Земля качнулась из стороны в сторону, и Любава обессилено завалилась на бок, готовая распрощаться с жизнью. Только бы Раду не тронул Она же тут, совсем близко
Медведь шевельнулся, и перед ней очутился влажный черный нос. Все, конец.
Любава крепко зажмурилась.
Но вместо оглушающей боли от медвежьих клыков щеки коснулось мягкое и влажное.
Ф-р-р-р Фру-у-у
От неожиданности Любава приоткрыла рот и тут же принялась отплевываться. Шерсть!
Мохнатая громадина не собиралась закусывать обморочной девицей. Вместо этого медведь протяжно лизал щеку и толкался огромной башкой.
Ф-р-р-р, урчал и сопел в самое ухо. Фру
И опять лизал.
Силы резко вернулись, и Любава рискнула приподняться, чтобы хоть немного отстраниться от неожиданно мирного зверя. Да это же тот самыйручной! О нем ещё Рада говорила. Ох, неужели не съест?
Ты, а Эй!
Медведь нагло прошелся языком около губ! Машинально Любава принялась отирать мокрые нежности рукавом.
Слюнявый какой, пробормотала, уже смелее разглядывая добродушно вздыхавшего зверя.
А тот нюхал ее руку, лизал пальцы и все урчал. Прямо трактор настоящий. Страх окончательно растворился, оставив крепнущую с каждой секундой уверенностьне тронет. Хотел быдавно кинулся, а не тыкался носом в ладонь, выпрашивая погладить.
Сама себе не веря, Любава осторожно тронула блестящий мех. Коротко провела по носу и крутому лбу. А медведь только жмурился. Вздыхал радостно и счастливо, будто она ему бочку меда прикатила, а не потрогала самую чуть.
Чудеса, пробормотала, снова оглаживая широкую морду. У меня, наверное, удар. Солнечный.
К ней ластилась лесная зверюга! Огромный шерстяной ужас, который так ласково фырчал и сторожил круглые милые ушки. А цвет глаз до чего интересныйнастоящий янтарь. И смотрит слишком осмысленно для медведя.
Ты домашний, да? пробормотала, пытаясь избавиться от ощущения все понимающего взгляда.
Он же не человек, в самом деле!
А медведь со вздохом улегся на спину, предлагая почесать плюшевый живот.
« Не тронет этот медведь, не трясись так », засмеялся над ухом голос Рады.
Любава даже оглянулась, но нет. Только ветер шумел, и пели птицы.
Кому рассказатьне поверит, легонько взъерошила шерсть на могучей груди. А ты красивый
Медведь лениво прикрыл глаза и выдохнул, мол: « Сам знаю. Не отвлекайся ».
и нахальный, усмехнулась Любава, с удовольствием зарываясь пальцами в густой мех.
Шелк золотой! Шерстинка к шерстинке, и каждая переливается на солнце медовой искоркой.
А зверь лежал, отбросив голову и вольно приподняв лапы. Любава ещё косилась на бритвенно-острые когти, но медведь не думал пускать их в ход. Тихонько укал на лёгкие прикосновения и водил иногда носом. А она уже совсем смело рассматривала лесного гостя.
Красавец! Тяжёлый, мощный, лапа что сковородкаогромная! Пушистый такой, ухоженный, весь лоснится. А морда смутно знакомая Любава схватилась за кулон. Дрогнувшими пальцами вытащила его, и принялась сравнивать резную фигурку и настоящего зверя. Похожа! Непонятно чем, но точно похожа!
Зверь заинтересованно приподнялся. Абсолютно бесшумно для такой огромной туши сел столбиком, и Любава сразу же ощутила себя мелкой и глупой мышью. Нашла с кем сравнивать! Да все медведи на одно лицо! Точнееморду.
Зверь слегка потянулся вперед, внимательно оглядел кулон в ее пальцах и опять вздохнул.
Любава даже лоб потерла. Остатки паники, что ли? Откуда ей вдруг померещилась тоска в медвежьем гуканье?
Вдруг зверь резко повернул морду в сторону леса и насторожил уши, словно прислушивался. Любава тоже глянула, выискивая причину, встревожившую зверя. Но нет, все тихо и спокойно.
И пока она отвлеклась, ей опять облизали щеку и даже по шее прошлись. Медведь тихонько фыркнул, очень осторожно обтерся об плечо, а потом поднялся на лапы и побрел в лес.
А Любава осталась сидеть. Облизанная и обласканная хищным зверем. На щеках ещё горели медвежьи поцелуи. А пальцы чувствовали мягкость густого меха.
Ну дела, пробормотала и даже за руку себя ущипнула. Не приснилось ли?
Валявшийся рядом мобильник тихонько пикнул. Что?! Полная сеть?
Дела, повторила беспомощно.
И надо бы использовать момент на полную катушкускорее набрать нужный номер, пока не пришлось опять бродить по поляне, но Любава сунула мобильный в карман. Потом. Она поживет тут некоторое время, как хотели бы родители, а потом уедет. И больше постарается не встречаться с Данияром.
Глава 9
Сестра! Какая ты! У-у-у, на тетю Яру похожа! Я фото видела! И глаза и волосы! О, расскажи, как там в столице? Машин много, да? Людей, наверное, толпы
Дарья тараторила как сорока. Обнимала, смеялась, тискала.
И Любава не могла не смеяться в ответ. Сестра! Двоюродная, но с первых секунд родная.
Бывает же таксмотришь на человека и сердцем его чувствуешь. И кровь тут ни при чем.
Белокурая, голубоглазая и приятно кругленькая, Дарья так и светилась мягким добродушием. Располагала себе, и даже дробненький, как горошек, разговор, не вызывал желания сбежать. Наоборотслушала бы и слушала.
За ними с улыбкой наблюдала мамина сестратетя Яся. Ее муж и сын остались на заимке, рыбу заготавливали.
На всю деревню наловили, во сколько! разводила руками Дарья. Вкуснючая, жирнючая. Вот, попробуй-ка, ну!
И в тарелку подсовывали ещё кусочек.
Спасибо
А как хорошо, что ты приехала сейчас! Аккурат на праздник!
Любава удивленно округлила глаза:
Праздник?!
Ночь на Купалу, пояснила молчавшая тетя Яся. На дочь она походила мало и характером, и внешностью. Вся деревня праздновать будет.
Ахотела возразить, но Дарья оказалась шустрее:
И день моего рождения тоже на Купалу!
Любава тут же захлопнула рот. Шах и мат. Отсидеться дома не получиться, а на празднике наверняка Данияр со своей «соколицей» будет.
Но Дарью ее молчание не смутило. Сестра продолжила расписывать прелести предстоявшего гуляния:
О, это будет здорово! Трудится вся деревня, а потом такой пир!
Трудится?
Ну да, как само собой разумевшееся подтвердила Дарья. Мужчины дрова для печей и костров готовят, женщины травы собирают, место подготавливают. Волхв придет, благословит пары перед капищем. Потом танцы, песникрасота!
Любава не сомневалась. И ей надо будет помогать тоже. По нервам заискрило напряжение. Работы она не боялась, а вот планы не пересекаться с Данияром и его зазнобой накрывались медным тазом.
В руке очутился кулон. Ничего, как-нибудь выдержит.
А что это? сразу же среагировала любопытная Дарья. Интересно Можно глянуть?
Пришлось разжать пальцы.
Ух ты! восхитилась Дарья, разглядывая болтавшийся перед носиком амулет. Наша это работа! Данияр Мстиславович такие режет!
Любава до боли в пальцах вцепилась в ускользавшую из-под нее табуретку. Данияр?!
Это отец подарил, промямлила, а в голове уже два плюс два складывались.
А ведь мог и Данияр! Рада говорила, что он с переездом помогал, да и парень на пятнадцатом году жизни вполне с ножом управиться мог.
Ну, может, и папка твой, да, не стала спорить Дарья.
Данила по дереву тоже хорошо работал, кивнула вслед за дочерью тетя Яся. Но Данияр Мстиславович гораздо лучше. Он здесь половину домов украсил, и ворота его рук дело.
Замечательно! Только ей зачем об этом знать?
Так А что там с подготовкой празднику? сменила тему.
А сама кулон незаметно спрятала. Может, снять совсем? От одной мысли плохо сталоэто же хуже, чем без кожи остаться! Прикипела она к нему сердцем! С детства носила, а теперь выкинуть? Глупости какие.
Дарья ее заминки в упор не увидела. Подскочила на ноги, хвать за руку и поволокла во двор.
Сейчас все расскажу! И со всеми познакомлю
***
Как ты жила там вообще? От шума голова раскалывается. Я в Томске еле доучилась. Бежала сюда, теряя тапки
Рыженькая Стася морщила нос и фыркала, расписывая «ужасы» городской жизни.
Толкучка эта, транспорт пыхтит, все злые, гавкают друг на друга. Настроение портят. Преподу на ногу в столовой наступили, а он на нас сорвался. Нормально, да? А тут! М-м-м, хорошо! Привольно И природа совсем другая! А!