Вот странность какая, я бы будь графиней, носа б не высовывала из роскошных поместий, да из столицы, мечтательно вздохнула Милютка. Малена тоже на несколько секунд позволила себе замечтаться. Однако о жизни светских особ она знала мало, разве что они точно могли бы купить на ярмарке ту шитую цветами рубаху, о которой она вздыхала несколько дней, поэтому мысли мельничихи быстро вернулись обратно к реальности.
В общем, как граф с женой богам преставилисьмаркиз виконта Винсента забрал к себе на воспитание, а затем и сюда отправил, бойко продолжила Малена перечислять титулы так, будто всю жизнь при дворе и прожила.
Сестра пошевелила губами, запоминая.
Зачем отправил-то?
Малена нанесла последний стежок и обкусила нитку.
Да откуда ж мне знать-то, что у господ в головах творится? удивилась она. Знаю только, что от виконта того одни неприятности были.
А почему виконт, если папаша его графом был? продолжала любопытствовать Милютка. Мельничиха раздраженно повела плечами.
Что ты все вопросы задаешь. Может, принято так у них, у господ! Ты слушать будешь или нет?
Буду, скривила губы Милютка.
Ну вот. Любил виконт веселиться без продыху, да женщин, прости боги, красивых. И женщины его любили. Только вот, где господин, да простая девица, там несчастные семьи и беды. Да только боги недолго на это смотрели спокойно, перешла на зловещий шепот мельничиха.
Милютка подалась вперед, жадно слушая сестру.
В одну ночь, прямо в разгар праздника, дом загорелся. Говорят, виконт очень сильно пострадал, а большинство слуг разбежалось. Остались лишь самые верные, и маркиз поручил им, за неплохое жалование, ухаживать за племянником. Вот, поди, лет двадцать все ухаживают. Сами-то слуги уж умерли, так теперь их дети по наследству за виконтом смотрят.
Сколько ж за ним еще ухаживать будут? Такую прорву денег на калеку тратить!
Малена пожала плечами.
Говорят, он уже старик. Только старик старику рознь. Ему спину в жизни не надо было горбить. Хоть до восьми десятков лет живи. Как свекровь моя, утка старая. Все крякает, крякает, крякает, тьфу!
И что, так прям там с виконтом настоящие слуги и живут? Милютка пошевелила губами, пытаясь представить, сколько могут платить за уход за капризным, нездоровым умом стариком. Пойти, что ли, счастья попытать?
Да какие там слуги. Из деревни и ходят помогать. Видать, у господ свои заморочки. Господин Юджис так платить и продолжает. Не знаю уж, лично присылает посыльного или еще как.
А Юджис, этоуже забыла Милютка.
Сын кузена маркиза. А маркиз был братом графа. Который отец проклятого виконта, Чудовища, снисходительно повторила Малена. Сама она впервые услышала историю о Чудовище несколько лет назад, выйдя замуж и переехав из своей деревни сюда, следом за мужем. И потратила целый день, заучивая титулы и родственные связи, чтобы перед местными кумушками больше с глупым лицом не стоять.
И много этот сын кузена платит? хищно поинтересовалась Милютка. Мельничиха покачала головой.
Кто ж скажет? Они странные эти, кто из деревни в поместье ходит. Как ни спросишь у них про Чудовище, глаза отводят. Мол стар, немощен, требует ухода. Да только вот, что я тебе скажу. У нас все знают, нехорошее там место, проклятое. Вот с того самого пожара и проклятое. Про это еще сами освященники говорят. Мол, нечего там делать, боги отметили поместье своим гневом!
Малена зевнула.
Давай-ка спать, сестрица. Вставать рано, да и глаза у меня за работой устали.
Сестры расцеловались в щечки и разошлисьодна в соседнюю комнату, вторая поднялась по скрипучей лестнице, аккуратно держа в руке чадящую свечу. Муж уже спал, раскинувшись на сдвинутых сундуках и тихонько похрапывая. Малена откинула тонкое, стеганое одеяло и замерла. На перине, заботливо сложенная, лежала шитая цветами рубаха.
Мимо поместья никто не ходит. Сюда не добираются всадники, здесь не гуляют влюбленные парочки. Мне кажется, что даже вороны скоро перестанут кружить над домом, а уж они-то птицы не привередливые. Воспоминания становятся совсем размытыми и тусклыми, но пока что еще я помню, как дядя стоял перед воротамии не мог войти. Я помню, как он разевал рот, беззвучно, словно рыбина в пруду, как побагровело его лицо, и как он дернул в ярости воротник, словно тот душил его. А я тогда улыбался, я еще не понимал сути произошедшего, все казалось мне забавной шуткой, которая вот-вот закончится. Конечно, дяде не нужен был скандал вокруг его имени. Он поспешил объявить всем, что я пострадал при пожаре и тронулся умом. Освященник это подтвердил, а в храме, как я слышал, появился новенький алтарь.
Людская молва быстро превратила мое поместье в проклятое место, куда честным жителям лучше не соваться, если хотят сохранить свою душу целой. Первое время меня это устраивало, а потом стало очень страшно от прикованного ко мне одиночества, но было уже поздно.
Дядя приказал тем, кто мог пройти в поместье, следить за мной и за тем, чтобы я ни в чем не нуждался. Приказал и уехал, и за все время ни разу не прислал мне ни одного письма. Словно я и правда сошел с ума или умер. Я оказался прозорливее, и прибавил к приказу неплохое жалование. Правда, вряд ли только за жалование Марел дважды вытаскивал меня из петли и один раз выбил нож из моих рук. Я уже молчу об остальном. О том, чего никто не видел.
Впрочем, все без толку.
Последние годы единственный вопрос, который мучает меня: что я буду делать, когда мои деньги кончатся? Если все уйдут, если я останусь один. Придет ли смерть ко мне, когда мое тело истощится, или, лишенный последних сил, я останусь навечно заперт в своей черепной коробке?
Время покажет.
А пока чтопока что Агнес разбила огород неподалеку от розария.
Петрушка, правда, завяла, но вот лук растет себе и растет.
Исабель положила в сторону книгу, загнув уголок на недочитанной странице, и на цыпочках прокралась в соседнюю комнату. Отец спал, скинув во сне одеяло и хрипло дыша. Девушка сняла с его лба высохшую тряпочку, окунула в стоящий у кровати кувшин с водой, отжала и положила отцу на лоб.
Мужчина шумно вздохнул и открыл глаза.
Как ты? шепотом спросила Исабель, садясь на край кровати.
Мне кажется, лучше, чем утром, слабо улыбнулся отец. И беспокойно приподнялся на локте.
Скупщик приезжал?
Тш-ш-ш, лежи спокойно, погладила Исабель отца по руке. Я все распишу в срок. Утром закончила с последним кувшином. Кстати, приходил Жель, принес тебе лекарство.
Освященник? гончар кивнул. Он достойный человек, спасибо ему.
Говорить было тяжело, мужчина надсадно закашлялся и бессильно
откинулся на подушки.
Пойду, приготовлю лекарство, вскочила Исабель и чуть ли не бегом вышла из комнаты. Гончар прислушался к звону склянок.
Четвертый день уже, а я просил два. Как бы он не осерчал или не сделал чего, пробормотал мужчина. Но имею ли я право Но деньги Я не могу рисковать будущим Исабель.
Исабель, позвал гончар, решившись.
Что случилось? почти сразу появилась у порога девушка.
Сядь-ка рядом, на минутку, попросил отец, похлопывая рукой по одеялу. Исабель села и принялась нервно наматывать локон пушистых каштановых волос на палец.
Есть один вопрос, который я хотел бы обсудить с тобой, начал мужчина нерешительно. Начать разговор оказалось трудно.
Тебе нравится твоя то есть, мамина скрипка? зашел издалека гончар.
Исабель сдвинула брови домиком.
Она напоминает мне о маме, о том, как она играла на ней. Как она смеялась, как обнимала меня, Исабель запнулась.
Но ты хотела бы обучаться в городе? продолжал допытываться отец.
Девушка вздохнула.
Папочка, я правда все понимаю. Где мыи где город? Я знаю, что ты много работаешь, чтобы отправить меня учиться туда, но жизнь в городе совсем другая, и я знаю, что не смогу попасть туда.
Ты боишься, что над тобой будут смеяться?
Надо мной и здесь смеются. Я боюсь, что ты погубишь свое здоровье, ласково ответила Исабель. Я благодарна маме за то, чему она научила меня, но я не хочу, чтобы ее наша мечта сбывалась такой ценой, как твоя жизнь.
Гончар закашлялся.
Видишь ли по правде за службу у виконта я получаю несколько больше, чем ты думаешь, решился он, наконец, признаться.