Ближе к вечеру ушла та апатия, горечь больше не жгла горло, на душе не было так тяжело. Я следовала за Ари, понурив голову, смотря только себе под ноги и не желая вообще что-либо видеть вокруг. Он не пытался поднять мне настроение, поддерживал тишину, словно знал, что именно она мне нужна.
Накира, обратился ко мне Ари во время нашего привала.
Тиу, подал голос голубоглазик.
Я повернула голову к Ари, отвлекаясь от длиннохвостика, которого постоянно гладила.
Какие два обещания ты дала? спросил он, усаживаясь сзади и обнимая за талию.
Сперва Ари вытянул ноги, но длиннохвостик начал нервничать, поэтому ему пришлось оставить их согнутыми в коленях.
Хотела найти родителей голубоглазика и хозяина алеполи.
Где это ты встречала алеполи?
В начале пустыни.
На землях Мароса? удивился он.
Да. Если правильно понимаю, то место сейчас недалеко отсюда.
Гнездо астопи отыскать не трудно, а вот с алеполи
Ты мне поможешь? оживилась я.
В голове не появилось ни одного предположения, откуда начинать свои поиски. И вдруг такая удачачеловек, который может подсказать.
Второе твое обещание выполнить невозможно.
Почему это?
Мароса отослали на острова, туда доступ закрыт.
Но если постараться? повернула я к Ари голову.
Прошло около сорока лет, вряд ли он жив.
Сорок? удивилась я.
Это получается Аили ждет своего хозяина не пару лет, а несколько десятков. Бедная лисичка, надо срочно отправиться к ней и рассказать об этом, чтобы больше не ждала, зря не стояла на солнце, смотря вдаль.
Нам надо навестить ее, выпрямила я спину, поворачиваясь уже и корпусом к Ари.
В ответ было получено лишь отрицательное покачивание головой.
Видимо, Ари не так уж и не хотел туда идти, раз к следующему утру согласился с моим предложением. Всего-то стоило попросить без просьбы, найти несколько весомых аргументов, которые не подействовали должным образом, и дать парочку обещаний. Первоедолжна буду следить, чтобы голубоглазик постоянно находился подальше от него, и усмирять длиннохвостика каждый раз, как только тот начнет кидаться на Ари. Второеобязана утихомирить Аили, которая, по его словам, также станет с неприязнью относиться к нему. Я попыталась возмутиться, заверить, что подобного не произойдет, но он остался непреклонен. А вот последний пункт не имел смысла, поэтому и соглашаться с ним я не собиралась. Глупость ведьдоверять ему больше, чем своим порывам. Но пришлось пообещать подумать над словами Ари, постараться не действовать необдуманно, а сперва советоваться с ним.
Казалось, мое путешествие никогда не закончится. Столько дней и ночей в пути, они должны были давно слиться в одно яркое пятно. Но нет, такого не происходило. Я помнила каждое место где побывала, каждого незнакомца и лица людей, каким-либо образом повстречавшихся мне на пути. Деревья не были подобны одно одному, трава так же отличалась, даже солнце в разное время суток радовало разной степенью нагревания моего тела. Дни сменяли друг друга, мои ноги делали шаг за шагом, пейзажи плавно или резко перетекали из одного в другой. Даже периоды моего странствия можно разделить на этапы. В одномшла, во второмбежала в виде гатагрии, был поиск, преследование, возвращение, заключение и теперь путешествие вместе с Ари.
С чего вдруг я должна давать такое обещание? спросила у него, как только мы выдвинулись в дорогу.
Накира, как всегда сказал он и сделал паузу.
Казалось, именно по этому слову могу определить то отношение, с которым произнесет последующее предложение. Интонация Ари то поднималась, то наоборот последняя буква говорилась чуть тише, даже ударение иногда менялось. На этот раз он максимально сосредотачивался, чтобы подобрать слова. Будто поставь их совершенно в другом порядке, я не пойму или вообще кину в него своей сумкой, добавляя при этом град кулаков.
Поверь, так будет лучше. Не потому, что не стоит доверять самой себе, просто в некоторых моментах стоит потерпеть и промолчать, а не кидаться на помощь. Знаю, тебе так хочется, но иногда это приводит к неприятным последствиям.
Ты это про тюрьму?
И про нее в том числе.
Долго еще припоминать будешь? рассердилась я.
Посчитай, сколько раз вообще упомянул про нее.
Мне пришлось задуматься. Из всего путешествия не удалось вспомнить разговор, где обговаривался мой проступок. А там был не один, несколько, из-за чего подставила не только себя, но и его.
Я только нахмурилась и поджала губы. Ари никогда не припоминал, не указывал мне на недостатки и оплошности. Почему?
Лес вскоре закончился, мы вышли на пустынную местность, где отчетливо просматривался горизонт, солнце с удвоенной силой напоминало о себе, и мелкие песчинки норовили поцарапать оголенные участки кожи. Ари назвал это место Анатоликанской пустыней. Он рассказал, что в самом начале еще терпимо по ней блуждать, но дальше, если зайти в глубь, становится трудно, пески начинают злорадствовать, утягивать в себя, не давая сделать следующий шаг. Поэтому это место лучше обходить стороной, добираться до необходимой точки не напрямик, иначе шансы дойти резко сведутся к нулю.
Ближе к обеденному времени перед нашими глазами выросли руины с возвышающейся за ними горой, в которой и было высечено несколько построек. Ари отказался рассказывать что-либо об этом месте, словно эта тема являлось закрытой для меня. Раздражение периодами не забывало напоминать о себе. Каждый раз, как только он начинал увиливать от ответа и говорить совершенно о другом, я начинала злиться. И снова, как только был задан вопрос по поводу причины такого отношения к Маросуон замолчал, не желая отвечать.
Мы приближались к бывшей стене. Я постоянно выглядывала Аили, но той не было на месте. Она покинула свой пост, больше не смотрела в даль, не ожидала хозяина.
Ее нет, мои мысли были озвучены вслух.
Вон она, указал пальцем Ари на стремительно приближающуюся лисичку. Помни про обещание, сделал он шаг назад, не отпуская мою руку.
Тиу, напомнил о себе и голубоглазик, перед эти мирно спящий на моем плече.
Казалось, Ари боится. А если не так, то хотя бы переживает. На его лице не отразилось волнение, но я почувствовала, как сильнее была сжата рука, заметила его слегка прищуренные глаза. С ним, чтобы понять все переживания, надо обращать внимание на любые мелочи. Ведь в основном он выглядит и ведет себя как черствый чурбан, не умеющий радоваться любым мелочам жизни. Но в то же время улыбается ведь изредка, относится ко мне с некой осторожностью.
Аили, это я, Кира. Только не атакуй, сразу же подняла я руку, припоминая предыдущую нашу встречу.
Алеполи рада видеть Киру, в мое голове прозвучал голос многохвостика.
У тебя все нормально? Ничего плохого не произошло?
Нормально, ответила она, не открывая взгляда светящихся синим светом глаз от Ари.
Я обещала к тебе зайти. Вот, выполняю сказанное, улыбнулась я красивой лисичке.
Ее грациозность, распущенные хвосты, высоко поднятая мордочка так радовали, наполняли мое сердце неким теплом. Я хотела обнять ее, но одна рука до сих пор была занята, меня не отпустили, не дали выполнить желаемое.
Только обнять, посмотрела я на Ари.
Крр, поддержал меня голубоглазик, пытаясь перебраться на другое плечо.
Мою руку отпустили. Я сразу же кинулась к Аили, обхватывая руками шею и погружая пальцы в густую шерсть.
Хочу тебе кое-что рассказать, наконец отстранилась я от многохвостика.
Мы пошли в дом, мысленно сказала лисичка. Его нельзя пускать.
Ты про Ари? удивилась я. Он ничего тебе не сделает. Обещаю.
Я обернулась к нему, замечая одну поднятую бровь. Сперва не понятна была его реакция, но потом я сообразилатолько мне передаются мысли лисички, он слышит лишь произнесенные вслух фразы.
Он сидеть здесь. Человек опасен, коварен, зол.
Ари? повернулась я к нему.
Не можешь поговорить с ней здесь, при мне? подошел он ближе, снова взяв мою руку в свою.
Крр, разозлился голубоглазик его выходке.
Тише, погладила я длиннохвостика, снова поднимая голову чуть выше.