Черт, прошептал он. У тебя схватки, да?
Она смогла говорить только после того, как сглотнула.
Они время от времени накатывают вот уже две недели как. Акушерка сказала, это вполне нормально, и если я буду лежать, то скорее всего, боль пройдет. Но последнюю ночь становилась только хуже. Я пытаюсь сдержать схватки, но что с ними можно поделать?
Я найду Блейда. Расскажу ему
Нет! Онория схватила брата за запястье и тут же согнулась и втянула воздух, будто сражаясь с внутренней болью. Бедняжка изменилась в лице, и Лео поморщился от силы, с которой Онор стиснула его руку.
Казалось, это продолжалось вечность, но затем она шумно выдохнула и вновь стала тяжело дышать.
Не говори ему. Блейду нельзя отвлекаться. И я не буду тревожить его прямо сейчас. Выражение лица Онор стало решительным. Я могу потерпеть. Могу. Я точно знаю.
Кровь и пламя. Лео провел свободной рукой по губам, едва не ткнув себе в глаз щипцами. Что же, черт побери, делать? У него пересохло во рту. Происходящее казалось совершенно иррациональным, но он мог понять отчаяние сестры. Онория никогда не призналась бы, но в ее глазах сиял страхза мужа, за ребенка, за себя.
Эсме, сказал Лео. Я схожу за Эсме.
Не оставляй меня одну. Ее пальцы слегка сжались.
Лео потер ей поясницу и осторожно повел сестру к креслу в углу лаборатории.
Я только на минутку. Мне нужно позвать Эсме. В голове начала формироваться связная мысль. План. Боже. Эсме точно знает, где взять повитуху. Ты права, мы совершенно не обязаны говорить Блейду прямо сейчас. Вполне возможно, ты просто переволновалась и боли утихнут, как обычно. Согласна?
Выражение доверия на ее лице Оно убивало.
Оставайся здесь, а я вернусь, как только найду Эсме.
***
Похоже, все было не так уж и просто.
Они поджигают трущобы! крикнула Ларк, врываясь в комнату.
Лео помог сестре опуститься на край кровати. Онор кусала губу, хотя, с тех пор как он вернулся, не издала ни звука.
Где повитуха? потребовал ответа Бэрронс. Господи, Онория не должна это слышать.
Не могу ее найти, ответила Ларк. Дома опустели. Все, кто может держать вилына стенах. Горит и в других частях города.
Блейд слабо воскликнула Онория, пока Эсме растирала ей спину. О боже, что если они сожгут стены? Что если
Им стены не преодолеть, утешил Лео, беря сестру за руку и слегка сжимая. Посмотри на меня. Блейд знает, что делает и кому противостоит. Восстание месяцами копило оружие и припасы
А как насчет Лены? И Уилла? Глаза Онории наполнились слезами. Лена должна быть здесь. Она обещала.
Лео не мог позволить себе особенно задумываться о младшей сестре и ее муже. Они в безопасности. Должны быть в безопасности.
Без сомнения, Уилл знает о том, что происходит. Он доберется сюда с Леной или отвезет ее в укромное место. Для такой миниатюрной женщины у Онории была чертовски крепкая хватка. Бэрронс стиснул зубы, игнорируя боль.
Если еще где-то в городе вспыхнет огонь, толпа восстанет. Эшелон не сможет сосредоточить все свое внимание здесь. Не переживай, Онор. Блейд не пострадает. От переполняющих эмоций у Лео в горле встал комок. Я не позволю причинить ему вред. Обещаю, я присмотрю за ним для тебя.
Ты собираешься присоединиться к схватке? спросила Эсме.
Здесь от меня мало пользы. Роды женское дело, да и Онории нужна уверенность, что ее маленькая семья уцелеет. Бэрронс навлек все это на них. Это была его сестра и его племянница или племянник. Меньшее, что Лео мог сделать, это убедиться, что она и ее муж выживут в войне.
Любой ценой. Он повернулся к Ларк:
Продолжай искать повитуху. Я спрошу герцогиню, есть ли у нее хоть какой-то опыт в этом деле.
Моргая сквозь пелену слез, Онория прошептала:
Не дай ему пострадать.
Не дам. Лео поцеловал ее в щеку. А сейчас позаботься о себе и малыше.
***
Дверь распахнулась.
Мина оторвалась созерцания багряного зарева на горизонте и отошла от окна. На ее запястье болтался наручник, а часть изголовья кровати была сломана. Бэрронс поджал губы, увидев, что пленница опять на свободе.
Я все еще здесь, сказала Мина, поднимая руки и демонстрируя железные «браслеты». Ради всего святого, надо ж было додуматься приковать ее к кровати!
Похоже, я продолжаю тебя недооценивать, ответил Лео, бросая быстрый взгляд в окно.
Мина разгладила юбки. Бэрронс был на взводе и практически не отреагировал на ее выходку. Что-то случилось.
Что ты знаешь о родах? спросил он.
Немногое. Я прислуживала королеве два года назад, когда у нее родился бездыханный сын. Пожалуй, самый ужасный опыт в ее жизни. Бедный ребенок, которого так сильно хотела Алекса, которого хотела Мина Почему ты спрашиваешь? Неужели В голове всплыл образ глубоко беременной молодой женщины, которую герцогиня мельком увидела, впервые сюда попав. Жена Блейда рожает?
Моя сестра. Он замялся, но потом встретился взглядом с герцогиней. Они ищут повитуху, но не могут найти. Эсме спрашивает в округе у некоторых женщин легкого поведения, не имели ли они дело с родами, но мне неспокойно. Я видел отчеты по Ист-Энду о гигиене и смертельных исходах при родоразрешении
Бэрронс, ты спрашиваешь меня, могу ли я прислуживать твоей сестре?
В его глазах было то, что ей казалось, она никогда не увидит.
Ты знаешь, что делать? Сможешь ей помочь? Если с ней что-то случится Лео выругался и провел рукой по золотистым волосам, бросив еще один взгляд на очертания Уайтчепела. Я вообще не должен был сюда приходить. Последние несколько недель Онории следовало отдыхать, а не волноваться. Если бы я не
Из моего скромного опыта, роды в лучшем случае непредсказуемы. Может случиться что угодно. По крайней мере, так говорилось во всех книгах и трактатах, которые герцогиня штудировала, готовясь к родам у Алексы. Однако Арамина была слегка шокирована. После прошлой ночи и всего, случившегося днем ранее, она думала, что уж к ней-то он обратится за помощью в последнюю очередь.
Доверял ли ей Лео? От этой мысли у Мины перехватило дыхание. Она и не осознавала, как сильно ценила его доверие, пока не потеряла.
Соперники уставились друг на друга.
«Мне жаль». Мина вскинула подбородок.
Отведи меня к ней, тихо сказала она. Я сделаю все, чтобы помочь, хотя на самом деле этого может оказаться недостаточно.
Его напряженные плечи немного расслабились.
Спасибо.
Мина подняла запястье.
Ключ?
Бэрронс вытащил его из кармана и, нежно касаясь ее кожи, отомкнул замок. Пальто Лео провоняло дымом, и Мина слегка подалась вперед, балансируя на цыпочках и вдыхая этот запах.
Если ты убежишь, пригрозил Бэрронс бархатным голосом, я тебя поймаю. Неважно, как далеко или быстро, я всегда тебя поймаю.
А если я не хочу, чтобы ты меня ловил? осмелилась она спросить, покачиваясь на пятках.
Они встретились взглядами. Его был неумолим. Бэрронс снял наручники. На его скулах ходили желваки, как будто он боролся с сильными эмоциями.
Тогда следовало воспользоваться случаем с Мориочем. Сейчас уже слишком поздно, герцогиня.
***
Едва Арамина вошла в родильную комнату, как запахи пробудили всю беспомощность, которую герцогиня ощущала, держа Алексу за руку во время тех ужасных родов. Неважно, что Мина сказала Бэрронсу. Она не могла этого сделать.
Ваша светлость. Темноволосая женщина повернулась от родильного стула, и на ее лице отразилось облегчение. Есть ли у вас опыт с трудными родами?
Трудными?
Ребенок перевернулся, ответила женщина. Он идет не так, как надо. По крайней мере, Долли так говорит. Она повернулась обратно к светловолосой проститутке, стоящей на коленях между бедрами Онории и ощупывающей ее раздутый живот.
Что что ты имеешь ввиду? тяжело дыша, Онория изо всех сил пыталась сесть. Эсме, что не так? Что не так с моим ребенком?
Я не это Эсме не знала, что ответить.
Раздался резкий стук, и дверь распахнулась. Женщина средних лет, в шарфе и выцветшей фиолетовой шляпе, стремительно вошла внутрь. При ней была маленькая медицинская сумка.