч! косячник дернул трясущейся задницей.
Сиди, где сидишь, не дергай испуганной жопой, и слушай.
Жора попытался сделать зад менее бздливым, а когда это не получилось постарался им хотя б не дергать.
Выходка дезертиров досадная Случайность. И значит здесь ты тоже ни при делах, вновь успокоил шеф.
Михал Михалыч, когда вы найдёте дезертиров то они пожалеют, что вы их нашли! страстно проплакал Жора.
Босс вышел из-за спинки кресла и встал на то самое место, где Жора стоял изначально между мордоворотами. Потом он вкрадчиво рявкнул:
Если грабёж инкассаторов Случайность, то исчезновение рисунка в данный формат не рулит ну никак! Это тщательно спланированная тобою акция, Жора! Несмотря на тщательность, я её просчитал! Доска стоит полтора миллиона! И ты должен поделиться со мной, куда её затарил после кражи! И тогда я тебя прощу! Обещаю!
***
В кабинет Михал Михалыча без стука вошел человек в атласном стихаре и бархатной митре. Ноги обнимали сафьяновые ичиги, во рту торчала сигарета. Это был митрополит Кирилл (ныне патриарх). Он встал у порога, развернул свиток и возгласил нараспев:
Рисунок, он же «Икона Спасителя», представляет из себя дубовую доску прямоугольной формы размером сорок на двадцать сантиметров. На иконе изображен Иисус Христос сын Бога. Согласно заключению научной экспертизы икона принадлежит кисти неизвестного мастера первой четверти XVII века.
Церковник вышел также незаметно, как и вошел. Оставив после себя запах вонючего дыма дешевого табака.
***
Исчезновение рисунка это реально чудо, Михал Михалыч! Зуб даю, что я не имею к пропаже преданно запискал помощник.
Тима и Люсьен! Отведите Жору в Тайную Комнату и отрежьте ему одно половое яйцо. Одно! босс поднял назидательный палец. Заранее пригласите врача-лепилу. После действа пусть лепила рану сразу зашьёт. После снова приведите Жору ко мне.
Мордовороты вразнобой подняли мощные указательные пальцы и синхронно поманили «подопечного» к себе.
Михал Михалыч! чуть не сдох от страха косячник. Разрешите мне подумать здесь и сейчас! Я не в курсе, где доска, но до пределов напыжу мозг!..
Спустя 23 минуты
Дай-ка, Жора, я озвучу реноме, размышлительно молвил Михал Михалыч, бегая по кабинету. Если отбросить никчемные междометия, твои дурацкие заверения в честности, и несуществующую в природе мистику, то получится следующее После моей подставы на столичном пустыре ты принёс рисунок к себе на квартиру. Ему предстояло ночевать там всего одну ночь, а в квартире кроме тебя, девятилетней женщины и охранника никого не было. Поэтому ты посчитал, что доске ничего не угрожает. Я прав?
Помощник со страстной честностью посмотрел на своего властелина:
Она не женщина, она моя дочка Мила!
В ответ шеф велеречиво сплюнул, и продолжил:
Ты сказал им «Привет», кинул рисунок на диван, сам залез на унитаз и сидел там полчаса. Когда ты вышел из толчка, то женщина втерла тебе фразу: «Мол, папа, я готовлю тебе ужин-кушанье, как раз режу лук. Но твоя кухонная дощечка неудобная, принеси завтра новую».
Ваша угроза лишить полового яйца заставила мозг работать, и я вспомнил странные слова дочки!
Главарь сделал вид, что не слышал. А если слышал, то ему до фени.
Ты отказался от кушанья, поцеловал Милу в лобик и завалился спать, так как перебздел на пустыре. И твои нервы просили покоя. Утром ты продрал глаза, шасть, а рисунка нет. Ты дал дюлей охраннику. Тот оказался дюленепробиваемым и заявил, что здесь ни при делах. Ты ему почему-то поверил и решил, что доска самостоятельно удрала вследствие Божественного Вмешательства.
Помощник сделал подобострастное лицо:
Михал Михалыч! Вы всё развели точно до мелочей!
Остался пустяк: узнать, где ныне живет рисунок. И решать эту задачу будешь ты, Жора. Здесь и сейчас!
Скорее всего, дочка выбросила непригодную ей доску в мусорное ведро
Михал Михалыч вплотную подошел к Жоре, сел к нему на колени и нежно положил крепкие руки на его тонкую шею:
Родной мой, я ведь не только добрый босс. Но и честный. Сейчас ты с моими мордоворотами поедешь к себе на квартиру. Достанешь из мусорного ведра мои полтора миллиона и привезёшь сюда. Тогда, выполняя обещание, я тебя прощу и даже не выгоню!..
Под любящим взглядом босса помощник безоглядно брякнул:
Михал Михалыч, боюсь, его уже нет
Чего нет? шеф от удивления чуть не сломал подчинённому шею.
Мусорного ведра, захрипел Жора, сетуя на свою безоглядность. То есть, ведро есть, но мусора Кхе. Сегодня ко мне приходила домработница Василина. Она всегда приходит по пятницам. Вот это баба, Михал Михалыч!.. Вот это грудь у Василины! Вы бы видели её грудь! Какие соски, а мякоть
Босс встал с чужих колен и пнул Жору каблуком в лицо. Тима и Люсьен искренне заржали. Косячник проглотил выбитый зуб и истерично выкрикнул:
Василина выкинула мусор в Бак. Стопудов А Бак опорожняет мусоровоз, и увозит мусор на Главную Столичную Помойку. Вот как-то так
Главарь мафии повернулся на изумленных каблуках, достал из хьюмидора на столе сигару, вкрадчиво понюхал:
Ага, я вкурил. Мои полтора миллиона лежат на помойке. Я тебя, Жора, буду кормить мусором до тех пор, пока ты сам не попросишь упаковать тебя в гроб.
Михал Михалыч! помощник боязливо проперделся. Я только что придумал, как вам получить рисунок назад! Выслушайте меня засранца!