В действительностион так и остался в том дне, хотя календарь сообщал ему иное. Прошло больше месяца, но он до сих пор помнил каждую деталь произошедших событий, от ее сбитого дыхания и паники во взгляде, до слез, бежавших по его и ее щекам.
Его Селену поразила болезнь, которая периодически задевала священный класс Избранных. За всю историю существования Избранных, определенное число женщин пострадало от Окостенения, и это ужасная смертьтвой разум продолжает жить, запертый в застывшей телесной оболочке, без возможности освободиться, и нет никакого лекарства, никто не способен тебе помочь.
Даже мужчина, который любит тебя больше жизни.
Сердце пропустило удар, Трэз опустил руки, качая головой, и попытался снова подключиться к реальности. В последнее время его мучили подобные незваные эпизоды, и вопреки логике они приходили все чаще, а не наоборот отчего он начал переживать за свое психическое спокойствие. Он слышал расхожую поговорку, что время лечит, и, черт, может, она и была применима к другим. Что же до него? Его скорбь превратилась из ослепительной боли, которую он испытывал в начале, из агонии настолько раскаленной, что она могла сравниться с пламенем погребального костра Селены, до хронической карусели из воспоминаний, которые, казалось, с каждым днем вращались все быстрее вокруг центральной оси, коей являлась его потеря.
Собственный голос звучал эхом в его голове: «Я правильно понял тебя? Ты хочешь чтобы все это закончилось?».
Когда настали последние мгновения ее жизни, Селена не могла говорить, им пришлось использовать согласованный ранее способ общения, в котором они допускали, что она сохранит контроль над веками вплоть до самого финала: моргнуть один разэто «нет» два раза«да».
«Ты хочешь чтобы все это закончилось?».
Он знал, каким будет ее ответ. Прочел его в ее усталом, отстраненном, затухающем взгляде. Но это был один из редких моментов в его жизни, когда нужно быть абсолютно, на сто процентов уверенным.
Селена моргнула один раз. А потом еще раз.
Он был рядом с ней, когда введенный препарат остановил ее сердце, даровав желанное облегчение.
Он в жизни не представлял, что существуют подобные страдания. Его и ее. Он не мог представить худшей смерти и уж точно не мог вообразить, что ему придется кивком головы дать Мэнни сигнал, чтобы мужчина сделал укол не представлял, что когда-нибудь будет мысленно кричать, наблюдая, как умирает его любимая, что его оставят одного до конца своих дней.
Единственное его утешение в том, что её страдания прекратились.
Суровая реальность такова, что одновременно с этим начались его страдания.
Сразу после этого он нашел некое успокоение в том факте, что именно он остался один, чтобы скучать по ней, а не наоборот. Но, как показало время, он использовал эту панацею слишком частоведь больше ничего не помогалои она перестала работать.
Поэтому сейчас ничто не несло ему облегчения. Он бы обратился к выпивке, но алкоголь только распускал и без того слабый контроль над его слезными каналами. Еда его не волновала. Секс даже не обсуждался. А на поле боя его не пустят и Братья, и айЭм осознавали, что он крайне нестабилен.
Так что ему оставалось? Силком тащить себя сквозь дни и ночи, моля о самом банальном облегчении: свободном дыхании, крупице душевного покоя, хотя бы часе спокойного сна.
Протянув руку, он прикоснулся к стеклянному полотну, расположенному под углом, отделявшему его от остального мира, мира за пределами его персонального ада. Забавно думать, что ныне «остальной» мир когда-то был для него «реальным» миром и в сторону расовые и возрастные различия, его превосходящее положение над клубной массой он был далек от них по иной причине.
У Трэза возникло ощущение, что между ним и остальными пролегла пропасть, и это навсегда.
И, по правде, он больше так не мог.
Скорбь сломала его, и если бы не общеизвестный факт, что самоубийц не пускают в Забвение, он бы всадил пулю в висок через сорок восемь часов после ее смерти.
Я так больше не проживу, ни одной ночи, подумал Трэз.
Умоляю помоги мне
Он не знал, к кому обращается. Если смотреть с точки зрения вампиров, то Дева-Летописеца прекратила свое существование и в своем текущем состоянии он прекрасно понимал, почему она решила отложить микрофон и сойти со сцены. А будучи Тенью, его вырастили в поклонении Королеве одна проблема: Королева замужем за его братом, а молиться собственной снохе как минимум странно.
Доказательство того, что вся эта духовная шамбала не стоит ни гроша.
Но даже в таком случае его страдания были настолько сильными, что он не мог промолчать.
Запрокинув голову, он уперся взглядом в низкий черный потолок и облачил свои душевные муки в слова:
Я так хочу, чтобы она вернулась. Я просто я хочу, чтобы Селена вернулась. Умоляю если там кто-то есть, помоги мне. Верни мне ее. Не важно, в какой форме я так больше не могу. Я не проживу так больше ни ночи.
Ответа, разумеется, не было. И он чувствовал себя полным придурком.
Но, да ладно, словно бескрайнее пространство космоса могло послать ему что-то кроме метеорита?
К тому же, Забвение вообще существовало? Что, если он просто галлюцинировал во время очищения и Селена ему померещилась? Что, если она просто умерла? Просто перестала существовать? Что, если то дерьмо о райских кущах, куда после смерти отправляются родные и близкие, чтобы дождаться тебя что, если это всего лишь механизм борьбы с горем, придуманный теми, кто остается?
Ментальный самообман, позволяющий заткнуть душевную рану?
Подняв голову, Трэз окинул взглядом толпу людей
Увидев в стеклянном отражении огромную мужскую фигуру позади себя, Трэз резко обернулся и потянулся к пояснице за пистолетом. Но потом он узнал незваного гостя.
Что ты здесь забыл? требовательно спросил он.
Глава 6
Луг площадью в пять акров высился над проселочной дорогой, словно творение художника с метким глазом, все естественные черты холма и долины были призваны услаждать взор. А на вершине плавного, укрытого снежной шапкой склона, подобно короне великодушного короля, возвышался великолепный клён, раскинувший свои ветки так, что даже зима, оставившая дерево без покрова, не смогла принизить его красоту.
Лейла перенеслась из особняка к кромке поля и пешком поднялась к дереву, домашние тапочки не защищали от промерзшей земли, ветер задувал в ее халат, а волосы выбились из косы.
Поднявшись на вершину, она окинула взглядом корни клёна, удерживавшие внушительный ствол в земле.
Все произошло именно здесь.
Здесь, у корней кленового дерева она впервые встретила Кора, призванная мужчиной, которого считала благородным воином, которого она кормила в клинике Братства того, кто являлся их врагом, а не другом, о чем Братья не поведали ей.
Когда мужчина призвал ее, прося о вене, она решила, что всего лишь выполняет свой священный долг.
Поэтому она пришла сюда и впоследствии лишилась какой-то части себя.
Кор был на пороге смерти, ослабленный от ран, но она почувствовала его мощь, даже несмотря на его состояние. Разве могло быть иначе? Он был внушительным мужчиной, с широкой шеей и грудью, сильными руками и ногами, мощным телом. Он пытался отказаться от дара ее вены потому что, как она предпочитала думать, он счел ее невинной жертвой в конфликте между Шайкой Ублюдков и Братством Черного Кинжала, и желал оградить ее от этого. Но в итоге он уступил, и тем самым они оба стали жертвами животного инстинкта, не подчиняющегося никакой логике.
Сделав глубокий вдох, Лейла окинула взглядом дерево и сквозь голые ветви увидела ночное небо над головой.
После того, как стала известна правда о Коре, она призналась Рофу и Братству в своем преступлении, в слезах искала прощения Король и мужчины, служившие ему, оказались настолько благородны, что с готовностью простили ее содействие врагу, не подвергнув наказанию.
Она же отплатила им тем, что вернулась к Кору. Неоднократно виделась с ним. Прониклась к нему чувствами.
Да, изначально она действовала под давлением с его стороны, но в действительности, даже если бы он не шантажировал ее она бы захотела быть с ним. И, что хуже? Именно он разорвал между ними всякие отношения. Не она.
По правде говоря, она бы до сих пор встречалась с ним а боль от разлуки ранила так же сильно, как и вина.
И все это было до того, как он попал в плен к Братству.
Она знала, где они удерживали Кора, потому что собственными глазами видела его раненое тело в той пещере знала, что Братья планируют сделать с ним, как только он очнется.
Если бы только она могла спасти его. Он никогда не проявлял к ней жестокости, не причинял ей вреда никогда не приставал к ней в сексуальном плане, несмотря на свой голод. Он был добр и терпелив по крайней мере, до их разрыва.
Однако он пытался убить Рофа. А подобная измена каралась смертной казнью
Лейла?
Резко обернувшись, она споткнулась и полетела на бок едва успев ухватиться за ствол клёна. В руке вспыхнула боль, и Лейла затрясла ею.
Куин! выдохнула она.
Отец ее малышей шагнул вперед.
Ты не поранилась?
Выругавшись, она вытерла царапины, смахнула грязь с руки. Дражайшая Дева-Летописеца, как же больно.
Нет, нет, я в порядке.
Держи. Он достал что-то из кармана кожаной куртки. Давай посмотрю.
Она задрожала, когда Куин осмотрел ее руку и обмотал черной косынкой рану.
Думаю, ты будешь жить.
Разве? подумала она. Сомневаюсь в этом.
Ты здесь продрогнешь от холода.
Да?
Сняв куртку, Куин накинул ее на плечи Лейлы, и она мгновенно утонула в ее тепле.
Давай вернемся в особняк. Ты дрожишь
Я так больше не могу, выпалила она. Не могу так больше.
Я знаю. Она удивленно отпрянула, и Куин покачал головой. Я знаю, что не так. Давай поговорим дома? Все будет хорошо, обещаю.
Мгновение она не могла дышать. Откуда он узнал? Почему не злится на нее?
Как ты Слезы покатились из глаз, эмоции взяли верх. Мне жаль. Мне так жаль так не должно было получиться
Она не знала, он ли распахнул объятия, или же она сама вцепилась в его грудь, но Куин прижал ее к себе, укрывая от ветра.
Все хорошо. Он погладил ее спину рукой, успокаивая. Нам просто нужно все проговорить. Мы можем сделать определенные шаги, чтобы решить проблему.
Она наклонила голову и окинула луг взглядом.
Я чувствую себя ужасно.
Почему? Это не зависит от тебя. Ты же не напрашивалась на это.
Она отстранилась.
Клянусь, что нет. И я не хочу, чтобы ты думал, что я подвергла бы опасности Лирик или Рэмпэйджа
Ты шутишь? Серьезно, Лейла, ты же любишь малышей всем сердцем.
Люблю. Клянусь. И я люблю тебя и Блэя, Короля, все Братство. Вымоя семья, и другой у меня нет.
Лейла, послушай меня. Ты не одна, слышишь? И, как я уже сказал, мы можем кое-что сделать
Правда? Честно?
Да. На самом деле, я обсудил это заранее, до того как пришел сюда. Не думай, что я предаю тебя
О, Куин! Это я предательница! Виновата я одна
Прекрати. Ты не мы разберемся со всем вместе. Все вместе.
Лейла накрыла лицо рукамиголой и замотанной в косынку. А потом шумно выдохнула, казалось, впервые за долгое время, облегчение бальзамом накрыло ее душу, заменяя тяжкую ношу, что она несла на своих плечах.
Я должна сказать это. Она посмотрела на Куина. Ты должен знать, что я измучила себя раскаянием и горем. Клянусь, я не хотела, чтобы так все вышло. Я в одиночестве мучилась от вины
Вины не должно быть. Он провел пальцами под ее глазами, стирая слезы. Ты должна отпустить вину, потому что невозможно повлиять на свои чувства.
Невозможно, я правда не в силах и Кор не злой, он не такой плохой, как вы думаете. Клянусь. Я видела от него лишь заботу и доброту, и я знаю, что он не причинит вреда Рофу. Я просто знаю это
Что? Куин нахмурился, качая головой. О чем ты говоришь?
Прошу, не убивайте его. Ты же сказал, можно решить все иначе. Может, вы отпустите его и
Куин не столько отступил назад, сколько оттолкнул ее от себя. И, казалось, он лишился дара речи.
Лейла, медленно произнес он. Я ослышался ты могла бы
Воспользовавшись шансом объясниться, она торопливо заговорила:
Он не причинил мне вреда. Все те ночи, что я отправлялась к нему, он ни разу не тронул меня. Он снял коттедж, чтобы мы были в безопасности, и кроме нас двоих там никого не было. Я не встречала Ублюдков
Она замолкла, когда смятение на его лице сменилось ледяной отстраненностью, благодаря которой он казался абсолютно чужим человеком.
Когда Куин заговорил, его голос был лишен эмоций:
Ты встречалась с Кором?
Мне так плохо от
Как долго? рявкнул он. Но не дал ей ответить. Ты встречалась с ним, пока вынашивала моих детей? Ты осознанно и по доброй воле якшалась с врагом, будучи беременной от меня?! Она не успела вымолвить и слова, когда Куин поднял вверх указательный палец. И хорошо подумай, прежде чем ответить. Ты от этого не уйдешь, лучше сразу говори начистоту. Если я выясню, что ты солгала, то убью тебя.
Когда сердце гулко застучало в груди, а от паники закружилась голова, Лейла могла думать лишь об одном
Ты убьешь меня в любом случае.
***
В это время в «тЕнЯх», Трэз убрал пистолет и попытался подключиться к реальности.
Ну и? Что ты здесь делаешь? Еще и без своего синтетического костюма в стиле Тони Манеро?
Падший ангел Лэсситер улыбнулся, но улыбка затронула лишь нижнюю половину его лица и не отразилась в его глазах необычного цвета и без зрачков.
Знаешь, на мой взгляд, полиэстеровые костюмыпрошлый век.
Перешел на «Нью-Эйдж» восьмидесятых? Сочувствую, у меня для тебя нет ничего в неоновом цвете.
Не, у меня появилась новая униформа.
Повезло тебе. А вот остальные должны быть в ужасе. Просто скажи, что не собираешься косить под Бората на пляже.
Ангел не ответил, и Трэз ощутил, как неприятное предчувствие фреддикрюгеровскими когтями защекотало его затылок. Как правило, Лэсситер был раздражающе весел, так, что окружающие не знали, пристрелить ли засранца из милосердия к остальным или же запастись попкорном, колой и насладиться шоу.