И лыжня потянулась дальше - от затески к затеске, от кулемы к кулеме... Добыча соболей да куниц, местного денежного эквивалента, - не любительская забава. Тут нужны крепкие ноги, могучие легкие и верный глаз. Неждан за день обегает что-то около двухсот кулемок. Лишь в этот день, учитывая слабость навязавшегося попутчика - решил заметно сократить маршрут.
А так, шагает он ежедневно по тайге с темной зари, определяя путь по затескам, переходя незамерзающие ключи - то по горбатым лесинам, то по кладышкам-жердям.
Сколько кулем прошли - десять, двенадцать? Сколько же впереди? И пока все пустые. Непросто изловить лесного бродяжку...
К вечеру, когда снова пришлось идти на подъем, Стас заметно отстал. Перед каждым крутым пригорком он останавливался, набирал дыхание. А ноги гудят. И лыжи стали неподъемными!
- Сколько же еще шагать? - не вытерпел геолог.
- Недалеко.
- Знаю я твое недалеко, - рассердился Стас.
- Приустал значит! - рассмеялся Неждан. - Ничего, мимо избушки не пройдем, хотя и притемняет, пожалуй. Я говорил: не бери свое ружье - лишняя тяжесть. Вон Кокорь, даже меч не взял, хотя в поселке без него из дома не выходит.
Неждан ходит по лесу с легким луком и десятком стрел на случай, если попадется глухарь или рябчик. Ни рогатины, ни какого другого оружия не берет.
- А вдруг медведь? - удивился Стас.
- Медведи спать легли. Да и боятся они человека.
А солнце уже закатилось и зимние сумерки загустели. Заснеженные лапы молчаливо и настороженно маячили на фоне оранжевой зари. Лыжня стала наполняться темной синевой. И снег под лыжами заскрипел громче, злее...
- Вот и попался соболишка! - раздался впереди радостный возглас Неждана.
Вот он, наконец-то, долгожданный соболь! Наступил зверек на сторожок, когда вверх за приманкой тянулся, а лопатка щелкнула и намертво прихватила лапку...
В избушку ввалились затемно. Чиркнул в темноте Стас зажигалкой, вспыхнула душистая береста, загудел жаркий огонь в каменном очаге. За день в тайге все трое не перехватили и крошки - времени не было, да и сейчас от великой усталости есть не особо хотелось. Выпив кружку отвара какой-то душистой целебной травы, Стас в чем был отвалился на нары и тут же уснул.
Уже совсем поздней ночью его поднял Кокорь и пригласил к столу - есть глухорятину. В избушке стало так жарко, что пришлось раздеться до белья. Неждан снял шкурку, посадил ее на правилку, пристроившись рядом с пламенем открытого очага.
И пошли в зимовье разговоры о повадках и хитростях мягких местных денег, пока они еще бегают по лесу: любопытны, хищны, неутомимы. Но опытные охотники всем звериным хитростям противопоставляют свое искусство. Тут одной ловкости мало, непременные условия - упорство, неутомимые ноги и выносливость.
24.
Вернулись Стас с Кокорем к середине зимы; Стас - довольный результатами похода.
- Начальник! - завопили Женя с Валентином.
- А вы кого ждали, Деда Мороза?!..
- Да мы уж тебя похоронили!.. А ты живехонький...
Войдя в дом, Стас по-хозяйски осмотрел жилище, отметив чуждый в этих местах интерьер: тонкие перегородки, разгородившие "избу" на три самостоятельных комнаты, примитивную печку с трубой - всЕ не надоевшую дымную звягинскую каменку, широкие трехспальные кровати с надувными матрасами и спальниками вместо перин и одеял, массивные кресла с накинутыми на них овчинными шкурами, такие же массивные столики из плохо оструганных досок - ребята явно не экономили на удобствах, устраивались по полной программе возможного комфорта. А в своей комнате он не без удивления увидел простую раскладушку и вьючные ящики, поставленные у стены.