У вдовы было, разумеется, имя, но похоже, никто в поместье его не помнил. - Я заметил, что из дымохода не идет дым.
- Нет, милорд, - начала вдова. - Благодарю милорда. Очень любезно со стороны милорда разговаривать со мной. Я так благодарна милорду. Дым не идет, потому что нет огня.
- Что-нибудь с очагом? - спросил Джим, вспомнив, что, оказывая кому-либо помощь, необходимо быть щепетильным.
- Нет, милорд. Благодарю, милорд.
- Так почему же нет огня?
- Он поглотил последние красные угольки и улетучился, как и всякий огонь, если милорд по своей доброте позволит так выразиться.
Джим вздохнул с облегчением. До этого он чувствовал себя как человек, стоящий в темноте перед закрытой дверью и отыскивающий в связке ключей тот единственный, который открыл бы ее. Мысль пожаловаться на что-либо в открытую приводила его арендаторов в ужас, и они находили окольные пути, чтобы поставить его в известность о своих нуждах, имея в запасе отговорку, что у них все в порядке и они не нуждаются абсолютно ни в какой помощи... И если Джиму случалось заметить обходной маневр и побранить их за маленькую хитрость - они тут же пускали эту отговорку в ход.
- И у тебя во время пурги совсем не было дров? - спросил Джим.
- Почему же, думаю, что были, - сказала вдова Теббитс. - Я стала ужасно забывчива в последние дни, милорд.
- Вовсе нет, - сердечно проговорил Джим. Даже трудно себе представить, как она, в ее годы, пережила эти несколько дней в неотапливаемом помещении. - Мне кажется, неподалеку отсюда я видел в лесу упавшую ветку. Она сгодится на дрова. Пожалуй, я найду ее и принесу.
- Молю милорда не утруждать себя! - воскликнула вдова.
- Теббитс, - сказал Джим властным, не терпящим возражений тоном, - я хочу принести сюда этот сук. - - О, прошу прощения, милорд. Виновата, милорд. Молю о снисхождении.!
- Я скоро вернусь, - сказал Джим. Он повернулся, с шумом взмыл в воздух и кратчайшим путем полетел в близлежащий лесок, о котором говорил; лесок находился все-таки достаточно далеко, чтобы, приземлившись там, оказаться вне поля зрения вдовы Теббитс. Никаких упавших веток поблизости не было, а искать их под снегом не входило в его намерения. Джим облюбовал на одном из дубов пятнадцатифутовый сук и попросту отломал его от заиндевевшего ствола. Немного поразмыслив, он отыскал глазами Другой сук примерно таких же размеров и присоединил его к первому. Джим пристроил сучья в лапах, снова взмыл в воздух, заработал крыльями и наконец приземлился у окна домика Теббитс.
- Ну вот! - сердито сказал Джим и тут же заметил, что вдова с сомнением смотрит на толстые концы принесенных им сучьев. - Вспомни, - продолжил он, есть ли у тебя топор, чтобы справиться с этими ветками.
- Увы, милорд, - вздохнула Теббитс. - Боюсь, я его потеряла.
У нее, скорей всего, его никогда и не было, подумал Джим. Железо стоит дорого. Надо будет прислать ей какой-нибудь подходящий инструмент для рубки дров.
- Что ж, - сказал Джим, - ладно, в таком случае...
Он поднял одну из двух заиндевевших веток и, орудуя предплечьями, принялся с легкостью ломать ее с толстого конца на части, попутно отрывая мелкие ветки. Джим обломал сучья, чтобы они влезли в топку, собрал в охапку, которая была бы по силам вдове, и передал дрова Теббитс. Женщина неуклюже, но с явной радостью схватила их, несмотря на ворох напяленной одежды.
- Я скажу Дику Форестеру, чтобы он сегодня же прислал тебе дров из замка, - подытожил свои действия Джим. - У тебя есть кремень и огниво? Есть чем развести огонь?
- Есть. Спасибо, милорд, - сказала Теббитс. - Милорд всегда так добр к никчемной старухе.
- Не стоит благодарности. Когда-нибудь состарюсь и я. Это уж точно, добродушно ответил Джим. - Да благословят тебя небеса, Теббитс.
- Да благословят они милорда.