Отставив бокал на столик, он подошел к шкафу и достал острый нож с тонким лезвием. Собачий ошейник и толстую грубую веревку. Окинул ее взглядом и довольно усмехнулся.
Да, это то, что он хотел видеть.
Расширенными от ужаса глазами она смотрела, как он медленными шагами приближается к ней. Она попыталась отползти на край кровати, но связанные руки и дикая боль в запястьях не позволили этого сделать. Жалобно заскулив, она умоляюще посмотрела на своего мучителя. Но тот лишь покачал головой, хриплым голосом прошептал:
Не стоит, милая, будет только хуже. Расслабься, прими свою судьбу.
Она замотала головой и, несмотря на раздирающую ее боль, чуть сдвинулась, стараясь уйти как можно дальше от него.
Знаешь, жадно смотря на ее жалкую попытку спастись, негромко произнес он. Меня возбуждают сейчас твои действия, намного больше, чем когда ты лежала неподвижной, забитой жертвой. Сопротивляйся, милая. Мне нравится.
Он забрался на кровать и ножом стал разрезать ее одежду, она трепыхнулась и промычала, мотая головой. На его губах промелькнула легкая усмешка. Разрезав всю одежду, он, отстегнув наручи и придерживая их за металлическую планку, взял веревку и туго перевязал от кистей рук до шеи и к ногам, фиксируя ее в одном положении. Ее ноги остались широко разведенными, веревка возле запястий окрасилась кровью.
Он, довольно улыбаясь, наклонился и запечатлел на ее лбу и щеках легкие поцелуи, отклонился и посмотрел в глаза. В ее глазах застыли ужас и непонимание. Ножом он легко надавил на шею, сделал первый неглубокий порез.
Она попыталась дернуться, порез углубился. Веревка была так туго зафиксирована, что малейшие движения были почти невозможны. Почти. Смотря в ее глаза, отслеживая любую эмоцию, он стал делать такие же порезы по всему телу. То совсем легкие, то углубленные.
Закончив, наклонился к порезу возле бедра, языком слизнул капельки крови.
М-м-м-м, сахарная А везде ли? ласково протянул он.
Опустился к ее лону и надавил на клитор, она немного дернулась и простонала через кляп. Резко и грубо, без подготовки, он вставил во влагалище на всю длину свои пальцы и, вбиваясь, стал делать резкие поступательные движения.
Она закрыла глаза и издала стон. Он нахмурился, достал пальцы и сильно, до синяков, схватил ее за шею, прорычав:
Не сметь закрывать глаза! Смотри на меня! Понятно?
Ее испуганные глаза, в которых стаяли слезы, от ужаса расширились, и как могла, она кивнула головой.
Хорошая девочка, торжествующе проурчал он.
Взяв снова в руки нож, он приставил его к клитору и слегка надавил, оставляя очередной порез, и тут же слизнул выступившие капли. Встав с кровати и отойдя от нее на два шага, посмотрел на эту картину, взял в руки поводок и, подойдя к ее голове, пристегнул к шее и подвесил на крюк. Лента поводка натянулась так, что малейшее движениеи его жертва начнет задыхаться.
Вот так, милая Вот так. Осталось чуть-чуть.
Медленно снимая одежду, он обнажился и лег на ее разведенные бедра, посмотрел в ее глаза и увидел в них липкий страх, то, что ему и было нужно.
Усмехнулся, делая первый резкий толчок. Вбиваясь в нее, он смотрел, как она от его движений задыхается, через кляп разносились ее хрипы. Двигаясь все резче и резче, он с упоением смотрел, как в ее глазах медленно угасает жизнь И на последних толчках ее не стало.
***
На следующее утро специальный отдел контроля граждан (СОК) города обнаружил девушку в порезах, завернутую в черное покрывало.
Город был в ужасе.
А он стоял неподалеку, держа руки в карманах узких штанов, и смотрел, как ее увозят.
Чуть больше чем через две недели ему придется искать новую жертву.
Его будет терзать Голод, который можно утолить лишь одним способом. Кровью. Их кровью Сереброволосых.
Глава 12
Элина
Спустя две недели
На работе день начался сумбурно и муторно. Горел заказ от крупной фармацевтической копании, начальник рвал и метал. За эти две недели поступили еще две немаленькие заявки-задания от лидеровфирм Лигерии, а из-за нехватки рабочих рук один из уже взятых в разработку заказов, как раз по фармацевтике, ускользал к нашим конкурентам.
Разрабатывая документацию и делая правки в договорах, вздрагивала от каждого окрика начальника, таким я его еще не видела. Надо сказать, это было жутко. Начальник напоминал взбесившегося демона из сказок. Не хватало только рогов и хвоста, но и без них выглядел он устрашающе.
За эти две недели к нервам на работе добавилась сильное, почти безумное желание найти свою пару. Гормоны просто взбесились, толкая меня на опрометчивые поступки:
«Найти свою пару, бросится к его ногам и просить хотя бы погладить меня».
Кошмар.
Да и с другой стороны, где я должна его искать? Если я знаю всего лишь имя своей пары. Да и то неполное.
Вот что мне делать, а?
Караулить возле тренажерного зала? Идти по следу его запаха, как дворовая собака?
Или еще чего похуже. Хотя, куда уж хуже-то?!
Но моему второму «я» этого было не объяснить. Лисица рвалась из груди, скреблась, пытаясь вырваться. Но куда там, если я неполноценная? Страшно подумать, если бы я могла оборачиваться, что бы произошло.
Я бы просто утратила позорно контроль над ней, а человеческая половина оказалась бы заперта. Насколько долго? Всего-то пока наш самец не принял бы нас, а если он не принял бы нас совсем, то человеческая часть осталась взаперти навсегда.
Когда я об этом думала, холодный пот прошибал тело. Надо скорей найти зелье, рыть землю, но найти. Иначе будет совсем плохо.
Сегодня как раз истекал срок, когда можно было сходить в лавку зелий к Мастеру, он ведь обещал мне помочь. К сожалению, сегодня был сокращенный день во всех лавках, все Мастера отмечали свой профессиональный праздник «Окояда», будь он не ладен.
Придется идти на поклон к начальнику. Больше ждать я точно не могу.
До конца рабочего дня оставалось немного времени, уходить надо было сейчас.
Собрав все наработки и исправленные документы, набрала в легкие воздух, постучала в кабинет.
Да, раздался рык из кабинета.
Входить резко перехотелось, но увы, есть такое слово «надо». Выдохнув, толкнула дверь. Михаил (мысленно иногда называла его просто по имени, к счастью, только мысленно) стоял возле большого окна, руки заложены сзади, ноги на ширине плеч, напряженный и явно злой.
Если не знать, что он человек, можно было бы спутать с оборотнем. Не успела я открыть рот и что-либо сказать, как он резко развернулся, метнул в меня гневный взгляд. Такой, что я, наверное, побледнела, и если бы не закрыла дверь, шагнула бы обратно. От греха подальше.
Увидев меня, начальник немного расслабился, махнул рукой, чтобы я подошла, и раздраженно спросил:
Чего тебе, Элина?
Хотелось бросить документы ему под ноги, пискнуть «ничего» и позорно сбежать.
Но собрав все свои силы в кулак, нервно выпалила:
Михаил Святославович, вот документы с правками, все исполнено. Можно мне пораньше уйти?
Оглядев меня с ног до головы, раздраженно прищелкнул языком:
Ты же знаешь, что у нас загрузка сейчас не просто большая, она огромная, Элина, но заметив мой щенячий взгляд, прикрыл глаза, глубоко вздыхая, и ровно сказал:Хорошо, но! Завтра задержишься на час. Понятно?
Радостно взвизгнув, поспешила собрать свои вещички, пока начальник не передумал, и со скоростью пули понеслась из офиса в лавку.
Зелье, жди меня!
Но оказалась моя радость напрасна. В лавке Мастер сказал мне, что его друг уехал в Мизерон и прибудет в Лигерию не раньше, чем через неделю. А само зелье неизвестно, получится ли.
Вы поймите, Элина. Это природа, а вы хотите ее нагло обмануть, вещал Мастер мрачной мне.
А мне что прикажете делать? раздраженно вскрикнула я. Моя пара от меня далеко! И еще неизвестно, когда я смогу его увидеть. Вы же знаете, что бывает со свихнувшимися оборотнями?
Может, хоть что-нибудь можно сделать? с мольбой посмотрела на него.
Мастер задумался на секунду, встрепенулся и подскочил к резному сундуку, что стоял у него за прилавком, судя по всему, изображая стул.
Сейчас Как же я мог забыть Сейчас копаясь в вещах, бормотал он.