Дескать, нормальный мужчина, даже если он кот, никогда в здравом уме не согласится на такую «милашескую» кличку. Но то ли Лучик имел свои представления о нормальности и мужчинах, то ли ему просто понравилось имя. Кот потерся о ногу моего любимого, помурлыкали скандр согласился.
После небрежного броска мужа чемоданы, окованные бронзовыми щитками, проехались по полу, притормозили и услужливо распахнулись. Казалось, даже мебель и вещи покорялись воинственным варварам без лишних слов.
Вархар двигался по комнате так быстро, что знаменитые вампиры с их сверхскоростями отстали бы еще на первом круге. Скандр вытаскивал ящики из шкафа и вытряхивал их в чемоданы, как и перед прошлой нашей командировкой к внушателям. Действовал он так ловко и четко, что вещи падали стопками, почти не перемешиваясь.
Я позволила Вархару упаковать и свои вещи тожевсе равно остановить его не удалось бы даже орде циклопов.
Лучик как раз вернулся с прогулки, разлегся у меня на коленях и подставил пушистое пузико. Я с удовольствием почесала полосатого звереныша, а он ответил умильным фырчанием.
Когда Вархар закончил и окинул довольным взглядом плоды трудов своих, дрессированные чемоданы вздрогнули, а крышки упали.
Теперь проверим боеспособность наших спортсменов! бодро заявил муж. Надеюсь, Бурбурусс уже ждет.
Скандры то ли общались телепатически, то ли настолько хорошо друг друга знали, что им и договариваться-то не требовалось. Когда мы вышли в академический двор, Бурбурусс Брабана собственной персоной уже ждал возле дверей. Его правый темно-карий глаз лучился поистине мальчишеским задором. Вместо левого, как обычно, сидела пиратская повязка, и всякий раз я вспоминала, что именно Свангильда в порыве страсти выбила мужу глаз. Когда Вархар рассказывал, что супруги заметили пропажу только после четырех оргазмов у каждого, я думалаон шутит. Но затем страстная скандрина, жена Бурбурусса, подтвердила историюслово в слово.
И даже попыталась научить меня парочке приемов, которые, по словам Свангильды, «невероятно усиливают удовольствие от секса». От невероятных усилителей в постели с Вархаром я решила все-таки отказаться. Хотя отчетливо понималадля скандров схватка и секс порой почти одно и то же. К тому же, мы с мужем предпочитали нежность и страсть азарту и драйву. Или Вархар подстраивался под меня, как случалось нередко. Кто бы мог подумать, что дикий варвар, бретер и хвастун, каких свет не видывал, станет самым внимательным и нежным супругом. Я сама не уставала удивляться и радоваться своему счастью.
Утро окрасило розоватое здание Академии, похожее на средневековую рыцарскую крепость, в оранжевые тона. Стройные шеренги квадратных кустарников пахли свежестриженной зеленью. Садовники расстарались на славу. Еще бы! Вархар муштровал их похлеще генерала на плацу.
Мощенные серыми булыжниками дорожки и пятачки возле корпусов уже нагрелись от перекрестного солнца, не менее доброго, чем здешние обитатели.
Из садиков с косматыми деревцами и кустарниками, даже не усыпанными, скорее, облепленными цветами, тянуло медовым нектаром и росой.
Возле корпуса столпились местные спортсмены. Громадная площадка переполнилась в мгновение ока. Вновь прибывшие пристраивались к стройным рядам наших богатырей на дорожках. А когда и там мест не осталось, вставали прямо на газоны, и казалось, рядом с пышными кустами выросли громадные дубы.
Зрелище впечатляло и очень напоминало ополчение каменных троллей.
Некоторые пришли со своим «инвентарем». Пушечные ядра, диски размером с иную летающую тарелку, ружья, из которых даже мамонта завалить нетрудно, мелькали то тут, то там. Одного взгляда на эти «спортивные снаряды» хватало, чтобы пожалеть принимающую сторону.
Вархар и Бурбурусс вызывали «новобранцев», как выразился Генерал, и спрашивалина что те способны. Некоторых даже просили показать, другие не дожидалисьдемонстрировали недюжинные таланты сами. В таких случаях, следовало бы кричать: «Спасайся, кто может!» Но вместо этого дружная компания «новобранцев» скандировала: «Да-вай! Да-вай! Да-вай!»
И от этого спортсмены старались больше прежнего.
Громадный парень-скандр, вдвое шире Вархара в плечах, на оклик моего мужа выпрыгнул из толпы, плюхнулся на лужайку и поплыл. Он действительно плыл прямо на суше, да еще так быстро, как не всякий атлет бежит олимпийскую дистанцию. За спортсменом тянулся широкий след вмятой в землю травы и поломанного в щепки кустарника. Сильно запахло зеленью.
Генерал остановил парня окликом «То-ормози!» только минуты через три, когда тот благополучно «проплыл» четыре газона.
Мрагул, чья штанга больше напоминала каким-то чудом оторванную автомобильную ось с колесами, вышел вперед, гордо поигрывая снарядом. Я думала, он опустит штангу на землю и будет ее поднимать. Что казалось очень странным. «Новобранец» держал увесистую штуковину одной рукой и даже перекатывал ее между пальцев, как трость.
Вместо этого он подпрыгнул, сел на шпагат и лихо подбросил штангу в воздух. Та пронеслась над самыми головами «ополченцев», но ребята и бровями не повели. Штанга сделала круг почета и была поймана хозяином прямо во время сальто. Парень опустился на землю, бросил «снаряд» и покатился на нем, ловко перебирая ногами. Затем ускорился, дернул стопамии штанга снова взвилась в воздух, устремилась куда-то очень далеко.
Да черти вас забери! послышалось рычание Езенграса. Я только установил новый стол и нанял новую секретаршу! Прежняя так заикалась, что посетители часами не могли понятьна месте я или ушел. И опаздывали на занятия. Хотя новая еще сгодится. Лети, Мардифа! Лети!
При этих словах ректора его новая секретаршаталлинка с серебристыми волосамивылетела из окна, крепко держась за штангу.
За это время неутомимый владелец снаряда успел выполнить еще много удивительных трюков. Он напрыгал с двадцать сальто, ловко перемахивая через все наше «ополчение». А если не хватало высотыотталкивался прямо от плеч и груди других спортсменов, и взмывал в воздух вместе с частями их одежды. Четырежды незабываемый штангист сел на шпагат на чужих плечах, игнорируя возмущение их владельцев. Дважды выполнил «канат» на газоне и еще дважды на кустах. Кусты с хрустом осели и выбросили в воздух пестрый фейерверк цветов, засыпав «новобранцев» с ног до головы. Казалось, они не на Спартакиаду собрались, а погулять на индийской свадьбе. Ребята брезгливо стряхивали цветы, словно ничего хуже на них и упасть не могло. Уж лучше все та же штанга, ядро, на худой конец, диск.
Да ла-адно вам! усмехнулся Бурбурусс, вытаскивая цветок из уха. Олимпийцам вообще надевали на голову приправы! Да-да! Короны из приправ! И делали это, дабы проверить их моральную устойчивость к бабским украшениям. Кто заплакалтот и баба.
Тем временем невозмутимый «штангист» встал и понесся дальше. После очередной серии чудо-сальто на многих ополченцах остались только нижние части гардероба. И те, изрядно потрепанные, зачастую висели на сопляхна нитках или ремнях.
Все остальное болталось в руках «штангиста», как флаги. Парень шустро приземлился, поймал «снаряд», стряхнул с него Мардифу и гордо выпрямился.
Ненадолго вокруг поплыла удивленная тишина. Даже Вархар с Бурбуруссом только сглатывали и моргали.
Наконец, любимый нашелся первым:
И что это был за вид спорта?
Художества в тяжелой атлетике! отрапортовал «штангист». А что, разве с таким снарядом нельзя?
М-м-м Ты сейчас про чужую одежду или штангу? не выдержала я, и толпа спортсменов взорвалась хохотом. Я давно привыкла к тому, что любые выражения эмоций студентов и сотрудников Академии заканчивались для меня легкой контузией и недолгой глухотой. Поэтому удар по барабанным перепонкам восприняла стоически. В отличие от новенькойМардифы. Говорят, она недавно прибыла к нам и еще не до конца хлебнула специфики вуза. Таллинка бешено моргала, усиленно прочищала уши и смотрела на художника по тяжелой атлетике с нескрываемым ужасом.
А мне нравится! гаркнул Бурбурусс. Подорвем их одежду к чертям! Тьфу ты! Надежду, надежду на победу!
И командный дух! подсказал художник по тяжелой атлетике. Подорвем.