Карьера прочно развивалась, а другие части моей жизни стали странными.
Одной ночью я убирала после выступления. Вечер был утомительным, все шло не так. Фон на сцене отвалился во время представления, Паула упала и повредила лодыжку, пока танцевала, и ее заменила ученица Энн. Снаружи бушевала снежная буря, только половина театра была заполнена. Когда все закончили, они только хотели уйти домой. Я сказала Энн идти и не ждать меня. Она устала от выступлений пять дней подряд, а мне нужно было еще час убирать. Я сказала ей, что доеду на такси, порой в такую погоду стоило раскошелиться.
Я подметала пол между рядами сидений, когда услышала в театре смех. Сердце замерло, и я слушала, склонив голову. Все ведь ушли домой? Может, кто-то из актеров остался.
Я огляделась, но никого не увидела.
Кто здесь? спросила я. Выждала пару напряженных мгновений, а потом покачала головой и продолжила мести. Порой, когда я уставала, глаза и уши меня обманывали.
А потом я снова услышала смех, а за ним топот по дереву. Я посмотрела в сторону сцены и охнула.
На краю сцены сидел подросток, его длинные руки постукивали по боку.
Топ. Топ.
Топ-топ.
Чем могу помочь? крикнула я, прищурившись, чтобы разглядеть его.
Он не был актером, но мог быть зрителем, уснувшим на балконе. Он был худым и высоким, с копной рыжих волос и веснушчатым лицом. У него была широкая улыбка, будто он веселился, глядя, как я убираю.
Он не ответил, но я не собиралась теряться при виде кого-то на пару лет младше меня. Я крепко сжимала метлу, пока шла по ряду, медленно приближаясь к нему.
Я заметила, что в руках он держит яблоко. Красный цвет вспыхнул, он быстро крутил яблоко. У него были кожаные туфли, укороченные штаны и подтяжки поверх грязной белой рубашки. На голове была кепка как у разносчика газет. Это было стилем не нашего времени. Он выглядел так, словно вышел из приюта, и других вещей у него не было.
Он все улыбался мне. Это начинало меня беспокоить.
Кто ты? спросила я.
Он подбросил яблоко в воздух и поймал, спрыгнув со сцены. Я отпрянула на пару шагов, не желая подпускать его близко. Вблизи он был не таким высоким, как я думала, просто длинноногий, но мне было не по себе в обществе незнакомца.
Якоб, сказал он, протягивая руку. Рад встрече.
Я смотрела на его руку, не зная, жать ее или нет. Я посмотрела в его глаза. Они были странного серого цвета, словно цвета не было совсем, только неразличимое кольцо. Серый перетекал в белки глаз, и это напоминало статую.
Я затерялась в этих странных глазах. Моя ладонь оказалась в его. Он дважды встряхнул мою руку и отпустил.
Я сказала я и остановилась. Можно ли открывать свое имя?
Ты Пиппа, сказал он. Он улыбнулся и откусил большой кусок яблока.
Откуда ты знаешь мое имя? испуганно спросила я.
Он пожал плечами и огляделся.
Я много знаю. Не лучшее качество, да?
Я все еще думала о своем имени, а потом я решила, что он издевается.
Что поделать, фыркнула я, крепче сжав метлу.
Он пожал плечами, откусил яблоко и прошел мимо меня к ряду, где я была до этого.
Не буду задерживать, бросил он через плечо.
Я поспешила за ним.
Откуда ты? Как попал сюда?
Он поднял плечо, чтобы пожать им снова, но я ткнула его метлой в спину. Сильно.
Ай, закричал он и развернулся. Кусок яблока вылетел из его рта на пол у моих ног. Я не хотела убирать еще раз.
Говори, как попал сюда, или я доложу полиции! я взмахнула метлой перед ним, как мечом.
Я всегда здесь, Пиппа. Ты просто не наблюдательна. Витаешь в облаках.
Как это понимать?
Он прочитал смятение на моем лице и протянул руку, опуская метлу. Было в нем что-то чарующее, словно он околдовывал меня все сильнее.
Я здесь, чтобы помочь тебе. И полицию знать не надо.
Помочь? ощущения были странными, как в одной из пьес, что мы ставили.
Увидишь. Когда будешь готова.
Он вышел в фойе и за дверь. Порыв ветра со снегом ворвался в помещение, и дверь закрылась.
Я стояла там, опираясь на метлу, долгое время.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Якоб не выходил из моей головы еще пару дней. Он был прав, я все время витала в облаках, в этот раз из-за него. Я не могла понять его, кем он был и откуда пришел. Почему он был таким мутным? Что он имел в виду, когда сказал, что поможет мне?
Мои воспоминания о девочке в озере и той, которую порвали волки, кружились в голове, и потому я никому не рассказывала о Якобе. Я знала, что есть шанс, что это все в моей голове, что это предназначено только для меня. И я знала, что Якоб мог быть просто живым мальчишкой, который пришел с улицы в поисках тепла. Он мог быть кем угодно, и непонимание терзало меня.
После последнего выступления «Как важно быть серьезным» я снова увидела Якоба. Снег падал весь день, но вечером перестал. Энн ушла на свидание с новым ухажером, и я могла спокойно доехать домой на такси.
Закончив уборку, я заперла театр и окутала шею шарфом, готовясь к пути к машине. Повезло, что снег разогнал всех изгоев и бездомных, и я ощущала себя безопаснее.
Я спускалась с последней ступеньки на припорошенный снегом тротуар, когда мой ботинок поскользнулся. Я полетела вперед. Я знала, что сильно ударюсь о снег, но я надеялась, что он смягчит мне падение.
Я не ударилась о землю. Рука появилась позади меня и схватила, поднимая на ноги.
Я охнула. Это был Якоб. Он улыбнулся мне как мальчишка и отступил.
Ты чуть не упала.
Откуда ты взялся? возмутилась я. Мне было все равно, что он только что спас меня от падения, я знала, что, когда спускалась, вокруг не было ни души. Он никак не мог добежать до меня.
Был неподалеку, ответил он.
Это не ответ, юноша, сказала я, шагнув к нему. Я уже не боялась. Откуда ты?
Он смотрел на меня пару секунд, искры гасли в глазах. А потом он пожал плечами в ответ своим мыслям и указал на место рядом с театром, между зданием и кустом, покрытым снегом.
Из кустов? опешила я.
Нет, приглядись, сказал он.
Я прищурилась, не зная, о чем он. Он взял меня за руку и поднял, указывая на место.
Видишь волны?
Я не знала, о чем он. Какие волны? Я видела здание, куст и снег.
А потом, словно мои глаза настроились, я увидела это. Волны. Воздух перед кустом мерцал, словно я смотрела на отражение на поверхности воды, покрытой рябью.
Оттуда я пришел.
Что это? прошептала я, понимая, что не должна это видеть.
Другая сторона.
Я отвела взгляд от гипнотизирующих волн и посмотрела на него. Его серые глаза сияли в свете желтого фонаря.
Я могу пройти туда? выдохнула я.
Он рассмеялся, отвернулся от меня и пошел по тротуару.
Я побежала за ним.
Я серьезно.
Пиппа, сказал он, и больше ничего.
Кто ты? Откуда знаешь меня? вопросы начинали сыпаться с моих губ.
Я говорил тебе, яЯкоб. Я из Другой стороны. Из Тонкой вуали. И я знаю тебя, потому что следил за всей твоей жизнью, он словно цитировал любимый комикс.
Тонкая вуаль? пролепетала я и застыла. Слова звучали знакомо, но я не знала, почему или как.
Он тоже замер, снег падал вокруг его худого тела. Ему, казалось, не было холодно.
Ты замерзнешь, если мы не будем идти. Не переживай. Я уберегу тебя, пока ты не дойдешь до такси.
Как?
Он пошел, и я последовала за ним, мои ботинки разбрасывали снег. Ноги начинали неметь.
Что «как»?
Как все, сказала я. Что ты такое?
Он оглянулся через плечо и улыбнулся.
Якоб. Внимательнее.
Ты мертв?
Не похоже.
Когда ты родился.
Давно.
Я могу пойти в Тонкую вуаль?
Теперь остановился он. Он прижал ладони без перчаток к моим плечам и встряхнул меня. Его серые глаза вглядывались в мои. Было странно, что порой он выглядел как четырнадцатилетний, а в следующий мигна миллион лет старше душой.
Можешь, но не стоит.
Что там?
Другие как я. Но они не все такие, как я.
Я замерла и вытерла снежинки с лица.
Призраки?
Он пошевелил губами, посмотрел поверх моей шапки.
Как-то так, он потянул меня за руку. Идем, здесь опасно.
Я хотела уйти с холода, но я оглядела пустые улицы.
Но там никого нет.