- Стас, - позвал воин сверху, - ты жив? - и добавил неуверенно:
- Уходить надо.
Стас застонал.
- Ох, беда-беда, - Кокорь срубил мечом небольшое деревце, спустил его в яму и полез к напарнику.
Весь путь до места, где оставили лодию, воин нес геолога, потерявшего сознание. На берегу наскоро осмотрев и перевязав рану, затащил его в лодию и погнал опять вверх по течению, уплывая подальше от поселка. Под вечер, когда, забившись в одну из многочисленных проток, воин стал перетаскивать геолога на берег, Стас пришел в себя. Кокорь объяснил, что Стас пропорол бок, сломал несколько ребер и потерял много крови, но тем не менее - в поселок ему теперь нельзя: Ромил непременно узнает, что кто-то чужой попал в ловушку при капище, а по характеру раны - сразу определит виновника, и тогда Стаса ждет лютая смерть на алтаре. Ведь непосвященный чужак может увидеть богов только перед своей смертью, вот потому-то он, Кокорь, и решил, что лучше будет увести Стаса подальше от других глаз, а там - будь что будет: либо выздоровеет, либо... Пока рассказывал, собрал костер, повесил вариться утиную уху, а геолога укрыл брезентовым тентом.
Тихим голосом, чтобы не беспокоить рану, Стас спросил:
- И куда же нам теперь добираться?
- Есть тут недалеко одна лесная заимка, в ней никто не живет, придется в ней зимовать.
- Не, зимовать нельзя, мне Всеволод рассказал - как нам всем к себе домой вернуться... и самое позднее - в середине зимы мне нужно быть в Воже, чтоб к дыре успеть, иначе еще на год задержимся.
- Ничего, до зимы еще далеко, может и поправишься к тому времени.
- Почему же ваши боги такие жестокие, что даже посмотреть на них нельзя? И что, часто у вас людей за просто так убивают?
- Как это? - Кокорь удивился. Это что за придумки?
- Да в капище, в капище! - несдержанное восклицание пробудило боль и Стас стиснул зубы...- Костей человеческих гора,- шипел он,- кровищи засохшей море на алтаре! Черепа на кольях висят. Людей в жертву приносить, это уж вообще... - он отхлебнул горячего утиного бульона и поморщился.
- Так боги, они ж требуют жертв, не за так ведь нам помогать! И когда победу какую и когда урожай хороший...
- Ну-ка! Значит, когда мы хуннов побили, Ромил тоже кого-то в жертву принес? - Несмотря на слабость и боль при каждом вздохе, Стас распалялся все больше, озлившись на всех русичей, которые ничего и не подумали рассказать гостям.
- А как же,- отозвался Кокорь,- один из наших, дружинник - изменил против нас хуннам, а боги все видят.
- Расскажи, как было.
- Ну, трус этот Мартемьян, каждый ведал. А как мертвых спроводили Ромил решил его в благо дарение богам отдать. Он если что решил - только воевода помешать и может. А воеводе тоже изменщики не к делу - он брата нашего и отдал.
Стас даже выяснил, как приносят в жертву. А после отложил в сторону кружку с бульоном - еда не лезла в горло.
- Пей, - просто сказал Кокорь, для которого принесение в жертву богам человека было в порядке вещей, - тебе сейчас утиная ушица в самую пользу, крови ты много потерял, нужно уху пить. А то хочешь - свежей крови попей, я еще уток набью...
Тащил Кокорь Стаса до избушки на себе, на следующий день перенес и все вещи. Начал лечить. К счастью для геолога, Кокорь, как и любой опытный воин, разбирался в ранах не хуже иных докторов. Вот только нужные ему травы все завяли и не имели целебной силы. И с едой первое время было трудно утки улетели на юг, зверя по чернотропу без собаки не очень-то и найдешь, а по реке перед ледоставом во всю плыла шуга и сети тоже нельзя было ставить.
А с первым снегом в избушке объявился Неждан и был страшно удивлен, увидев Кокоря со Стасом: тех почитали в поселке погибшими или попавшими в плен к степнякам.