Я вот сейчас сижу и думаю, откуда берутся безмозглые родственники и куда бы их деть, чтобы подальше. Это не они меня сюда засунули - это я от них ушёл.
- Это, конечно, не тот вариант, который я хотел бы услышать. Но мы его учтем. Боги тоже умирают. Нечасто, правда, а жаль Так вот, я сегодня видел богиню, которая краснеет от поцелуя, - произнес я.
- А что по этому поводу говорит Геката? - поинтересовался Бог Смерти. Его брови нахмурились. Ну-ну, только не надо делать такое лицо. Я все прекрасно знаю, мой влюбленный друг. Мне, собственно, все равно, что у вас там происходит.
- Я с ней еще не разговаривал. Придет время, и мы поговорим. А сейчас я задаю вопрос тебе, - я смотрел на него в упор. - Как ты думаешь, она точно дочь моего брата? Может, она полубогиня? Может, ее отцом был простой смертный? Тогда не сходится. У нее есть дар, я чувствую в ней частичку божественной силы. Более того, я видел свет, который она сотворила.
- Может, дело в том, что она выросла вдали от Олимпа? - предположил Танатос. - Мать воспитывала ее одна, пряча от всевидящего ока ревнивой Геры.
У меня невольно вырвался смешок. После фразы Зевса: Что-то у меня давно детей - героев не было земные женщины начинают в ужасе рыть землянки и прятаться. Некоторые сразу взывают ко мне, догадываясь, чем дело кончится.
- Возможно, ты и прав. Ее не коснулся разврат Олимпа, ее сердце может быть чисто от вечной лжи, самодовольства и гордыни. Но! Может, я и не знаком был с Персефоной, зато я знаю Деметру! Знаешь, друг мой печальный, я терпеть не могу богинь. Они делятся у меня на две категории. Те, которые поражают своей красотой и тупостью, стоит им открыть рот, и те, которые раздражают своей ложью, стоит им хоть слово сказать. Так вот, Деметра из последних, - я смотрел на Танатоса, который уже привык к тому, что отвечать не обязательно. - Слишком легко. Слишком все просто. Я хотел наказать Деметру за то, что она пришла к брату с просьбой разрушить мой единственный храм. Я сам сказал о том, что не прочь взять в жены ее единственную дочь в обмен на доспехи.
Танатос смотрел на меня и молчал. Он знает, что сейчас меня лучше не перебивать.
- Я был уверен уверен, что Деметра, когда узнает, что ее дочь отдали за доспех, будет в ярости. Но она согласилась. И это меня настораживает, - негромко произнес я, глядя в пустоту.
Внезапно раздался грохот. Землетрясение прокатилось по моему дворцу, с потолка начала сыпаться мраморная крошка, стены пошли трещинами, обвалились двери, ведущие в тронный зал.
- Твой отец Кронос проснулся? - дернулся Танатос.
- Кто бы ни проснулся, сейчас я упокою, - я встал с трона и медленно пошел к выходу из зала. Колонны падали, слышались крики ужаса, рядом со мной обрушился кусок потолка, разлетаясь мраморной крошкой под ногами.
Души в панике разбегались. Бог сна пытался их успокоить.
- Гипнос, - окликнул его я, а он обернулся на зов, ища меня глазами. - Ты что знаешь?
- Нет, - отмахнулся Гипнос, а под ногами тряслась земля. - Где твоя жена? Она во дворце?
Погодите! Что-то у меня из головы вылетело. Никак не могу привыкнуть к мысли о том, что я женат.
Я медленно пошел в сторону ее покоев.
- Не боишься, что она погибнет? - Гипнос поймал несколько душ, которые орали громче всех. Геракл? А, нет, показалось.
- Ха-ха. Она - богиня, что ей будет? Но ради приличия могу сходить и проверить, - язвительно произнес я, понимая, что умереть в царстве мертвых - это искусство. - Тук-тук, я пришел исполнить супружеский долг. Тебя спасать или сама выйдешь?
Она не ответила. Я смотрел на дверь, слыша, как за спиной падают глыбы мрамора. И снова тишина. Она в комнате, ноСтранное чувство смутной тревоги всколыхнуло душу. Я даже не мог понять, откуда оно взялось. Неужели мою никогда не произнесенную вслух просьбу услышали? Не может такого быть
Я молча выломал дверь, вошел в покои своей жены и замер на месте. То, что я увидел, повергло в шок даже меня, Бога мертвых.
Глава пятая.
Дочь самого громовержца и великой богини Деметры сидела в углу и раскачивалась, обняв колени. Слёзы градом катились по щекам, и от тихого всхлипывания плечи её немного подрагивали. Я ожидал увидеть все, но не богиню в полуобморочном состоянии!
- Персефона, - позвал я, медленно подходя к ней, а она невидящим взглядом смотрела перед собой. Трещины на потолке увеличивались,нужно было торопиться. - Персефона!
Она не отреагировала, тихо поскуливая и забиваясь в самый угол. Нет, я понимаю, что не Афина, но
- Я с кем разговариваю? - отчетливо произнес я. Слышался оглушительный грохот. Правое крыло все-таки завалилось. Жаль.
- Сэ-сэ-сэ Э - она смотрела в какую-то точку и сжималась до дрожи.
- Вставай, пошли, - я неохотно протянул руку. На меня смотрели невидящие глаза, а она еще сильнее сжала колени руками.
- Мамочки, мамочки, - запричитала она, трясясь и вздрагивая от каждого грохота. Дочь громовержца, которая боится грома? А если она не дочь Зевса? Если в ней есть капля смертной крови Тогда это все объясняет.
Я резким движением поднял на руки этот трясущийся комок и почему-то прикрыл ее голову рукой, чтобы заслонить ее от осколков. Наверное, так поступают смертные, когда хотят кого-то спасти или защитить. Видимо, поэтому они молятся за любимых, даже когда любимые здесь.
- Меня ч-ч-чуть не при-при-придавило Колонна уп-уп-упала прямо на-на кровать, - заикалась она, прижимаясь ко мне. - Я спала, а т-т-тут как упадет!
Так, куда ее пока деть? Надо куда-то ее отправить, чтобы не мешала. Я еще не знаю, что происходит, но уже точно знаю, что сделаю с тем, кто в этом виноват. С треском и грохотом небо Подземного мира раскололось, а из расщелины пробился солнечный луч Бога Гелиоса.
- Это что-то новенькое, свежее и оригинальное, - я смотрел на луч света, от которого шарахались души. - Клянусь водами Стикса, они там из ума выжили!
Она мне мешает. Я оставлю ее в Элизиуме. Огромный портал открылся, впуская перепуганные души. Кому-то сегодня повезло. Половину из них я закинул бы в Тартар. Ладно, потом разберусь.
Когда последняя душа перешла через открытый портал, мне всё-таки удалось отцепить от себя жену.
- Персефона? - я взял её лицо в ладони и заглянул в глаза, - Что за богиня, которая не может совладать с собой?
И тут её глаза расширились от ужаса, на лице явно читался страх. Откуда-то снова послышался грохот. Я оглянулся: асфоделии горели, все вокруг застилал дым. Персефона закашлялась и потеряла сознание.
- Не обращайте внимания, - мрачно заметил я, глядя на ее безвольно повисшую руку. - Богиня просто потеряла сознание. Вы что, потерявшую сознание не видели? Я, например, нет.
Оглянувшись вокруг, я заметил зеленоволосую нимфу, ее бледно-сиреневый хитон был застегнут серебряной фибулой лишь на одном плече и прикрывал только одну лилейно-белую грудь и то наполовину.
- Господин... я могу помочь? - полным надежды голосом проговорила нимфа.
- Как твое имя, нимфа? - спросил я, не смотря в её сторону. Всё моё внимание было сосредоточено на Персефоне. Я видел ее спокойное лицо. Не паникует и ладно
- Минта, о могучий повелитель - начала приятным голосом нимфа, но я перебил её.
- Довольно! Я помню свое имя. - слишком резко произнес я, отчего нимфа дернулась.
Я положил недвижимую Персефону на траву и приказал:
- Позаботься о своей повелительнице, приведи ее чувство и успокой. Когда она придет в себя, скажи ей, что я приду за ней.
Земля разверзлась, выпустив на поверхность мою колесницу. В моей руке появился сверкающий двузубец, горячий ветер трепал волосы, а вокруг царила паника. Отовсюду раздавались крики, все, что могло гореть - горело, моря кипели, распространяя вокруг запах рыбного супа, ледники таяли, заставляя реки разливаться, вершины гор накалялись докрасна. В воздухе дым, пепел и пар сливались, заставляя меня кашлять без конца.
Превозмогая жар, который сжигал мою божественную кожу, я поднялся выше, разбивая землю. Грива моих скакунов тлела, их тела были покрыты потом. Они хрипели и рвались в бой. Из-за ослепительного света я не мог видеть, кто кричит, но судя по голосам, это были Зевс и Посейдон.
- Зевс, ты повелитель молний или скелет тунца, выброшенный прибоем! Я сейчас сварюсь!!! У меня половина слуг уже передохла! - хрипел и булькал Бог Морей.
- Молчать! - оглушительный голос Зевса прогрохотал где-то над моей головой: