Тощие шеи немножко нелепо торчали из большой одежды. Прямой пробор делил короткие стрижки каштановых волос на равные половинки. Слегка пухлые губки на детских ротиках должны были смотреться умилительно. Если бы не явные следы от драк на лицах: несимметрично опущенные веки, местамис рубцами от старых рассечений, немного кривые носики. Даже два шрама на нежных скулах и сбитые костяшки на руках.
Да что ж до вас так туго-то доходит, а?Танюша выпрямлялась медленно, словно надвигающееся цунами. «Бритва Оккама» в правой руке уже давно приготовился оставить лишь наиболее простой ответ.
С мечом нельзя!
Так не честно!раздались протесты.
Так каждая дура сможет
Да всегда пожалуйста,пряча в астрал свой нож[1], Танечка радостно развела пустыми руками: перед едой нужно размяться.
Неожиданное умение уже не удивляло.
«Полезноеи хорошо!
Вовремятоже кстати!
Мы их ногами потопчем или еще руками попинаем?Альтер Эго кровожадно потерло ладошки.
А выбирай!улыбкой засветилась щедрость.
Второе Я немножко подвинулось, и усевшаяся рядом Танька так же свесила ножки в окошко астральной проекции: отсюда наблюдать было удобнее.»
***
Как это?техник в изумлении даже отодвинулся от изображения.
Фантазия, совсем ребенок еще!..млея от восторга, оператор мечтательно уставился на происходящее.
***
Специально продвинувшись вперед, Танечка оказалась в кругу непонятливых блюстительниц порядка.
Уже поднимаясь с травы, носительница порванных брючек хотела задеть рыжую, но внезапно что-то схватило ее за шкирки и поставило в лимб[2] сообщниц справедливости.
Танюша не давала себя ударить, перемещаясь слишком быстро для противниц, но из круга не выходила. Придавая лицам девочек симметрию, она так радостно улыбалась, что на полянке по соседству готовы были распуститься цветы.
«Тут ведь главноечтобы поровну всем,рассуждала сама с собой.
Да! Вот у этой еще шрама нет, добавь,подсказала себе.
Согласна. А той, за спиной,еще раз по носу нужно: плохо первый раз получилось.
И сюда еще: иначе слишком веселая улыбка будет,увидев симпатичную мордашку, пришла добрая мысль.»
Закончив выравнивать лица, Танюша перешла к работе с телом. Оторопевшие противницы и рады были отступить, но что-то заставляло их возвращаться. Не зная, что делать сначалаутирать слезы или пытаться ударитьдевочки в черном все же не прекращали надеяться на победу.
«Одиночкалакомый кусочек, если всем скопом!продолжая избиение, рассуждала Танька.
Да, одинокую всегда травить станут, всю жизнь. Защитить-тонекому. И поплакатьсятолько подушке
Вот, не ври! Откуда тебе знать?
Тебе мало этой реальности?удивилось Альтер Эго.
Так здесь только дети. Их жестокость запредельная, взрослым и не снилось такое
Ага, только добрые девчонки. Милые и нежные создания. Очнись!
Да вижу я: подлость и никакой пощады. Садистки хреновы!
Так оторвись по полной!»
Ножки у Танечки росли из правильного места. Можно сказать, что от ушей, но это к делу не относится. Её удары были не столько сильными, сколько болезненными: проучить можно и не покалечив. Она била ногами надоедливых за все прошлое и немножко впрок. Урок для наблюдавших получился отличным. Завершила обучение обидными подсрачниками, от которых отпущенные, наконец, девчонки, падая, образовали солидное нагромождение.
«Пошла бы с Меллтебя не тронули бы!
И остались бы в неведении, что одиночка с подругой в головеопасна!
Ну, сколько можно! Яэто ты! А подругаМелл!
Меллку я люблю, это другое!
Это и есть вторая половинка,тот, кого ты любишь! Начинай уже думать!
А А если только я люблю? А менянет? Тогда как называется?
Называется, не тому открылась. И не боятьсяискать нужно, а не просто так чувствами разбрасываться,постучало себя по лбу пальчиком Альтер Эго.
Хочешь сказать, мне еще повезло? Что так быстро нашла?удивилась себе Танька.
Ты искала целую вечность, почти всю свою жизнь. А то, что встречу с Мелл в самом начале бытия для себя поставилатак это нормально. Радости в жизни и так мало видишь Ой,прикусила себе язык вторая половинка сознания.
Так ты не дура, оказывается,призналась себе Танька.А чего прикидывалась?
Нуу,шаркнув ножкой и опустив взгляд, неопределенно протянуло Второе Я,так же веселее было, правда?и с задорной улыбкой глянула на себя.»
Часть 18
Это как у тебя получилось?снова обнимая испугавшегося Лисика, спросила рыжая. Полосатый котик и ухом не повел на происходящее: привык видеть детскую доброту.
Захочешьнаучу. Нет, не так: научишься, а я подскажу где,вовремя исправила себя Танька. Удовлетворенная разминкой, она села на траву, поближе к содержимому скатерки.Не тормози, бери печеньку, а я сейчас открою сгущенку.
А зачем? А кто сгущ эту туда запер? А как меня зовут?еще не понимая происходящего, смело отпустила лисенка прогуляться и подвинулась ближе к «столу».
Совсем не помнишь имя?в ответ только замоталась из стороны в сторону рыжая голова.Тогда нарекаю тебяЮнис!
Почему Юнис? Это что-то значит?
Все имена что-то означают. Этоза то, что смогла победить одиночество,осеклась на последнем слове Танька.Эй, ты чего?пришлось дотронуться до руки совсем сникшей девочки.
Я не победила, я однарыжая не смотрела на Таньку, перебирая подол своего платья.
Победила. И выжила! Ты себе не ври только. У тебя Лисиквон какой красавец,кивнула на знакомящегося с котиком пушистохвостого. Утешение получилось так себе.
Я не вру: рыжих не любят, боятся, бьют всегда А Лисикон друг. Но не вторая половинка,впервые, хоть и печально, улыбнулась.
Причесать бы тебя. И отмыть,вздохнула Танька,но это успеется,и, достав из красивых ножен маленький клинок, стала открывать банку со сладким.А одиночествоне беда, ты не думай. Одинокие людисамые симпатичные и добрые, мне кажется,уже нарезала бисквитный рулетик из вскрытой упаковки.Одинокие умеют думать обо всех и чувствуют чужую боль. Они очень ранимые и беззащитные перед этим миром,она задумчиво посмотрело на небо.Да и перед людьми,добавила, едва не заплакав, но вовремя спрятала взгляд.
«Это с чего ты такое взяла?
Для успокоения понадобилось, не видишь?проглотила слезы вместо ответа.
И как? Помогло?Второе Я и не думало о жалости.
Отстань. Состояниетолько удавиться,отмахнулась Танька.
Интересно посмотреть, как сгниет от времени веревка на нашей нежной шейке!запрыгала от восторга.
Ага. Дерево первым сдохнет, наверное,прыснула от смеха в ответ.»
***
Это куда ее потянуло? Активность на спад не пошла?забеспокоился техник.
Порядок. Это она себя так успокаивает,успокоил оператор.
Удавкой и суицидальными мыслями?
Дурак, что ли? Это юмор! Черный, правда. Но за неимением черной икры хоть шутки должны быть черными!
Кстати о перекусить,оживилось в ответ воображение коллеги.
***
Ты не умеешь утешать,повеселела рыжая.А есть чем руки вытереть?
Умею. Тут, просто, пейзажик на мозги давит,передала пачку влажных салфеток.Не твоя это реальность, тебе к Анси нужно,и, ловко подхватив ломтиком рулета капельки из банки, Танька целиком отправила лакомство в рот.
Рыжая несмело отломила от печенья и сначала протянула лисенку. Рядом с Танькиной рукой раздался голодный тихий «мяв»
Да вы сговорились!попытался произнести полный сладостей рот.На, на!набрала самых мягких кусочков и, с притворным раздражением, протянула на ладошке котику.
Кто такой Анси? Почему к нему нужно?рыжая откусила только малюсенькую краюшку и теперь наслаждалась незнакомыми ощущениями.
Мечтатель. Романтик и просто классный чувак!
Ты его любишь?интерес, как ни странно, был искренним.
Не знаю,пожала плечиками и, прячась от ответа, отгрызла скромные крошки печенья. Внезапная тема приятно щекотала Таньку где-то внутри.
А ты вообще кого-то любишь? Извини, просто ты одна здесь