Гера торжествующе улыбнулась, глядя на меня. Она, как и я, поняла, что Повелитель Аиды не станет заступаться за меня. Змеи подползли опасно близко и встав на хвост угрожающе зашипели. Перед лицом мелькнула рука Танатоса, схватила меня за талию и резко дернула. Я опять стояла за спиной Бога Смерти. Одним движением меча он снес головы змеям и тихо усмехнулся.
- Кого хочу я осчастливить, тому уже спасенья нет! Это все? - дерзко спросил Танатос, указывая концом лезвия на обезглавленных змей. Они по инерции ещё продолжали извиваться. Фу. - Я ждал большего от Царицы Богов. Видимо, не следовало.
Бог смерти разочарованно вздохнул.
- Ты зарываешься Черный Бог! Как ты смеешь так вести себя с первородной богиней? - пронзительно завизжала Гера, глядя, как тают на полу обезглавленные змеи. - Зевс отомстит тебе за моё оскорбление! Он этого так не оставит.
- Серьезно? - продолжал Танатос, рассматривая перекошенное злобой лицо Верховной Богини. - Придёт и ваше время с Зевсом. Как ты думаешь, захочет ли Зевс встретиться со мной раньше положенного срока? Будешь ли ты оплакивать его, как верная жена?
На губах Четного Бога блуждала ядовитая усмешка. Так боги тоже смертны? Но тогда как же
- Ты угрожаешь самому Громовержцу? - глаза Геры опасно сверкнули, ее губы искривились в подобии улыбки, - Ты и вправду настолько глуп, чтобы угрожать ему?
- Гера. я - смерть! - рассмеялся Танатос. - Я угрожаю всему сущему! Мы бы поговорили с тобой на эту тему поподробнее, но я вижу, что ты уже собираешься вернуться на Олимп. С моей стороны было бы невежливо, напоминать тебе о том, что вы сами создали меня. Во время битвы с титанами каждый из вас, первородных богов, отдал мне то, что показалось вам не нужным. Зевс отдал мне, вместе с силой, сдержанность, чтобы я не стремился к власти. Ты, Гера, отдала мне с частичкой своей силы - смирение и жалость. Гадес передал мне хладнокровие, чтобы я не задумываясь отнимал жизнь. Деметра передала мне любовь. Афродита отдала мне верность, чтобы я следовал приказам и знал на чьей я стороне. Посейдон отдал мне способность к созиданию. А после победы над Титанами, вы заточили меня в Аиде. Вот и вся благодарность душе, которая изначально погибла от твоей ошибки, Гера. Но в этом есть преимущество, в отличии от вас, я не слышу зова из глубин, что делает Богов безумными.
Танатос с грацией хищника стал приближаться к Гере, а лицо Богини начало бледнеть .
- Какие прекрасные волосы у тебя, Царица! - с восторженным придыханием произнес Танатос, беря в руку прядь золотисто-медовых волос Верховной богини. Кровь отхлынула от лица Геры, - Не хочешь ли подарить мне на прощание свой локон?
Гера взвизгнула и отшатнулась, а Танатос хрипло рассмеялся. Богиня бросила на него уничтожающий взгляд, а затем развернулась ко мне.
- Мы ещё встретимся, -угрожающе проговорила она и растворилась в скопе серебряных искр. - Я не прощаю таких ошибок, как ты. Я до тебя обязательно доберусь!
- Вот так бы сразу, - весело пробормотал Танатос, убирая меч в ножны, - Совсем покоя от них нет! Гадес, это не подземный мир, а проходной двор. Может что-то с этим сделаешь?
Черный Бог, как назвала его Гера, продолжал что-то бубнить, а я почти не слушала его, сосредоточившись на Гадесе. Он тоже смотрел на меня.
- Почему ты ничего не сделал? - ровным голосом, почти без эмоций спросила я Гадеса, - Почему не заступился? Ты же прекрасно знаешь, что я была права!
Гадес поморщился.
- Гера безумна, Персефона. А у меня нет ни малейшего желания связываться с истерией Верховной Богини, - перечислял Тёмный Бог, не сводя с меня взгляда, - К тому же ты - богиня. И она бы не смогла причинить тебе существенного вреда.
- То есть, ты хочешь сказать, что несущественный вред она бы мне причинила? - я смотрела с ужасом на будущего мужа.
- Не перекручивай мои слова. Я сказал так, как есть. Не переживай. Я скажу Зевсу, чтобы он держал ее подальше от тебя, - усмехнулся Гадес.
- Но Танатос сказал, что однажды он придёт и за Зевсом, - я хмурилась всё больше, понимая, что я здесь просто для красоты декора дворца Темного Бога, и плевать он на меня хотел. - Значит Гера могла убить и меня тоже.
- Моё наивное дитя природы, - усмехнулся Гадес, почему-то поднося ладонь к своим глазам, - За Богами, полубогами, царями и героями приходит Танатос. Танатос стоял здесь, и что-то мне подсказывает, что забирать тебя не собирался. А даже наоборот, проявил не свойственную ему заботу.
Он прямо сделал акцент на последних словах, глядя на Танатоса странным взглядом.
- Ну кто-то же должен был, - уколол Бог Смерти Гадеса, - Прости его, Персефона. Древние Боги настолько стары, что забывают о простейших правилах приличия.
Танатос ослепительно улыбнулся, а Гадес тяжело вздохнул и закатил глаза.
- Персефона, - позвал меня Гадес, а сам выставил вперед руку и на нем материализовалось массивное ожерелье, - Я думаю, что подарок с лихвой загладит мою перед тобой вину.
Я молча смотрела на украшение и просто глазам своим не верилаЯ просто глазам своим не поверила! Этот Древний Бог просто хотел купить меня, каккак да как обычный смертный! Меня покупали и откупались одновременно. Я начинала злиться, глядя, как сверкают камни. Неужели мой страх стоил каких-то камушков в оправе? Неужели тот ужас, который я пережила, стоит этой безделушки? Мало того, что он слова не сказал в мою защиту, так теперь и считает, что у меня память, как у рыбки! Подарил украшение - память про обиду стерлась! Неужели богини способны прощать за ограненный кусок породы?
- Ты издеваешься?? - разозлилась я, гневно сопя и бросая уничтожительный взгляд на Гадеса, - По-твоему так решаются семейные проблемы? Вместо того, чтобы поговорить, нормально обсудить ситуацию, ты просто отмахиваешься от меня ожерельем?
Лицо Гадеса вытянулось, а брови Тёмного Бога удивленно взлетели вверх. Меня почему-то всё сильнее и сильнее накрывал гнев. Меня бросило в жар, создавалось впечатление, что я вся была объята пламенем. Как сквозь вату до меня донесся голос Танатоса, что-то подозрительно похожее наА я говорил, но я не обратила на него внимания.
- Я сейчас не настроен на разговор, - Гадес устало потер лоб. - Забирай ожерелье и иди к себе. Я сказал, что поговорю с Зевсом, и Гера больше не приблизиться к тебе ни на шаг. Тем более, что Танатос защитил тебя по моему приказу? Да, Танатос?
И тут воцарилась тишина. Если бы действительно был приказ, то Танатос не молчал бы, а я смотрела то на Гадеса, то на него.
- Да, я просто выполнял приказ, - наконец произнес Танатос, а Гадес улыбнулся, довольный ответом.
- Таким образом ты отношения не выстроишь, - проговорила я, а мой голос отразился от стен тронного зала, - Если так продолжиться и дальше, я не вижу смысла больше оставаться в Аиде. И мне плевать на волю отца. Если никто не может защитить меня от гнева сумасшедшей богини, то я, пожалуй, уйду.
С этими словами, я быстро обогнула Тёмного Бога и направилась в свои покои. Мне нужно было подумать. Как так получилось, что мой голос зазвучал так же, как и первородных Богов? Почему так произошло? И тут меня посетила идея - нужно наведаться к мойрам.
***
Гадес
Я пытался осознать что только что произошло. Юная богиня, наивное дитя природы, только что отчитала меня, как обычного смертного! Я не знал что мне делать. Удивляться или негодовать? Тут до меня донеслись смех Танатоса и аплодисменты Черного Бога.
- Друг мой, - произнес Танатос, пытаясь унять свой смех, - Надо ли говорить тебе, что я тебя предупреждал?
Я нахмурился. Ни одна Богиня никогда не отказывалась от украшений. Тем более от такого прекрасного ожерелья! Да за него бы на Олимпе устроили драку! А она всего лишь раз взглянула на него и то с презрением. Может она действительно наполовину смертная? Смертные не умеют ценить сокровища.
- Ты это видел? - я сам чуть не рассмеялся, смотря на Танатоса, - Она только что меня отчитала? Или мне показалось?
Я прокручивал наш последний разговор с Персефоной. И как только я вспомнил последние её слова, улыбка тут же сползла с моего лица. ... Я не вижу смысла оставаться в Аиде!... А что если она действительно покинет меня и мои владения? Что будет потом? Снова века одиночества и вечной тишины Я не хочу снова оставаться один! А что если..
- Танатос, принеси мне локон Персефоны! Прерви её жизнь! Для своего Повелителя, - я жестко отдал приказ Богу смерти, а потом почти шепотом добавил, - Я не хочу, чтобы она ушла