По его лицу промелькнула быстрая улыбка.
- Но ты все равно решил стать солдатом.
- Да.
- Чудесно.
Он хорошо знает своего внука и прекрасно понимает, когда имеет смысл пытаться меня переубедить, а когда - нет. Впрочем, он редко пытается повлиять на мои решения, даже в тех случаях, когда есть надежда на успех. Лойош подлетел к нему и позволил почесать свой подбородок.
- О чем ты хочешь меня спросить?
- Ты когда-то служил в армии. Что мне следует знать?
Он нахмурился.
- Владимир, тогда были иные обстоятельства. Меня призвали на военную службу в армию Востока; это совсем не то же самое, что добровольно завербоваться в армию эльфов.
- Я знаю.
- Мы потерпели разгромное поражение в первом и единственном сражении.
- И это мне известно.
Он задумчиво смотрел в пространство.
- Тебе придется много маршировать; подумай о надежной обуви. Старайся держаться подальше от офицеров - не привлекай к себе внимания. Не отказывайся от чистки отхожего места, но не давай им садиться себе на шею; впрочем, ты и сам знаешь. Спи всякий раз, когда появится возможность, но и этого тебе говорить не нужно. Доверяй офицерам, даже если они вызывают сомнение; ты все равно должен им верить, иначе будет еще хуже.
Я сообразил, что имеет в виду дед, и в первый раз за все время понял, во что ввязался.
- Еще не поздно, босс.
- Ты ошибаешься, Лойош.
Я вспомнил, что нужно пить чай, пока он не остыл.
- Ты голоден, Владимир?
- Немного.
- Тогда пойдем.
Мы перешли в маленькую кухню, и я сел, дожидаясь, когда Нойш-па приготовит восточный хлеб - единственное блюдо, которое я так и не научился делать сам. Мне кажется, хитрость состоит в том, чтобы подогреть оливковое масло до нужной температуры и правильно выбрать момент, чтобы перевернуть хлеб - чуть раньше, чем это станет очевидным. Рецепт теста предельно прост, если только дед не скрыл что-то - впрочем, на него это совсем не похоже. Так или иначе, но мне не удается добиться искомого результата, о чем я всякий раз сожалею, когда вдыхаю ни с чем не сравнимый аромат.
Я наблюдал за дедом, пока он готовил. Он полностью концентрировался на процессе, как если бы делал заклинание. Сравнение кулинарного искусства и колдовства стало настолько популярным, что я не стану еще раз его приводить.
Я дал первому "караваю" (он больше походил на большой прямоугольный кирпич из светло-коричневого теста) немного остыть. Потом взял зубок чеснока, раскусил его пополам и натер хлеб. Когда я уже мог держать его, не обжигая пальцев, откусил немного чеснока, подождал, пока он взорвется у меня во рту, и только после этого попробовал хлеб. Я закрыл глаза, чтобы ничто не мешало мне наслаждаться вкусом, а когда открыл их, увидел, что Нойш-па поставил рядом со мной стакан красного вина. Некоторое время мы молча ели, и я с некоторым опозданием сообразил, что в следующий раз нормально поесть удастся очень не скоро. Интересно, подумал я, можно ли будет телепортироваться из лагеря поздно ночью, пообедать, а потом вернуться? Нет, они наверняка устанавливают блоки против телепортации, чтобы помешать врагу появиться неожиданно.
- На сей раз ты попался, босс, не так ли?
Я даже не сказал Лойошу, чтобы он заткнулся. Обнял Нойш-па и отправился обратно через Южную Адриланку. Прошло немного времени, и уличный музыкант все еще стоял на углу. Теперь он пел о таракане в кожаных штанах. Если бы у меня было другое настроение, я бы посмеялся, но сейчас лишь положил пару монет в футляр его инструмента - на удачу.
Я хотел провести следующий день, готовясь к предстоящим испытаниям, но проблема состояла в том, что я не знал, как это сделать. Я даже не понимал, что следует взять с собой. Не вызывали сомнения лишь сапоги - я выбрал самые удобные - и, конечно, оружие.