Нет, все в порядке, мэм, ответил Харлей. Оказалась ложная наводка.
У вас такая сложная профессия. Должно быть ваши жены гордятся вами.
Аид и Харлей переглянулись.
Очень, послышался голос жующего Гарри Олдмана.
У вас вкусные оладьи, произнес Аид, заглядывая в глаза, словно что-то искал в них.
Благодарю
У Джима зазвонил телефон.
Нет, я сейчас не могу, ответил он в трубку, окидывая взглядом присутствующих гостей. Да, но Может позже? Да, я понял. он убрал телефон и виновато опустил глаза.
Все хорошо, иди.
Мы поднялись из-за стола. Джим крепко обнял меня и поцеловал в губы, как-то слишком по-хозяйски, будто пытался показать всем, кто есть кто.
Аид
Когда этот индюк вцепился в нее своей варежкой, я вовсе потерял контроль. Вспыхнув ярким пламенем, пытался совладать с собой, но вилка, оказавшаяся невовремя в руках, растаяла и растеклась по столу, как странное желе серого цвета. Пока парочка не могла оторваться друг от друга, друзья пытались потушить меня салфетками и всем, что попадалось под руку. К счастью, а может и, к сожалению, они успели это сделать до того, как Джим повернулся к нам, чтобы попрощаться. Только вилку было уже не спасти, но я успел накрыть ее кухонным полотенцем.
Джим ушел, как я давно и хотел, но напряжение так и осталось висеть в воздухе. Еще никогда Аэлла не была такой близкой и такой далекой одновременно. Хотелось прикоснуться к ней, захватить в объятия и больше никогда не отпускать. Но поздно. Слишком поздно.
Она отправилась сполоснуть посуду. Оставив ребят в гостиной, я подошел к ней.
Ты здесь счастлива?
Что? удивилась она.
Тебе хорошо здесь?
Да, конечно. Прекрасный дом, любящий муж. Это чудное место. Каждое утро я выхожу, любуюсь зеленью и птицами, готовлю вкусную еду или что-нибудь читаю. Кто может пожаловаться на такое?
Верно.
Вновь тишина. Тягучая. Неповоротливая. Колющая.
Можно я прикоснусь к тебе? В последний раз?
Извините, я не понима
Я повернул ладонью ее лицо к себе и поцеловал. Умоляя и в то же время прощаясь. Желая оставить с ней все самое хорошее, что во мне когда-то было. Пытаясь смириться с мыслью, что другой сможет подарить ей счастливую жизнь, которой она достойна. Запоминая. Я жаждал сохранить в памяти ее аромат и вкус, но в то же время мечтал забыть ее и все, что с ней было связано.
Кто ты? прошептала она, отрываясь.
Я тот, кто, казалось, не способен был полюбить Прощай, моя милая Аэлла.
Больше не в силах видеть ее, я развернулся и направился к выходу.
Стой! Почему ты меня так назвал? Кто вы такие?! она кричала вслед, но я только ускорил свой шаг, скрываясь за дверью.
***
Я считаю это полным фиаско, кузнец первым подал голос, пока мы шли до машины, оставленной на углу улицы.
Заткнись, Гефест, проворчал я.
Аид, ты поступаешь глупо, Харону удалось удивить меня своим неожиданным высказыванием.
Серьезно? я остановился и вызывающе посмотрел на него.
Да. Ты ее любишь, и я уверен это взаимно. Даже после реки Забвения, Зевсом клянусь, она тебя узнала. Ты видел, как она посмотрела на тебя? А ваш поцелуй?
Что ты сказал? Зевсом, да?
Вены и жилы стали приобретать характерный светящийся оттенок, а глаза горели яркими огнями.
Да, это твой брат, которому хватило смелости оказаться первым. Я понял в чем твоя проблема, ты трус. Ты струсил тогда, когда мог бросить вызов Зевсу и струсил сейчас, когда мог вернуться вместе с Аэллой.
Ей будет лучше без меня, прорычал я, сжимая кулаки.
Это твое решение, но не ее. Ты всегда решал все за нее и ни разу не спросил, чего она сама желает.
Приготовился поставить на место несносную выскочку, но нас отвлек визг тормозящей резины. На этот раз показались целых три черных внедорожника.
Ну, нет вздохнул Харон.
О, да! радостно воскликнул я.
Уверенно направился в сторону бандитов, которые поспешно занимали удобные позиции. Увидев мое приближение, они открыли огонь. Дернув плечом, я дал волю пламени, которое разрослось по голове и рукам. В ладони появился двузубец, также искрившийся ярким огнем. Мое лицо исказила самодовольная предвкушающая улыбка.
У меня не было ни времени, ни желания думать о последствиях, о будущем, об этих несносных людишках. Возненавидел этот мир за то, что она принадлежит теперь ему. Метнув двузубец, попал в капот одной из машин. Стремительно приблизившись, стал раскидывать нападающих в разные стороны, как жалкие пешки, не испытывая никакой жалости. Я наслаждался и упивался властью над ними.
Зато спать крепко будет, Гефест пожал плечами, наблюдая со стороны.
А укладывать его ты будешь? Нам с ним обратно еще идти, проворчал Харон.
Глава 14. В плену у мрака
Харон
Войдя в местную знаменитую забегаловку для отщепенцев, стал взглядом искать Аида. Уже привык за столько дней, словно волнующаяся мамочка, забирать ребенка из сада в одно и то же время, в надежде, что он ничего не натворил.
Привет, красавчик. Ты расслабиться или за Аидом? Талия встретила своей обворожительно лукавой улыбкой.
Где он? вздохнул я.
Муза кивнула в сторону углового столика, где собирались игроки в покер. На мое удивление, подойдя ближе, я обнаружил, что повелитель не играет и выглядит вполне сносно. Вчера, например, пришлось нести его до покоев на своих плечах.
Аид, нам пора.
Мамочка пришла, отлично. Ребят, всем пока, встретимся в песочнице завтра в это же время, пробубнил он, поднялся и поплелся следом за мной.
Мы вышли из бара. С одной стороны, я был рад переменам в его поведении, но с другой интуиция подсказывала, что это всего лишь затишье перед бурей.
С меня хватит, ясно? Аид повернулся ко мне, а я пытался рассмотреть в его взгляде хоть что-то намекающее на его мысли.
Ясно, соврал я.
С этого момента царство ждут некоторые изменения, он лукаво улыбнулся, подмигнул и исчез в тени сумрачного мира.
Этого я и боялся.
***
Следующие дни можно было смело назвать самыми худшими в истории царства мертвых. В подземелье появились новые демоны. Полупрозрачные черные субстанции, которые стали контролировать всех и каждого. Стоило ошибиться или не выполнить работу в срок, они хватали работника за шкирку и без всяких выяснений отправляли прямиком в Тартар. Многие в ужасе сбежали наверх, остались лишь самые верные повелителю или те, кому выход в другие миры был заказан. Теперь мрак стал гуще и темнее, а холодная пустота придавала этому месту ощущение запустения.
Сам Аид изменился не меньше. Его глаза почернели, в цвет его души. Красное пламя больше не покидало его плеч и стало постоянным жутким спутником. Лицо, будучи под напряжением светящихся вен и жил, начало терять привычные черты. Он старался ни с кем не разговаривать. Даже попасть к нему на прием было крайне сложно. А сам он больше не покидал своего кабинета.
Сколько бы раз я не пытался поговорить с ним по душам, постараться облегчить его состояние, он каждый раз отвергал любую попытку заговорить с ним о личном. Но в этот раз у меня были важные новости, необходимо было добиться аудиенции с ним и немедленно!
От своего демона-надзирателя я ускользнул. Все-таки в каждой системе найдутся свои лазейки. Подделал пергамент о том, что у меня есть важное поручение к Аиду. Глупое существо даже не заподозрило странность в том, что поручение к нему было подписано моим именем. На это я и надеялся.
Обманным путем мне, наконец, удалось оказаться в кабинете Аида. Точнее теперь мы называли это место тронным залом, потому как комнату вернули к ее истокам. Никакой лишней мебели, только огромное царское кресло-трон из темной ткани с традиционной золотой оборкой и сам повелитель, восседавший на нем в темной мантии. При виде этого, жутко стало даже мне, хотя я был свидетелем многих метаморфозных изменений, как царства мертвых, так и самого Аида.
Ваше Темнейшество, у меня имеется информация по поводу Аэллы, начал я свой доклад.
Мне неинтересно, отмахнулся он.
Но послушайте
Харон, убирайся прочь с никому не нужной информацией. Что там происходит с людишками, пока они живы, меня не касается.