- Что? Где? Я? А, ну - да, элементарно, - быстро нашелся Фолко, дунув в стволы кольтов. - Я с детства метко стреляю, - похвастался он.
- Слушай, а ты можешь в монетку попасть, если я ее подброшу? - спросил Торин, шаря в карманах орков.
- Запросто! - хвастливо ответил Фолко, перезаряжая кольты.
Торин подбросил найденную мелкую монетку, и Фолко немедленно выстрелил, причем почти не целясь. В монетку он не попал, зато орк, которого не задело при первой демонстрации огневой мощи хоббита, стоявший за деревцем в трех шагах справа от монетки, и целившийся в Торина, медленно сполз в грязь, успев сказать только "Ы-ы!".
- Слушай, да тебе в цирке надо выступать! - восхищенно воскликнул Торин, крутя головой. - Теперь я дважды должен тебе, о, смелый хоббит! воскликнул полоумный гном, пряча собранные банкноты и монетки. Глянув на разорванные карманы орков, в которых успели побывать широкие ручищи гнома, хоббит был готов спорить с каждым на сто золотых против медной монетки, что у орков не осталось за душой даже обгорелой спички.
- Должен? Мне? - удивился хоббит. - Мне еще никто никогда не был должен, только я всем!
- Ну, ты, конечно, не думаешь, что я буду оплачивать твои счета из прачечной и тому подобное, - быстро спохватился гном, заметив нехороший блеск в глазах Фолко.
- Чем могу помочь почтенному гному? - спросил хоббит, вытаскивая из-за пазухи засаленный эротический журнал. - Недорого, всего пять серебряников.
- За пять серебряников я сниму целый публичный дом на неделю! возмутился гном. - Лучше скажи мне, блин, где тут можно переночевать подешевле? Я вообще-то ищу усадьбу Бренди, у меня тут дело.
- О, если дело не касается старых долгов (мы по ним не платим), то я помогу и с тем, и с другим. Фолко Бренди, Гроза Хоббитании, ловкий стрелок, Большой Мао, у меня еще много имен, к твоим услугам, - важно заявил Фолко.
- Торин де Дарт фон Халдор - Кейс ибн Винчестер, наша родословная самая древняя в мире, - гордо заявил гном.
- Очень приятно, - фальшиво сказал хоббит, сплевывая жвачку на башмак гнома.
- Однако, что это мы тут стоим, идем в дом, почтенный гном, спохватился гостеприимный Фолко. - Тут недалеко.
Когда они проходили мимо вышки, с которой сморкался караульный, гном возмутился.
- Вот козел, блин! - и с этими словами он двумя взмахами топора перерубил две из четырех опорных маленьких свай, на которых держалась вышка. - Он думает, что он как птичка может сверху гадить на окружающих, так пусть полетает!
- Пусть полетает! - радостно согласился Фолко, толкая одну из целых свай. Вышка заскрипела, сказала "Ы-ы-ы-ы" и, не выдержав порыва ветра, начала валиться набок. Караульный с громким криком полетел вниз.
- Прости, о, достопочтенный хоббит, но в обычаях гномов, в благодарность за предложенное гостеприимство, сломать что-нибудь у хозяев.
- Да ладно, одним кредитором больше, одним меньше, - махнул рукой хоббит, и дал пинок гному. - А это наш обычай, - заявил он, - давать пинок гостям, чтобы те чувствовали себя, как дома.
- Что-то я не припомню, чтобы меня дома кто-нибудь пинал, подозрительно проворчал гном.
Мирно беседуя, новые знакомые пересекли мост, и по тропинке, вдоль которой стояли мусорные контейнеры, двинулись вглубь Бигтауна.
Бигтаун представлял собой нелепое нагромождение землянок, шалашей, юрт и вигвамов; в центре городка стояли четыре небоскреба, построенные еще лет триста назад, после того, как банда Фродо вернулась домой и начала вести скромную жизнь. Вдоль всех чрезвычайно запутанных и кривых улиц городка стояли переполненные мусорные ведра, баки, ночные горшки, контейнеры и прочая посуда, в которую выбрасывали отбросы и отходы. Эти, с позволения сказать, контейнеры, выполняли роль бордюра, отделявшего мостовую от тротуаров.