Мама сглотнула испуганно, отступив от него на шаг. Сейчас отец Игнат не был таким, как раньше. Скорее, он походил на монстра, надевшего маску священника.
Найти вы ее не сможете, даже если одумаетесь или пожалеете отдавать, «вспомнив» о большой любви к дочери, подкрепленной материальными позициями в списке наследия вашей матери. Никогда не поверю, что ведьма не защитила своего потомка и ничем не владела в прошлом. Не первая вы кукушка на моей памяти, и не последняя. Вы, людитрусливые создания, вы отталкиваете всех, кто не похож на вас. Находите тысячи причин, обоснований, но никогда не смотрите в свою уродливую сущность. Девочка ваша кровь и плоть, разве это не заставляет вас испытывать хоть какое- то сожаление?
Конечно, я сожалею! О том, что потратила на эту тварюшку шесть лет своей жизни! Нужно было сразу принять таблетку от нежелательных последствий! ответила мать, гордо вскинув подбородок.
Уходите! Убирайтесь немедленно с моих глаз или я не сдержусь и убью вас! мужчина специально показал маме свои клыки, сейчас выпирающие настолько, что приподнимали его верхнюю губу.
Глаза мужчины загорелись красным цветом, как елочная гирлянда, но это был не теплый оттенок праздника, а страшный и опасный. Я сжала подол своего платья и опустила голову. Я слышала, как испуганно икнула мама, как она торопливо вышла из беседки, оставляя меня с этим мужчиной один на один. Ветер играл листвой на деревьях и кустах, светило солнце, чирикали птички, слышались голоса людей, но в нашей беседке было тихо. Пока священник не присел передо мной на корточки и не заговорил:
Привет малышка. Меня зовут отец Игнат и я очень хочу наконец познакомиться с тобой. Как тебя зовут?
Полностью спокойный как внешне, так и внутренне, он улыбался мне ласково и тепло.
Сперва бабушка, а потом и воспитатели в детском саду, учили меня, что говорить с чужими людьми нельзя. Но моя мама оставила меня ему навсегда, а значит доверяет, и он уже не незнакомец для меня. Подумав, я подняла глаза на священника и представилась:
Меня зовут Янина Вир, мне пять лет и шесть месяцев. Мне приятно познакомиться с вами, отец Игнат. Протянув руку, как это делал Артур, когда мы сталкивались с его друзьями, я улыбнулась.
Вирэто фамилия твоей мамы или папы? принимая ладошку и аккуратно пожимая мои пальцы, спросил он.
Маму зовут Ксения Новикова, она взяла фамилию дяди Эдика. Папу я никогда не видела, и мама запрещала про него спрашивать. А Вирэто бабушкина фамилия. Она говорила, что ей ее дал мой дедушка очень давно.
Вот как. Знаешь, а я помню твоего дедушку. Очень и очень давно, мы познакомились в одной школе, когда оба там учились.
Я удивленно посмотрела на такого молодого мужчину. Моя бабушка хоть и выглядела красивой, но была гораздо старше него.
Правдаправда. Я очень старый, почти древний, но годы, которые провел в нашей с ним школе, буду помнить всегда. Там замечательно: лес кругом, реки, настоящее озеро и очень красивый замок, где живут такие же детки, как и ты.
Их мамы тоже вам отдали? нахмурилась я, представив сколько можно поселить в настоящий замок таких же ненужных детей, как я.
Не всех. Некоторые там временно, только ради обучения, которое не могут им дать другие школы. Честно ответил он, полыхнув сожалением и обидой в алой душе, но внешне остался спокоен.
Там учат не быть проклятой? Когда я закончу учебу, мама меня будет любить? с надеждой спросила я.
Это была моя мечта с самого детства, но я не была нужна маме, как другие дети своим родителям. Мне не дарили подарков, не покупали шоколадных яиц с игрушкой внутри или самого обычного шоколада. Всем мама говорила, что у меня аллергия и что мне шоколад нельзя. Она покупала только вещи, чтобы я была опрятной и красивой, делала все прививки и водила меня к врачу. Мои синяки заживали быстрее чем у мамы, хватало поспать одну ночь и все пропадало. И никто не знал, что она бьет меня. Мама говорила, что ей не нужны проблемы с проверками. Если я смогу стать нужной мамочке, то буду учиться очень хорошо и старательно.
Понимаешь, малышка. Твоя мама, она уже не изменится Ты знаешь сказку о снежной королеве? нашелся он.
Я кивнула. Бабушка читала мне эту сказку и водила в кинотеатр на мультик.
Вот и в сердце твоей мамы попала холодная льдинка, но никто не смог ее достать вовремя, и ее сердце уже не согреть. Прости, но ты никогда не станешь ей нужной. Я не хочу тебе врать, и я знаю, что ты понимаешь больше своих сверстников. Намного больше.
Значит, мама меня никогда не полюбит? сердце болело, хотелось плакать, но слез не было. Никогда не было. Я видела, как плакали другие дети. Как у них текут слезы от боли, обиды, просто из вредности, но сама я никогда не могла выдавить слезы из глаз. Меня хвалили в детском саду за покладистый характер и послушный нрав, но я просто не умела вести себя по- другому.
Никогда. Но если хочешь, я сделаю так, что тебе не будет больно. Он с надеждой заглянул мне в лицо. Это не страшно и не больно. У меня тоже есть особенные способности и они помогут тебе двигаться дальше. Ты просто закроешь глазки, посчитаешь до десяти и тебе станет спокойно. А потом мы пойдем кушать булочки и запивать их компотом. Хочешь?
Да. Я согласилась и закрыла глаза.
Теплые пальцы легли мне на виски, и я начала считать про себя. В садике нас уже научили счету, еще мы решали простые примеры и учили алфавит. Я с нетерпением ждала, когда смогу сама читать книжки, которые покупала мне бабушка. Но теперь это было не важно. Мама не положила в чемодан книги. Она упаковала только одежду и обувь, даже зимнюю, купленную в магазине ношеных товаров на вырост. Также мама не положила мне моего мишку. Он не влезал, и она откинула его в сторону, сказав, что он слишком большой, а я уже не маленькая, и пора думать о серьезных вещах, не играть в игрушки.
Вот и все. Открывай глазки, Янушка. Теперь мы можем идти искать нашего повара, и пока ты будешь кушать булочку, я найду для тебя комнату. А через пару дней, когда все будет оформлено, за тобой приедет добрая тетя и вы поедете на настоящем поезде, с другими детками в школу. Он встал и взяв в одну руку чемодан, а во вторую мою ладонь, повел в красивое здание, стоящее чуть в стороне от того, куда все шли молиться. Ты когда-нибудь ездила на поезде?
Нет. Только с бабушкой на электричке к ее подруге на дачу. Там был настоящий колодец и вкусные спелые абрикосы, а еще персики. Настроение было замечательное и я радостно принялась делиться с отцом Игнатом своими светлыми воспоминаниями из прошлого.
Тебе понравились абрикосы? У нас есть булочки с такой начинкой. Охотно поддержал он тему разговора.
Да, я очень их люблю. Но можно мне кашу?
Сейчас Игнат был самым добрым и нестрашным. Я не испытывала к нему страха, как и к дяде Артуру.
Кашу? удивился Игнат. Ты любишь кашу?
Я все люблю. Отказываться от еды плохо, ведь так ты обижаешь повара, который для тебя это готовил. Так говорила мне бабушка.
У тебя была чудесная бабушка, очень умная. Я не знаю, есть ли у нас каша. Сегодня на завтрак был омлет, задумался мужчина. Я, конечно, могу попросить повара, но быстро он кашу сварить не сможет. Ведь уже почти время обеда и он сильно занят.
Я люблю омлет, ответила я, пожав плечами. Просто сегодня выходной, а я не хожу в садик по выходным. Обычно мама кормит меня бутербродом и чаем, но сегодня она спешила и забыла про мой завтрак.
Ты хочешь сказать, что эта женщина не покормила тебя? А ужинали вы во сколько вчера? опять нахмурился мужчина, сбиваясь с шага, от полученной от меня информации.
Душа его пылала злостью и ненавистью к моей маме. Сейчас я точно понимала это, чувствуя его, как саму себя.
Я кушала на полдник в садике запеканку со сметаной и киселем малиновым. Отвечая, я уже знала, что отец Игнат разозлится еще больше.
А полдник у вас в три часа дня? Сразу после дневного сна?
Да.
И ты больше ничего не кушала? продолжал допытываться отец Игнат.
Я не понимала, зачем ему это знать и почему это так важно, но отвечала честно. В его душе расплывалось темное пятно опасного недовольства. Так часто «полыхала» мама или дядя Эдик, прежде чем они били меня. Я точно знала, что недовольство отца Игната направлено не на меня, и это успокаивало.