Перед Междуцарствием он в течение нескольких сотен лет занимал должность Императорского волшебника. Барит с поразительным успехом защищался от многочисленных атак с самых разных сторон. Он... ну, он был очень хорош.
- Пока я все понимаю.
- Он был очень хорош.
- То есть?
- Он делал вещи, которые не должны были у него получаться. Он один стоил целой армии. Однажды он бросил вызов Империи и добился своего. Такие вот штуки ему удавалось проворачивать.
- Похоже на вас, Маролан.
- Да.
- Ну?
- В течение многих лет я задавал себе один и тот же вопрос: как ему это удавалось? И пришел к выводу, что ему помогали.
- Каким образом?
- Хороший вопрос, не так ли? Или ему помогал Бог, или что-то другое.
- Например, что?
- Ну, он мог чем-то обладать. Каким-то могущественным предметом...
- Скажем, мечом?
- Возможно.
- Скажем, Великим Оружием?
- Да, такова моя догадка, - кивнул Маролан. - Основанная на том факте, что украден именно меч.
Я кивнул.
- Поэтому вы решили развязать войну, чтобы его заполучить; к тому же вы не желаете, чтобы мечом владел Форния. - И еще я подумал, но не сказал вслух: "Поэтому вы и не стали мешать ему, когда он отправился за мечом".
- Да, - не стал спорить Маролан.
- А я отправляюсь на войну из-за того, что он меня рассердил.
- Да.
- Ну, что ж, звучит разумно. И вы предполагаете, что та вещь, которой он обладает, может доставить вам неприятности?
- Форния совсем не глуп. Я отвечал за дом Барита, а он осквернил его своей кражей. Форния понимал, что ему следует ждать мести. Он знал, что против него выступят Сетра Лавоуд, Алира э'Кайран, Некромантка и, если ты не возражаешь, я сам. Форния дурак, если его не беспокоят последствия. Значит, он рассчитывает, что сумеет успешно нам противостоять. И у него должны быть на то причины.
- Угу... понимаю. И что вы думаете? Может быть, он знает, что делает?
- Вполне возможно. Ты по-прежнему с нами?
- Вам известна поговорка джарегов о волшебниках и ножах?
- Да. А ты знаешь поговорку драконов о попытке набрать воды?
- Нет, но я бы не хотел с ней познакомиться. Она может оказаться слишком тонкой для меня.
Лицо Маролана вновь стало непроницаемым, и он больше ничего не сказал.
Я вернулся в свою квартиру. Хотя бок продолжал меня беспокоить, я довольно долго метал ножи в деревянную колоду.
Никто не учил меня метать ножи. Убежден, что существуют лучшие способы овладеть этим искусством. Несколько лет назад я решил, что подобное умение может оказаться полезным, тогда я поставил возле стены деревянную колоду, купил набор одинаковых ножей и встал ровно в девяти шагах от мишени больше в комнате места не было. А затем начал изо всей силы метать ножи в колоду. С самого начала оказалось, что я часто попадаю в цель; на стене почти не оставалось следов. Однако мне пришлось произвести не менее четырех сотен бросков, всякий раз немного меняя хват, прежде чем нож вонзился в колоду острием. Второй раз лезвие вошло в дерево уже только после двух сотен бросков. И так далее.
Уж не знаю, сколько тысяч бросков я сделал и сколько раз мне пришлось менять колоду, пока я не начал попадать лезвием в цель - ровно с девяти шагов. Лойош, естественно, периодически давал советы, как убедить врага встать на нужном мне расстоянии.
Как долго я тренировался, пока не научился попадать в цель с любого разумного расстояния? Совсем просто: я до сих пор не умею делать это наверняка. Очень нелегко добиться, чтобы проклятая штука вонзилась куда следует лезвием вперед. Но даже в тех случаях, когда мне сопутствовал успех, далеко не всегда удавалось вывести противника из строя. Иногда мне казалось, что все мои усилия были напрасными.
С другой стороны, если ты бросаешь нож в человека, он вынужден уклоняться. Но иногда тебе может повезти.