Тут женщина разрыдалась, и речь взял отец.
- Получив третий отказ, царь похитил нас. За пару дней до возвращения сына. Обращались с нами хорошо: кормили царской едой, приносили вино в старых глиняных кувшинах, - его голос надломился, он глубоко вздохнул, чтобы продолжить. - Один из слуг пожалел нас и рассказал о замысле царя. Тот боялся нашего сына и хотел отправить его на смерть. Народ любил нашего мальчика намного больше, чем правителя. Повелитель боялся потерять власть. Молодой слуга сочувствовал нам и решил предупредить. Той же ночью мы с моей любимой решились спасти нашего сына. Мы разбили глиняный горшок и отправились в Аиду. Наш сын был спасен, но как позже выяснилось, ненадолго.
- Я знаю про Геру, - всхлипнула я, у меня также по щекам текли слезы, - если бы я могла помочь..
- Теперь за наше нахождение в Элизиуме сын должен служить Гадесу, - громко шмыгая носом и пытаясь вдохнуть, проговорила мать. - Помоги ему, не насылай на него гнев Темного Бога.
- Я бы никогда- прошептала я- Я не хочу причинять вред Танатосу!
Женщина долго смотрела на меня изучающе. Она ничего не говорила, но взгляд выдавал беспокойство. Оно и понятно: то, что я слышала про Богов Олимпа, никак не соответствовало сказанным мною словам.
- Я обещаю, что не причиню ему вреда, - сказала я и твердо посмотрела его матери в глаза. - Он - мой единственный друг здесь. Я не хочу, чтобы с ним что-то случилось.
- Послушай меня, дочка, - женщина тяжело вздохнула, а её взгляд потеплел. Меня удивила такая резкая перемена настроения. Мама Танатоса махнула рукой. - Я уже давно мертва, чтобы бояться вызвать гнев богини своей речью. Послушай меня, посмотри на нас. Мы всю жизнь прожили рука об руку, душа в душу, любя друг друга. Всегда выбирай сердцем, а не долгом. Я была дочерью царя, но не пошла замуж по воле отца, а сбежала И ни минуты не пожалела об этом. Возможно, позже, когда ты повзрослеешь, юная Богиня, ты поймешь силу слов моих. А когда станешь матерью, разделишь мои тревоги.
Последние слова больно резали по сердцу, напоминая, зачем я здесь. Слезы снова полились из моих глаз. Я просто не могу, не могу позволить себе отказаться от сделки с Деметрой.
- Спасибо вам, - сквозь слезы прошептала я, поднимаясь и направляясь к выходу. - Я сдержу данное вам слово.Родители Танатоса встали, держась за руки, и направились за мной. Я покинула их дом спокойным шагом, но как только я пересекла калитку - бросилась прочь со всех ног.
Глава двенадцатая.
Я бежала вдоль тонкой нити леса, стараясь не ступать на поля Элизиума, чтобы не попасть на глаза душам. Они приветствовали меня, низко кланялись, но я не хотела сейчас никого видеть! О чем я думала?! От какого места мне пришла идея согласиться на это? А если Гадес действительно подумает что мне не безразличен Танатос? Что он сделает с ним и его родителями? Древние Боги не щадили никого! Да и за самим Гадесом водится много подобных эпизодов! Так, нужно перевести дух и успокоиться. Нельзя в таком виде появляться во дворце.
- Есения, успокойся! - утешала я сама себе, переводя дыхание от долгого бега, - Ты должна успокоиться и всё обдумать! Ситуация неприятная, но не критичная.
Лучше решать проблемы по мере их поступления! Что мы имеем? Я должна стать женой Гадеса и продержаться в Аиде полгода, тогда Деметра подарит мне шанс снова стать мамой. Я не могу упустить эту возможность! Если я буду думать только об этом, я смогу избегать общества Танатоса и Гадес не подумает...
Танатос... Он понимает меня, заботится. При воспоминании о Боге смерти, внутри как- будто замурчал маленький котенок и свернулся в клубочек. Он очень милый, он слушает меня, прислушивается к моему мнению Может просто это из-за того, что он смертный? Вернее был им? Так, Есь, ты опять?
- Ну почему я не могу всё сделать так как надо? - я начала злиться на своё безрассудное поведение и хныкать от бессилия, пытаясь отогнать милый образ Смерти, - Почему другие могут вести себя нормально, а у меня вечно всё, через задницу!
- Не пристало юной богине использовать. такие крепкие выражения, - я услышала бархатистый голос и начала озираться по сторонам. Я его раньше не слышала, - Себе я могу такое позволить, потому что на войне, как на войне. Бог беспорядочной войны - плохой пример, особенно для тебя, сестренка.
Арес?! Отлично! Кто ещё со мной не познакомился? Откуда вы повылазили? Да чтоб вас всех на молекулы разорвало! Страх перетекал в неконтролируемую ярость Я была настолько зла, что была готова придушить братца голыми руками.
- Ты где? - сурово спросила я, нервно вглядываясь в каждую тень, - Выходи, и поговорим нормально! Что за идиотская привычка играть в божественные игры? Я тебе не простая смертная!
И тут меня схватили огромные руки и прижали к себе. Я начала брыкаться и царапаться. Под натиском грубоватой братской ласки, я сопротивлялась, как в последний раз, а эта сволочь только смеялась! Ну я тебе сейчас покажу братика! У меня, если что, есть запасные братья! И точного количества их я не знаю, но что-то мне подсказывает, что из можно спокойно собрать маленькую армию.
- Быстро поставил меня на место, - громко приказала я Алому Богу. - Так, я кому сказала! Не поставишь я.. я.. Я Гадесу пожалуюсь!
- Ну и что мне сделает тёмный Бог? - ехидно поинтересовался Арес, подняв бровь, - Я пришёл увидеться с любимой сестренкой, которая, к слову, подросла, и приятно округлилась!
Бог войны продолжал меня тискать, да так, что братско-сестринские отношения это вообще никак не тянуло!
- Я проверяю, как брат, насколько и где ты выросла! - заметил Арес, а в его глазах сверкнул нехороший блеск.
- Прекрати! - я попыталась его укусить, но он ловко извернулся и забросил меня к себе на плечо. Все мои потуги пнуть его закончились неудачно.Ладно, попробуем по-другому, - Если ты сию же секунду не поставишь меня на место, я позову Танатоса!
Я уже набрала побольше воздуха в грудь, что выкрикнуть имя Бога Смерти, как вдруг меня резко поставили на землю и даже отступили на шаг. Неужели все боги так его боятся?
- Сестренка, я просто рад тебя видеть! - почти обиженным голосом проговорил Арес, - Я соскучился по тебе! И очень волновался, как ты тут? Как тебя приняли? Вдруг тебя кто-то обижает! Кстати, от кого ты бежала? Тебя кто-то обидел?
Арес положил руку на рукоять меча и цепко осмотрел небольшую рощу, где мы находились! Позер! Да пока ты меня тискал нас бы четыре раза уже сожрали! Так, Еська, спокойнее, вдох, выдох, вдох Я гневно посмотрела на красивое лицо бога войны, понимая, что красотой его не обделили, а вот мозги пожалели Лишний удар мечом о шлем мозгов не прибавляет. А может, его Гера с Олимпа уронила случайно. Теперь я понимаю, почему Гефест слегка хромой по легендам
- Зачем ты пришёл? - холодно спросила я, обходя Ареса и делая вид, что очень спешу, - Уж не по поводу Адониса?
Арес не отставал от моего шага и шел рядом, поэтому мне удалось увидеть его недовольное выражение лица, когда я упомянула Адониса. Значит попала в точку.
- Я здесь совсем по-другому поводу Ну, кроме того, как увидеть тебя конечно! - ответил Арес и ослепительно улыбнулся. Да, Бог Беспорядочной Войны был определенно красив. Даже слишком. Я вот боюсь представить как выглядит Аполлон. - Мои воины, мои верные поданные, после сражения попали не туда, куда я им обещал И вместо того, чтобы занять достойное место в Элизиуме воинов, они по приказу Гадеса застряли в вечных муках Тартара.
- Если они в Тартаре, то так и должно быть, - равнодушно пожала плечами я, - Гадес и Эринии воздают по заслугам каждому.
Арес схватил меня за плечи и развернул к себе, вынуждая остановиться и смотреть прямо ему в глаза.
- Ты не понимаешь,да? Он специально сделал так! Чтобы насолить мне! - Бог войны легонько тряхнул меня в своих руках, - Сначала он отнял тебя у меня! Потом поместил моих воинов в Тартар! Потом, когда я уже надеялся забыть тебя, упав в объятия Афродиты, так он и тут здесь! Я не прошу для себя ничего! Помоги моим воинам! Пойди в Тартар, освободи их! Если ты хоть одной маленькой частичкой по-прежнему любишь меня
Арес потянулся ко мне с явным желанием поцеловать, я начала брыкаться, но Бог Беспорядочной войны только сильнее сжал мне плечи. Я сжала губы тонкой линией и зажмурилась, я уже чувствовала на лице опаляющее дыхание Ареса, как вдруг услышала звук вытягивающихся мечей из ножен. Удар лезвий друг о друга и голос перерастающий в рычание :Отпусти её!.