Это поправимо, сказал Жак Сим.
Отлично! обрадовалась я.
В этот момент в дверь каморки постучали.
Входите, устало сказал Жак Сим.
Дверь отворилась и на пороге появился один из стражников.
Простите, что беспокою, господин Сим, сказал он, отвешивая поклон библиотекарю, Но я пришел просить помощи господина Вакса.
(Это, похоже, я)
Господин Вакс, вас вызывает господин Тритол, по по поводу его болезни.
(Ой-ой-ой! Самое время перемещаться из этого зубодера!)
Тара никогда не думала, что ее может напугать мальчик лет двенадцати. Ее собственному братуЛукубыло почти четырнадцать, и она, в свои шестнадцать с хвостиком, смотрела на Луку как на беспутного ребенка, ни ставя его ровно ни во что. А теперьона трепещет и плачет при расспросе, который ей устроил двенадцатилетний мальчик! Но Таре было действительно страшно. Не тогда, когда Ганс пришел к ней на работу- Тара торговала овощами на рынке-, и не тогда, когда он спросил ее, что случилось с ней и Милой в ту злополучную ночь, когда они ходили гадать, но когда Тара сказала, что не собирается ничего говорить и никак оправдывать ни перед кемПосле этого Таре стало действительно страшно. И она даже не знала Почему? После ее отказа, Ганс посмотрел на Тару холодными, бесчувственными глазами. Он не стал кричат. Не стал угрожать. Не разгромил овощную лавку в приступе ярости. Ганс просто посмотрел на Тару. И глаза егосерые, холодные, полные ненависти и решимостибыли точной копией серых глаз Милы, его сестры. А ведь это было не правдой. Тара точно знала и помнилаГанс в отца, и глаза у негокарие. Только сейчас на нее, словно из могилы, глядели глаза ее бывшей подруги. Тело Тары похолодело. В лавке повисла звенящая, холодная тишина. Девушке даже показалось, что воздух вокруг нее запах сыростью и могильной плесенью. Тара задрожала. Из глаза ее потекли слезы. Было ли это страхом или поздним раскаяньем, она сама не знала.
Мы были у ведьмы. Просто гадали, дрожа, сказала она Гансу, Я знала, точнее думала, что это безопасно. Все ведь ходят гадатьИ не знатных ведьма не трогаетНе трогала Мы лишь гадали на суженных.
И что случилось? холодно спросил Ганс, Ведь что-то пошло не так, да?
Тара кивнула.
Это Мила, сказала она, Для гадания, мы расплетали косы. И Мила забыла свою ленту.
И она вернулась за ней, продолжил за Тарой Ганс.
Да, она вернулась за лентой, всхлипывая, сказала Тара, Я ждала ее у выхода из избушки, а когда Мила снова вышла, то она выглядела несколько странно.
Она была напугана? спросил Ганс.
Тара посмотрела на мальчугана. Как ей сказать ему, чтобы он понял?
Нет, медленно сказала она, Мила не была напугана. Напротив, ей было смешно.
Ганс почти подскочил от удивления. Он явно не ожидал такого ответа.
А Тара продолжала:
Вместе мы дошли до водопадов, но там Мила сказала мне, чтобы я оставила ее.
Зачем? нахмурился Ганс.
Под его взглядом Тара расплакалась еще сильнее.
Мила сказала, у неесвидание.
Ночью, у водопадов? И ты ей поверила?!
Я не знала, Ганс, я не знала!!!! зарыдала Тара, Я все поняла лишь на следующий день. Я не должна была ее оставлять!
Ганс вздохнул.
Да. Не должна была. Но все в прошлом, сказал он, Прощай, Тара.
И мальчик вышел из лавки, оставив Тару одну.
Я шла по коридору, послушно следуя за стражником, и гадая, когда же, наконец, я покину это проклятое тело недоделанного зубного врача. Странно, но я задержалась в зубодере намного дольше, чем обычно. Возможно, виной тому не высокая мозговая активность «врача», или жеМне хочется верить, что силой воли я научилась задерживаться в телах людей, когда мне было это нужно. Что ж, сейчас мою аудиенцию с Жаком Симом прервали, и потому мне хотелось покинуть зубодера, пока не дошло до самого основного.
Однако, тело держало меня своей пленницей. А стражник, тем временем, привел меня в покои одного из дворовых вельмож. Дверь растворилась, и я увидела мужчину: высокого, статного, но дрожащего, словно кролик. Одной рукой он подпирал разбухшую щеку, а в другой держал кубок с виномбудто алкоголь может помочь с зубной болью.
Даже не здороваясь со мной, вельможа сел на большое деревянное кресло и открыл рот.
Ну что ж, работа есть работа, подумала я, доставая из-за пояса огромные живодерные щипцы, которые зубодер всегда носил с собой.
Вы готовы? мягко спросила я вельможу, трясущегося на кресле так, что я была не уверенна, эпилептический припадок у него. Или это просто нервоз.
Да, сказал вельможа.
Я зажмурилась.
Свет. Боль. Я перенеслась в иное тело.
Да, услышала я возле себя, Согласен.
Я огляделась. Скромная часовенка. Священник у алтаря. (ну или у меча Вальтера-драконакак им здесь в Сэн-Тубре будет угодно) Напротив менямужичонка. Сальный. С щетиной. Но в самом лучшем своем костюмчике. Почти не грязном и только чуть рваном. На мне серо-белое платье. Вокругряды скучных, зевающих гостей. Меня что, замуж выдают? Ну уж нет.
А Вы, Мэри Рэли, согласны стать женой этого человека? спрашивает меня служитель Вальтера.
Конечно нет, говорю я.
И на отказ у меня несколько причин. Во-первых, я пока не собираюсь выходить замуж. Ни в этом, ни в каком другом теле. Во-вторых, я была в теле мужичонки напротив менято бишь в теле будущего супруга. Он невероятно много пьет. Каждый раз, попадая в него, мне нужно минут десять, чтобы поднять тело на ногив таком прекрасном состоянии оно мне достается. В-третьих же, его невесту я, кажется, тоже знаю. И она изменяет ему с продавцом рыбы. Ну или чего-то такого же вонючего. Как я это позналадаже не спрашивайте.
Так что я откланялась, и, гордо выбросив в сторонку букет повядших цветочков, ушла из церкви. Свадьба-свадьбой, но у меня были дела и поважнее.
Моим первоначальным намерением было вернуться к Жаку Симу, и продолжить наш с ним разговор, но планы мои изменились, когда увидела на улице егоГансамальчика, сестру которого я не смогла уберечь от ведьмы. Не знаю какому импульсу я повиновалась в тот момент, но, подхватив полы своего грязного свадебного платья, я бросилась к нему
Ганс! Ганс! окрикнула я мальчишку.
Ганс остановился и, конечно же, уставился на меня как на полную сумасшедшую.
Госпожа Рэли, вернее, госпожа Данма, сказал он, переминаясь с ноги на ногу, Поздравляю вас со свадьбой.
Свадьбы не было и не будет, махнула я рукой, Но мне нужно поговорить с тобой, Ганс.
Глаза мальчика еще больше расширились.
Поговорить? Со мной?
Тогда я нагнулась к его уху и пошептала, так, чтобы слышать мог только он.
Я знаю что на самом деле случилось с твоей сестрой.
Это возымело эффект. Причем, довольно пугающий.
Выражение лица Ганса мгновенно поменялось. Из мальчикамилого и несерьезногоон стал мрачным юношей.
Пойдемте, кивнул он мне, разворачиваясь в сторону конюшни. Я послушно последовала за ним.
Очень скоро мы оказались в том самом укромном месте, где я впервые «встретила» (то есть вселилась в) Ганса. С одного бока нас окружала городская стена, с другогоприкрывал сеновал.
Ганс остановился возле меня, внимательно оглядел, и сказал:
Вы ведь не Мэри Рэли, так?
Я кивнула ему.
Значит, это правдавсе то, что говорят про Сэй? То есть про вас
Ну, не знаю, что говорят, но то, что я естьэто правда.
Ганс с пониманием кивнул. Потом спросил:
Так что вы знаете о смерти Милы?
И я рассказала ему все, что произошло со мною- то есть с Милой- в ту ночь, а Ганс рассказал о том, что поведала ему Тара. Даже вместе, у нас набралось мало сведений о случившемся. А все зацепки до сих пор вели к ведьме.
Я пойду к ней, сказал Ганс, И сам узнаю, кто за всем этим стоит.
Это было глупым, опасным решением мальчишки. Но что еще можно было сделать? Думай, Сэй, думайНаконец, я приняла решение.
Мы пойдем вместе, сказала я.
Ганс, впервые за весь разговор, снова посмотрел на меня большими мальчишескими глазами.
Но как?
Не знаю. Я что-нибудь придумаю. Только жди меня этим вечером у городских ворот. И не ходи, если я не появлюсь.