- Я не специально не развязала тебя, Саман, - Бруни начала краснеть, позволяя вволю насладиться её румянцем.Просто не подумала! Понимаю, что это так себе оправдание. Но я и не оправдываюсь. Говорю как есть! Клянусь, что как только пришла бы в себя и собрала бы мозги в кучу, то вернулась бы за тобой!
- Когда же?глухо переспросил у неё, в то время как думал совсем о другом.
Например, о том, как бы снова заставить её раздеться.
- Скорее всего, завтра. Утром, - она опустила глаза вниз, но тут же с вызовом их подняла.
Смотрел на неё и не мог наглядеться. Чудо как хороша!
Обиды я не держал. Видел, что она говорит искренне. Да что там? Мне казалось, что ощущаю её как самого себя.
Вот только наказать её всё же следует. И у меня есть способ. Прекрасный способ! Просто замечательный! Пусть почувствует всё на своей нежной шкурке.
- Раздевайся, - приказал, скрещивая руки на груди.Докажи, что ты по-настоящему раскаиваешься, малышка.
Глава 20
Брунхильда
- Раздевайся. Докажи, что ты по-настоящему раскаиваешься, малышка.
Эти слова словно огромный булыжник упали между нами.
Я замешкалась, не зная, что предпринять. Нет. Его намерения вполне ясны. Он хочет мести.
А вот что на счёт меня?
Мне стыдно. По-настоящему стыдно, что оставила его в таком положении и сбежала. В первый раз было проще. Там не были замешаны никакие чувства. Разве что немного. Но там мой рассудок работал в пределах обычного безумия. Я продумала всё до мелочей. Как он проснётся. Куда пойдёт и что сделает.
Но сегодня утром? Утром, когда лежала рядом с эльфом, с которым получила самое большее наслаждение в жизни, всё внезапно осложнилась. И я испугалась.
Потому что не ожидала. Не ожидала, что он станет для меня кем-то, а не только объектом для удовлетворения любопытства.
О нет! Саман был... стал... или есть? Тем кто, в самом деле, мне дорог. Тем, кого я захотела не только телом, но и душой. Мы мало времени провели вместе, но я уже не представляла, как буду жить дальше. Без него. Такого, каким он был, когда выходил из себя. Из своего привычного образа. Становясь тем, кто предназначался только для меня. Необузданный. Желанный... Простой. Мой!
Одна мысль, что он уедет и станет суженным какой-то тощей дылды эльфийки, такой же распрекрасной как он сам? Доводила меня до слёз, которых было мало в моей жизни.
Я всегда знала кто я.
Привлекательная гномка. Обычная, как сапог. Грубоватая. С бесами в голове, отличающими меня от остальных представительниц моей расы.
Да если бы не спор с Угрюмышем? Несмотря на всю свою показную самоуверенность, никогда бы не посмела выказать интерес к эльфийскому принцу. Максимум? Попытаться подружиться. Ну кто он? А кто я?
Такие мысли, наверное, мало вязались с той, кто сворачивал горы и покорял невиданные вершины, но это то, что и кто я есть.
И это так больно! До слёз. До опустошения. Моя душа рвалась на части от этого. Того, что наконец выбрала того, кого смогу полюбить. И кого полюбила, вопреки всякой логике и существующих порядков.
И да! Это напугало меня. До такой степени, что меня буквально вынесло из той комнаты, где в первый раз познала мужчину. Я боялась просмотреть на него. Запрещала себе думать о нём. И вот итог. Стоит передо мной. Со зловещим блеском в тёмных глазах. Полный намерений получить отмщение.
Нетрудно догадаться, что у него на уме. Поставить меня в такую же ситуацию, как я невольно, в пылу собственных проклюнувшихся чувств поставила его.
Сила? Да я сильная. Очень. Внутренне и, наверное, внешне. Но к этому я была не готова.
И вот передо мной встаёт вопрос. Готова ли я понести заслуженное (!!!) наказание, но при этом ещё глубже впустить в своё сердце этого эльфа. Или мне стоит сопротивляться до последнего? Сделать так, чтобы он возненавидел меня окончательно.
Хотя думаю, в сторону ненависти уже и так неплохо постаралась. И не осознавая, что рою самой себе могилу из разбитого сердца. А я же просто была самой собой. Такой, какая уж есть. Гномка размашистым шагом странствующая по этой жизни. Без оглядки на собственные поступки и последствия. Ведь, если принимаешь решения, то следуй им до конца. Но вот незадача! Если начинаешь что-то чувствовать, переживать, проникаться кем-то, то всё становится непросто. Сложнее и не придумаешь.
Что я там успела сотворить, пока была самой собой? Если начать вспоминать, то всё это выглядит совершенно бессмысленным.
Я издевалась, глумилась, убегала, связывала, насиловала (!!!)... Хотя по моему весьма скромному опыту ему это вроде как очень понравилось, но у меня нет доказательств. Ничего нет. Только я. Такая как есть. Простая гномка по имени Брунхильда. И уж точно не пара такому как Самандриэль Каладрийский.
И именно поэтому надо сопротивляться!
Да! Я чувствую вину за собой! Но она не настолько велика, чтобы терять голову и хоронить свою жизнь под руинами разбитой невзаимной любви.
Именно поэтому на его "раздевайся", отреагировала не иначе как:
- По-моему, Саман, ты нарушил все наши договорённости.
- О чём это ты? - прищурился остроухий, находящийся ближе, чем на полпути к моему сердцу, но не подозревающий об этом.
- Уже забыл? Короткая же у тебя память! А как же клятва о том, что забудешь о мести? Что исчезнешь после? Что никогда, никому и ни о чём не расскажешь? И наконец, что на счёт того, что не будешь возникать передо мной после. И я ведь чётко сообщила, что буду продолжать жить в Сайфоле. Чтобы не было ничего подобного из того, что произошло внизу!
- Вот как? - многозначительно проговорил Самандриэль. - Ну что же? Да. В этом плане я с тобой согласен.
Но не успела вздохнуть с облегчением, как он тут же добавил:
- Если бы не два существенных "но", малышка.
Ох! Это подлец явно рассчитывает, что переспрошу и уточню, что это за "но". Не дождётся! Я тоже умею строить хорошую мину при плохой игре! Да в игре в кости и повер мне вообще нет равных! Я - сама невозмутимость, ясно?
- Первое, - проговорил он с нервирующей меня задумчивостью. - Пусть твой счёт на мою месть и был закрыт в тот момент, когда мы это обговаривали, но дальнейшие твои действия? Всё это перечеркнуло. И поверь! С каждой минутой твоего сопротивления капают проценты. Гномьи проценты, если такой язык тебе понятен и доступен. А второе? Тебя сгубила фраза "всё такое", малышка. Надо было уточнять, что туда входит. Гном ты или нет? Представляю, чтобы сказала твоя родня, если бы узнала, насколько ты была беспечна, заключая сделку. Потому что моё "всё такое" ещё не закончилось. Даже близко!
Я задохнулась от этой наглости! Я что? Должна была проговаривать свои действия и то, что сделаю по пунктам? Это слишком! Да и сама не знала, к чему всё приведёт, чтобы иметь об этом хоть какие-то сведения. И... Это он всё свёл к занятию сексом! Именно он, а не я! Это он, не смотря на своё положение, стал моим любовником в полном смысле этого слова! Сомневаюсь, что он вообще понял, что стал первым!
Ах, он гад! Остроухий гад!
- Ладно! - рассвирепела я, в который раз теряя контроль над ситуацией и втайне радуясь этому отсутствию выбора. - Пусть будет по-твоему, Самандриэль Каладрийский! Хочешь увидеть меня голой ещё? Ладно!
Злым маршем прошла в угол комнаты, мало чем отличающейся, особенно по размерам, от той, где впервые познала сладость эльфийского древа любви. Прошла и начала отстёгивать и доставать оружие, чтобы бросить его вниз. Демонстративно. Чтобы кое-кто понял, насколько серьёзно я готова понести наказание.
Да! Брунхильда Жмыха умеет признавать свои ошибки и принимать их последствия.
Но Великая Валайя! Надеюсь, что после я смогу хотя бы жить. Как приведение. Без вкуса к этой прекрасной жизни.
А я же так люблю жить!
Глава 21
Самандриэль
Не перегнул ли я снова палку? Сложно судить об этом. Особенно когда мозги отключаются при мысли снова познать её прикосновения. Одно воспоминание о том, когда она прислонилась ко мне своими наливными грудками, обдавало меня жаром и мешало рассуждать здраво.
Да какой тут здравый смысл? Я готов на всё лишь бы вновь оказаться в ней. Ощутить тесноту её сладкой пещерки. Наконец, ощутить вкус её тела на своём языке.
От того и не стал признаваться в собственных чувствах, наблюдая как сердито она скидывает своё оружие на пол. Только покосился на кинжал, который уже несколько раз касался моей кожи и менял положение вещей и расстановку сил. Обязательно его потом выкину. Ладно, нет. Вдруг он дорог ей как память? Так что хорошенько отмою от проклятой трын-травы и потом верну.