***
Два дня, что Наилий просил на решение проблемы, Куна ждала с мстительным удовольствием, и когда наступило утро третьего, разочарование генералом стало полным. Такую сцену устроить и в итоге сдуться, как старая дырявая покрышка. Хозяин сектора, лучший воинкрасивая пустышка, не способная отвечать за свои слова.
Смена выдалась тяжелой. Вода в верховьях Тарса убывала слишком быстро и перекаты обнажались. Часть судов остались зажатыми в тиски мели и просили срочно увеличить сбросы на плотине, чтобы уйти ниже по течению на высокую воду. Диспетчерская могла только принимать сообщения и передавать их дальше, но весь гнев и раздражение капитанов выслушала смена Куны.
Она вернулась под утро домой и сразу схватилась за успокоительный травяной сбор. Мать хлопотала возле Аврелии с припарками, приговаривая, что наконец-то начало помогать. Как бы ни так. Баночку таблеток купили на жалование Куны и болезнь притаилась. Жаль только измученный недоеданием организм восстанавливался слишком медленно. Врач выписал питательную смесь, которую давали тяжелобольным, но она стоила не дешевле таблеток. Куна давно питалась одним травяным чаем и сама шаталась от слабости. В дверь громко постучали.
Дочка, откроешь? крикнула мать из комнаты. Это Домна, наверное, навестить.
Вряд ли. Давно неслышно было разговоров и переливистого смеха двух подружек. Поругались из-за заявки на нилота. Будь Аврелия не так слаба, до сих пор бы выговаривала всем подряд, как её лишили последней надежды в жизни.
Старшая убрала кружку с недопитым настоем в раковину и пошла открывать. В полумраке рванула на себя дверь и охнула от неожиданности.
Дарисса Корделия?
Чуть не касаясь макушкой низкого дверного проема, на пороге стоял военный. На черном комбинезоне пятном крови алела нашивка медицинской службы, а в руках гость держал кейс для медикаментов.
Нет, ошарашенно мотнула головой Куна и крикнула в комнату, мама, к тебе!
Дарисса, еще раз поприветствовал кивком головы медик, увидев взволнованную женщину, рядовой Фирмий. Медикаменты примите?
Какие?
Мать смотрела на гостя почти с ужасом, не выпуская из рук скомканную повязку, пропитанную настоем. Из всех безумных предположений ни одно не годилось на роль истины, а Куна упрямо молчала, еще не до конца поверив в то, что происходило.
Диан-Фор-Два-Грост, медик без запинки произнес название таблеток Аврелии.
Диан, - эхом повторила мать и зажала рот рукой. В комнате зашумела младшая, подтаскивая к себе экзопротезы, чтобы встать. Понесла её бездна и так все слышала, нет, надо высунуть любопытный нос.
Пройдемте на кухню, позвала медика Куна и он, шумно пошаркав подошвами ботинок об коврик, в три широких шага добрался до кухонного стола. Поставил кейс, открыл и стал выкладывать на стол таблетки в коробках. Пять, десять, двадцать. Куна столько у фармацевтов не видела не то, что в своем доме. Мать неуклюже рухнула на стул, не сводя глаз с медикаментов.
Простите, а почему? Откуда столько?
Не могу знать, дарисса, улыбнулся рядовой Фирмий, у меня приказ. Ваш отпечаток, пожалуйста.
Планшет с сенсорным сканером отпечатков он положил рядом с таблетками. Мать, все еще не дыша, приложила палец.
Это кредит? Сколько мы должны?
Никак нет, таблетки ваши, уверенно заявил медик и захлопнул кейс, извините, у меня график. Здоровья вам и вашим близким.
Попрощавшись кивком, военный ушел в полной тишине. Мать перебирала коробки с приоткрытым ртом. Двадцать упаковокэто почти на два цикла. Новенькие, аккуратные, бесценные. Она гладила их пальцами и пересчитывала. Не выдержала, вскрыла одну, сдернула крышку с баночки и высыпала на ладонь прозрачные голубые капсулы. Без шуток, без подвоха. Диан-Фор-Два-Грост.
Что происходит, Куна? беспомощно пролепетала мать. Ты что-то сделала? Кому-то написала и они откликнулись? Почему военные?
Старшая не могла смотреть на мать. Замечать, как шок сменяется радостью. Как она, все еще не веря, накрыла ладонями коробки, а потом притянула к себе и обняла. Крепко и счастливо, словно только что спасенного ребенка. Из комнаты на экзопротезах с металлическим шорохом сервоприводов пришла Аврелия и застыла, схватившись рукой за дверной косяк.
Несуществующие боги, откуда?
Кажется, генерал подарил, едва слышно ответила Куна.
Радость взошла светилом над маленьким бараком в рабочем квартале. Мать вскочила и бросилась обнимать дочерей, целуя, куда попадали губы. Их смех с Аврелией звучал музыкой на празднике и обе тараторили без умолку.
Наилий? Не может быть!
Какая же ты молодец, дочка! Есть толк от писем, неужели нас услышали?
Услышали, прочитали и вызвали в гостиницу, чтобы там натыкать носом в грубые слова, как щенка в собственную лужицу. Куна вымученно улыбалась в ответ и не могла понять, почему так гадко, когда нужно ликовать? Закончилась жизнь впроголодь, ночные смены, попытки занять денег у всех подряд и самое черное отчаяние, какое можно представить.
Любимый! Любимый, захлебывалась восторгом Аврелия, Он спас меня! Спас!
Спас. Мог сделать это молча одним щелчком пальцев, раз внимания генерала и единственного запроса хватило, чтобы сдвинуть неподъемную гору бюрократии. Мог позвонить и спросить, почему незнакомая ему дарисса так резка в словах.
Мог, но поступил по-другому. Как обычный цзы'дариец, которого задели несправедливые обвинения. Она кричала, что извинится, но так этого и не сделала. Даже сейчас не могла найти в себе силы. Стыд разгорелся удушьем, щеки запылали. Завтра она все исправит. Может быть.
Глава 7Новая старая жизнь
Аврелия и мечтать не могла, что Наилий спасет ей жизнь. Нет, когда-то представляла себя попавшей в беду, похищенной злобными инопланетянами и томящейся в плену. И чтобы генерал непременно в белом парадном кителе и за штурвалом серебристого катера примчался спасать. Приземлился прямо на крышу темницы и с одним только посохом раскидал всех врагов, а потом долго смотрел бы ей в глаза, не в силах оторваться. «Аврелия, свет моей души, сказал бы он, Аврелия»
Ты будешь травяной отвар?
Мама, расстроенно скуксилась она, но кивнула, пододвигая кружку к заварнику.
Куна уже отоспалась перед следующей сменой и теперь рассеянно жевала пшено. Второй день с кислой физиономией ходила, будто не радовалась, что сестра будет жить как нормальная цзы'дарийка. Вечно о себе. Проблемы у неё на работе, наверное, но теперь плевать. Маминого жалования хватит, а дарисса-зазнайка может больше не корчить из себя героиню. Столько пафоса и апломба было, когда бегала эти письма строчить. На кухне невозможно было сидеть от бесконечных фондов, служб, отделов, департаментов. Весь город на уши подняла, а таблетки прислал любимый Наилий. Надо было дуре сразу догадаться ему написать, но куда ей.
Я сегодня проверила, жалование уже на счете, радостно сказать мать, наливая Аврелии отвар и усаживаясь рядом со старшей дочерью, там больше, чем обычно, дождалась я премии. Раз таблетки есть, то можно потратить немного на себя. Куна, дочка, чего бы тебе хотелось?
Аврелия чуть не подавилась отваром и уставилась на мать. Она ласково гладила Куну по плечу и ждала ответ.
Поизносилась ты, дочка, все в форме, да в форме. Может быть, платье тебе купим?
Стоило чуть разбогатеть, так сразу нужно выбросить деньги на ветер?
А чем форма плоха? надула губы младшая. Она служебная. Порветсяновую выдадут.
Мать обернулась что-то сказать, но Куна перебила.
Не надо платье. Давайте лучше поедим, я соскучилась по сладостям. Можно сходить в кондитерскую и набрать булочек, пирожных
Я на специальном питании, сморщилась Аврелия и загремела ложкой, гоняя по кружке травинки, попавшие в отвар, и вообще, мама, а почему ты меня не спрашиваешь, чего я хочу?
Раз теперь не придется весь день лежать на кровати, то можно и в город выйти, а она тоже давно не видела новых платьев и туфлей. Как можно мечтать о генерале в обносках старшей сестры? Особенно теперь, когда Наилий обратил внимание. Диан-Фор-Два-Грост стоил бешеных денег, не каждой любовнице дарили такие дорогие подарки. Наверное, фотографию увидел в медицинской карте и влюбился. Точно влюбился. Осталось дождаться, когда позвонит.