Я же тебе говорила, что у нас там другое времяисчисление. Год начинается с весны
Это я помню, да. С первого водного.Мики нахмурила брови.С фантазией у вас там как-то не очень, если честно.
Так вот, водные месяцыединственные, в которых тридцать четыре дня, во всех остальных тридцать три. И дни недели у нас не скачут так, как здесь. Первый день первого водного месяца всегда понедельник! Каждый год! Из года в год. Остальные дни недели так же повторяются.
Прикольненько,протянула сестра,но при чем тут это?
В нашем мире беременность длится восемь месяцев. Да не смотри ты так! На самом деле получается ровно столько же, сколько и здесь. Я же говорю, наши месяцы длиннее, да и не прибавляют наши лекари мифические две недели, как здесь.
Какие ещё две недели?
Неважно,нервно усмехнувшись, я взмахнула руками. Мне и так тяжело давались разговоры с младшей сестрой, а тут еще и про зачатие и беременности. Отчего то вспомнилось о том, как я впервые рассказывала ей, откуда вообще берутся дети, и на спине выступила испарина.Давай по факту. Если ты, например, одарена огненной стихией, то и забеременеть можешь только в огненный месяц или в месяц стихии мужа, если у него она не совпадает с твоей.
Хрень какая-то
Не выражайся!
Мне, вообще-то,деловито проговорила моя близняшка, вздернув светлые брови и намотав кончик косы на палец,как выяснилось, уже больше тридцати! Ты же сама столько раз повторяла, что я старше тебя,уже обиженно насупилась она.
Наша мама забеременела в первый огненный месяц. А мы с тобой родились в четырнадцатый день третьего огненного месяца.
Это?
Это как здесь декабрь
То есть в моих документах ты написала правильную дату моего дня рождения?Глаза сестры зажглись радостью и воодушевлением.
Да, но не только поэтому. Мы попали в этот мир именно четырнадцатого декабря десять лет назад, и ты,я взмахнула рукой и покрутила ей в воздухе, сама не понимая, что этим пыталась изобразить,переродилась,все же нашлась я, проговорив это слово слишком глухо,скажем так. И, предупреждая твои вопросы, в нашем мире тогда был последний летний месяцвторой воздушный.
Дурдом.
Это просто нужно запомнить! Я же тебе над кроватью специально повесила. Весна короткаяэто первый водный, он переходный месяц после зимы, и он холодный. Лето намного длиннееэто уже первые огненный, земляной, воздушный, вторые водный, огненный, земляной, воздушныйвсе они тёплые, скорее даже жаркие, кроме последнего, он тоже переходный и холодный, а потом начинается зиматретьи месяцы водного, огненного, земляного и воздушного. Всегда в одном и том же порядкевода, огонь, земля, воздух. Вода, огонь, земля, воздух! Запомни уже.
Да не кипятись ты! Запомню я. Уже почти запомнила.Сестра отвела взгляд, и я раздраженно подскочила с кресла.
Бесполезная затея. Микаэле нельзя на АКЭМ, она в первый же день себя выдаст.
А если ребенок недоношенный? Что тогда?задумчиво протянула она, а я вздрогнула.
Что?переспросила до того, как до меня дошел смысл странного вопроса.
Почему-то больно кольнуло в груди. Я подошла к окну и слегка его приоткрыла, запуская в помещение морозную свежесть.
Если ребёнок,тихо прошептала я, смотря на заснеженные улицы и спешащих в предновогодней суете горожан,появляется на свет раньше положенного, то это настоящий удар для магов. Ведь наши боги наделяют магией ребёнка в последний месяц, а до этогоЯ тяжело сглотнула.До этого он обычный человек.
«Да что же это?»
Мне перестало хватать воздуха, захотелось оторвать пуговицы и распахнуть халат одним махом, захотелось открыть окно шире или вообще просунуть в него голову.
Для верности, чтобы уже точно надышаться.
Я не понимала, что за странное чувство накатило на меня столь внезапно. В голове послышался шум, а затем застучало в висках тысячами маленьких молоточков.
Я прошептала обезболивающее заклинание, и опять никакого толка. Так же как и тогда, когда я пыталась что-то усиленно вспомнить.
Милли?
Все хорошо,не оглядываясь, успокоила я сестру,просто безумно разболелась голова. В ней однозначно нельзя держать столько мыслей одновременно.
Я натянула на лицо максимально искреннюю улыбку и повернулась к сестре.
Давай остальные вопросы после работы, хорошо?
Последний можно?невинно захлопала ресницами Мики, дождалась моего кивка и заговорила:А обычные люди имеют право давать имена своим детям на эти буквы?
Имеют, но в основном этого не делают.
Почему?
Это ответственность. Они так заранее определяют веру ребёнка, а это нежелательно. Обычный человек волен сам решать, кому он будет поклоняться, молиться и воздавать дары.
Микаэла о чем-то задумалась, намотав кончик косы на палец, и уставилась куда-то сквозь меня.
Спрашивай уже,тепло улыбнулась я, все еще ощущая жуткую головную боль.Я же вижу, ты о чем-то усиленно думаешь.
Ты меня убьешь.
Что?
Я и это забыла.Мики пожевала губу и решилась:Воздух«К» или «Э»?
Ты права.Я устало прикрыла глаза и легонько стукнулась затылком о стекло, потом ещё раз и ещё. Раздражение во мне кипело бурной волной, но как-то внезапно перестала болеть голова. Надо было радоваться хотя бы этому.Я тебя прибью,угрожающе произнесла я,Как можно не запомнить элементарное? Я не понимаю. Честно.
Стукнулась головой ещё разболее ощутимо. Распахнула веки, затем поймала взгляд сестры и предельно жестко проговорила:
Наш мир создал единый бог и подарил его своим детям: Мигрис-матбогине огня, Эквис-матбогине воды, Атерри-патбогу земли и Кайри-патбогу воздуха. Запомни, Микаэла. Я повторяю это в последний раз, и если вечером ты мне не повторишь все в точности, то мы остаёмся здесь! Поняла меня?
Мики, видимо не ожидавшая такого к ней обращения, закивала и выбежала вон из кабинета. Я никогда не была с ней столь груба, но сейчас ситуация обязывала.
Я подошла к кулеру и, налив полную кружку воды, выпила залпом.
Все шло абсолютно не так. Я не хотела возвращаться в свой прежний мир. И почти сразу после разговора с сестрой решила оставить все так, как есть. Но именно в тот день мне позвонили из школы и сообщили, что Мики стало плохо и ее отпустили с занятий.
Ничего серьезного. У Микаэлы просто пошла кровь из носа, потому что резко поднялось давление. Когда я как сумасшедшая ворвалась в нашу квартиру, сестра, развалившись на диване, смотрела сериал и хрустела чипсами.
«Ничего серьезного! Ничего!»повторяла я себе из раза в раз, но перепугалась настолько, что поняла для себя очевидную истину: нам нужно срочно убираться из этого мира, желательно еще вчера.
Миэр на связь больше не выходил, хотя я этого и так особо и не ждала, не возлагая никаких надежд на малознакомого мужчину. Я надеялась на тетку, к которой обратилась сразу же. Та пообещала мне разузнать все что можно и сварить лучшее зелье, которое пробудит стихию и у мертвеца.
Самомнение у нее было, конечно, знатное, но неспроста: наша тетка была лучшей в своем деле. Правда, с зельем забвения для меня у нее вышла осечка, которую Медея так и не смогла объяснить.
Я посмотрела на стол, заваленный бумагами, и устало вздохнула. Мне все это надоело до зубного скрежета, не только бумаги, но и ожидании неминуемого.
Эдвор
Одни лишь буквы, составляющие из себя это имя, отзывались глухой, невыносимой тоской где-то внутри Я отчаянно боялась встречи с ним. Боялась увидеть безразличие в его глазах или даже злобу, а возможно, и недовольство.
Недовольство тем, что я все еще жива.
Какую бы броню я ни выстроила за эти десять лет, я отчетливо понимала, что не переживу этого. Замертво упаду на том же месте, если пойму, что Эдвор расстроен моим внезапным воскрешением и желает мне смерти.
«Глупые мысли. Глупые, Милли! И ненужные Совсем ненужные».
Я вернулась за стол и продолжила нудное и монотонное занятие.
Через пару часов, покончив со всеми первоочередными делами, касающимися клиники, я прикрыла глаза, составляя в голове план дальнейших действий.
Было грустно.
Как выяснилось, я оказалась консерватором до мозга костей и сейчас с трудом расставалась с привычной жизнью.