К счастью, мужик оказывается способен оценить, на чьей стороне перевес, и меняет подход.
Ох, ну откуда ж я знал, басит он. На вас же не написано Я, это, дурного ничего не задумал, мне бы только дочь забрать, похитили её у меня и, говорят, тут держат. Это мне в полиции сказали, добавляет он веско.
Скажите для начала, кто вы такой и кто ваша дочь, предлагаю я условно миролюбиво, сделав вид, что простила хамство.
Меня Медведем кличут, а дочка мояВеточка, охотно сообщает мужик.
Вот, значит, как, даже настоящего имени не удостоил. Ну ладно, моего уж тем более не получит, а что АрайВетка, это я знаю.
В таком случае, говорю, дочь вашу никто не похищал. Она сама явилась и выразила желание участвовать в государственной образовательной программе. Мы её успешно приняли.
Ещё чего! снова расходится Медведь. Чему вы её тут учить собрались?!
Он, кажется, хочет что-то добавить, но осекается, вспомнив, с кем говорит.
Как вы думаете, чему могут учить в Доме Целителей? не удерживаюсь я. Вероятно, целительскому делу!
Вот ещё мы всяким уродам болячки не лечили! фыркает мужик. Нет уж, это никуда не годится, нечего ей тут делать!
А это, уважаемый, определяете не вы, раздаётся сзади от меня голос Рубчего.
Я оборачиваюсь: он стоит, свободно прислонившись к углу стены, где коридор примыкает к приёмной, а за спиной виднеется хрупкая фигурка Арай.
А кто же?! гаркает Медведь, разворачиваясь всем телом. Я вообще-то её отец!
А я её муж, спокойно сообщает Рубчий.
Повисает напряжённая пауза, слышно только тяжёлое дыхание Медведя.
Это с какой же стати? наконец вопрошает он. Я на брак согласия не давал!
Рубчий пожимает одним плечом.
По законам нашей страны взрослой женщине не требуется разрешение родни.
Я сдерживаю смешок. В кои-то веки приятно слышать муданжское пренебрежительное слово хматан применительно к родителю.
Медведь краснеет и принимается пыхтеть громче.
Ну знаешь, уважаемый, законы законами, а и среди людей обычай имеется. Люди дочерей растят, вкладываютсяуж не для того, чтобы потом за так отдать первому встречному, а если у тебя на выкуп не нашлось, так брал бы сироту.
Рубчий качает головой, видимо, поражаясь глубине неприятности этого человека.
А я что, по-вашему, должен был всё бросить и к вам к Ирлик-хону на задворки ехать выкуп отдавать? Я человек занятой, на лечение-то вот еле нашёл время, у меня, вообще-то, крупная фирма. Вы лучше скажите, у вас банковский счёт есть или по старинке повезёте монеты в мешочке по большой дороге?
Есть у меня всё, нахохливается Медведь. У меня тоже бизнес немаленький, с кошелём не набегаешься. Могли бы позвонить да спросить, фирма-то и в Сети представлена
Ну вот что, господа, свои финансовые дела идите решать в переговорной, потребовала я.
Арай тут же скользнула к лифту, и Исар переместился вслед за ней, держась так, чтобы Медведь сквозь него её не видел. Тот, впрочем, был больше озабочен самим лифтомскорее всего, он никогда ничем таким не пользовался и опасался, но и лицо терять не желал. Я только вздохнула с облегчением, когда за ними закрылись двери, а ещё припомнила, как я заказывала кровать нам во дворец. Вот такие же дельцы тогда со мной разговаривали. Бррр.
3. Арай
Лифт был просторный, рассчитанный на каталки с пациентами, но всё же по сравнению с холлом это было маленькое пространство, и расстояние между мужчинами было коротким до дискомфорта. Арай понимала, что Исар её нарочно загораживает собой, и стыдилась того, что стала обузой постороннему хорошему человеку, которому ещё и отплатить за доброту толком не могла. Конечно, она знала, что теоретически женатое положение должно вернуть ему статус серьёзного, преуспевающего и надёжного партнёра, но это была разовая польза, значение которой скоро стёрлось бы и забылось, а чем ещё Арай могла его порадовать, не поступаясь собственной свободой, она не представляла.
Она проводила мужчин в переговорную, где напротив друг друга стояли два дивана, разделённые чайным столиком.
Ты это, начал отец с порога. Сумму надо бы обсудить. А то кто вас знает, во сколько у вас тут принято невест оценивать.
Арай покраснела. Этого вопроса она боялась с самого начала аферы.
Понятия не имею, пожал плечами Исар, усаживаясь на диван. У нас в семьях с певчими именами выкупов не платят, так что назначайте сами.
Медведь скрипнул зубамиимени своего он не называл, но выдал себя тем, что затребовал выкуп. Пройдя ко второму дивану, он присел, подался вперёд, сощурился и назвал сумму:
Пятьдесят мингей.
Арай ахнула.
Ты что!
Цыц, девчонка! рыкнул Медведь. Мне за тебя и больше предлагали. Сама подумай, если он даже выкуп не потянет, как он тебя-то будет содержать?
Моё содержание столько не стоит, огрызнулась Арай, оставшаяся стоять за спинкой дивана. Рубчий, вы ему не верьте, он врёт всё, никто ему за меня больше двадцати пяти не давал!
Это всего или за год жизни? уточнил Исар, переводя взгляд с отца на дочку и обратно.
Медведь беззвучно открыл рот, но не успел собраться с мыслями.
Всего, конечно! выпалила Арай, пунцовая от стыда. И то много, он на меня больше мингя в год никогда не тратил, наоборот, украшения, что мне дарили, закладывал!
А что они лежат без дела, заоправдывался Медведь. Ценности надо в оборот пускать!
Ну, открывайте приём, предложил Исар.
Что значит «открыть приём», Арай не знала, но у отца с этим возникли проблемы. Исар внимательно смотрел на его манипуляции с телефоном, потом стал подсказывать, а там и вовсе диктовать, что и как делать. Отец пыхтел, хмурился, но слушался. Наконец загадочный приём был открыт, и Исар в два движения перевёл деньги.
Судя по лицу Медведя что-то пошло не так. Он потыкал в телефон, пару раз проверил, то ли у него открыто, что нужно. Потом поднял ошеломлённый взгляд. Арай стояла не дыша, а Исар откинулся на спинку дивана, как будто пришёл смотреть хорошо знакомый спектакль.
Мне только что, наконец обрёл дар речи Медведь, сто мингей пришло. Это от вас?
От меня, от меня, кивнул Исар. Я, конечно, в выкупах не разбираюсь, но меньше ста мингей за такую девушку даватьэто себя не уважать, а уж просить А ещё говорите, большой бизнес. Кстати, я не спросил, что у вас за бизнес-то хоть?
Дак этоМедведь не сразу вник в суть вопроса, всё ещё отходя от потрясения: за сто мингей его контору можно было купить полностью. Магазины у меня Ручки всякие продаём, петли там
Надо же, вот только недавно с Ахмад-хоном о фурнитуре говорили! заинтересовался Исар. И что, много филиалов?
Да вот, у нас, откуда я родом, это от Долхота через Ирлик-хонову реку городок, там головной, а ещё на островах есть, и на Орле вот недавно открыл магазинчик. Я сам-то не кузнец, понимаете, я распространяю, мне самая дорога в большие города. Теперь хочу в Долхоте обосноваться, а если дело выгорит, то можно и в столицу
И с глухим именем? поразился Исар.
Медведь со стуком захлопнул рот, чувствуя, что его развели на откровенность.
Он на меня фирму зарегистрировал, подала голос до сих пор молчавшая Арай. Потому и отпускать боялся, и за своего партнёра выдать хотел, чтобы не делась никуда.
А почему нет?! Медведь решил предвосхитить осуждение. Раз дали боги дочку с певчим именем, так надо пользоваться! Конечно, доступа к финансам у неё нет, да и сделать с фирмой она ничего не может, это всё мне делегировано, но, главное, в документах везде написано, мол, у владельца имя гласное, а приходят работать ко мне, я ж не буду им представляться!
По ходу своего монолога он развеселился и под конец даже хохотнул. Гордость от собственной смекалки в сочетании со внезапной прибылью его немного опьянили.
Рубчий собирался что-то ответить, но тут створки лифта выпустили в коридор прямо напротив переговорной гигантскую фигуру Байч-Хараха.
А, вот и ты! улыбнулся Исар, рассматривая давнего друга. Он наконец-то смог разглядеть, как тот теперь выглядит. Не так уж и страшно, не многим хуже, чем на известном портрете работы молодого мастера Бэра. Но комментировать это Исар не стал, по себе зная, что эту тему лучше вовсе не поднимать. Наслышан уже о том, какое у меня было плодотворное утро?