Я просто-напросто обожаю всё из Губернии Ночи. А гномы приносят счастье всем, кто их увидит. В Губернии Ночи их так любят, что даже посвятили им весь центральный парк, правда я теперь не могу там появляться. Но это не навсегда. Очень скоро я сама тоже к вам переедурадостно заявила оначтобы увидеть всё воочию!
Майя так не поняла «к вам» это в Нижнебург или в Русю.
Она так шутит. У неё очень плохо с чувством юмора. заверил скорее себя, чем друзей Никита.
Все расселись за накрытый стол. Никто кроме Татьяны и Никиты не желал притрагиваться к еде. Но под выжидающим взглядом Никиты все принялись делать вид, что едят или хотя бы ковыряются в еде.
Майя всё косилась на Татьяну. Хозяйка то откладывала вилку, то снова хватала ее в руки, то переворачивала тарелку, критически оглядывая с разных сторон. Ей не терпелось чем-то ошарашить Никиту, кроме него для неё никого не существовало.
Никита. сладким голосом обратилась к парню ТатьянаТы помнишь какой сегодня день?
ЭэээНикита озадачился настолько, что перестал жеватьне твой день рождение?
Не мой день рождение. сдавленно улыбнулась она.
И не мой?
И не твойженщина уже теряла терпение. Она тяжело и недовольно вздохнула и встала из-за стола. Майя подумала было, что она обиделась, но ошиблась.
Татьяна легко махнула рукой и из воздуха образовался сноп зеленых искр. Они взорвались словно маленькие фейерверки, а когда дым рассеялся, в воздухе мирно плавал пожелтевший папирус, слегка мятый и порванный по углам, с бордовой сургучной печатью.
Все сидящие за столом резко отпрянули, а Майя настолько сильно оттолкнулась от стола, что грохнулась со стула вниз. Но Татьяна и бровью не повела.
Тадам! Сегоднянаша свадьба! она произнесла эти слова так, будто готовилась под всеобщие аплодисменты вынести огромный торт со взбитыми сливками.
А ты не говорила, что умеешь доставать из воздуха всякие бумажки Никита пытался здраво посмотреть на ситуацию. Получалось плохо.
Это не какая-то бумажкафыркнула Татьянаэто брачный договор. А этоона ткнула пальцем в нижнюю строку твоя подпись.
Никита не поверил и впился взглядом туда, куда ткнула Татьяна. Там и правда стояла его подпись. Немного корявая и дребезжащая, как будто его в тот момент порядочно шатало.
Я был не в своём уме. согласился пареньЯ явно в тот вечер обкофеманился.
Это неважноТатьяна схватила Никиту за отвороты пиджака и прижалась к нему почти в плотную. Никита, обескураженный таким поворотом событий, пытался вывернуть шею и ускользнуть от неё. Татьяна сложила губы уточкой и попыталась его чмокнуть. Никита увернулся. И вскочил на ноги, Татьяна не удержала равновесия и довольно изящно шлепнулась на пол.
Так, слушай. Ты для меня старая Тьфу ты. Я для тебя слишком молод.
Татьяна хлопала черными как смоль ресницами, не видя в этом никакой проблемы.
В общем, Никита подал знак друзьям и все проскользнув ему за спину выскакивали через дверьБыл рад с тобой познакомиться, и боюсь мы больше не увидимся.
Никита подскочил и схватил договор, который всё это время висел в воздухе, и выскользнул вслед за друзьями. Татьяна кошкой вскочила на ноги и бросилась за ребятами, браня их на все лады. Глаза её от злости почернели как угли.
С двух сторон от Татьяны прямо из пола выросли несколько острых как бритвы алых кристаллов. Катрина испуганно посмотрела на Майю. Майя в ответ лишь показала головой.
Никита ЛГорностаев, живо вернись на место! кричала Татьяна.
Ты мне не мамочкафыркнул Никита, на тщетные попытки женщины что-либо ему приказать. Татьяна вскипела, а её лицо стало пепельно-серым, на щеках выступили красные пятна.
Никита! взревела оная натравлю на тебя варанов, если ты покинешь мой дворец!
Как предусмотрительно, что я сдал их в Нижнебургский зоопарк лично директору Зубену грей ГенубиТатьяна и не подозревала, что вараны давно не живут в ее зверинце.
Я не дам взойти ни солнцу, ни луне. Город будет лежать в развалинах, где будут кричать совы и вороны, рыскать лисицы и волки, а камни его я перенесу за гору Каф, если ты не исполнишь условия
Удачипропел Никита, не слушая угрозы Татьяны.
Безликие охранники столбами стояли на прежних местах и лишь недоуменно провожали сбежавших гостей поворотом головы. Пока Татьяна в состоянии шока и потрясения восседала на полу, каждая секунда была на счету. В любой момент она могла опомниться и бросить все силы на поимку Никиты.
Прощайте, Опал, Лазурит. Вы ничуть не изменились! Всё такие же молчаливые и тупые. Крикнул Никита на прощанье охранникам Татьяны, Даже улыбаться не научились. Попросите Татьяну, чтобы научила вас хотя бы смеяться.
Опал и Лазурит? Их правда так зовут? Недоверчиво спросила Катрина, со страхом косясь на охранников.
Да, я не знаю. Просто надо было их как-то называть.
Когда опасность миновала, а ребятам удалось затеряться среди покупателей Рынка Девяти, Катрина накинулась на брата:
Ты вообще нормальный?
Да откуда я вообще знал, что она так умеет? На ней не было написано. оправдывался НикитаЯ думал
Апельсин тоже думалскрестила руки на груди Катринаи попал в соковыжималку. Ты хоть краткий курс истории читал, там всё написано про существующие подземельные народы и их способности!
Я в жизни не прочёл до конца ни единой книги. С чего мне читать какой-то курс, я из него самолётики сделал. он расплылся в мечтательной улыбкеХорошо летали Ну я бы прочёл книгу, будь она обо мне
Идиотпрошипела Катрина, сквозь тесно сжатые зубы, Стоп! Как ты умудрился почти жениться на Татьяне, если Вы же были помолвлены с Селестой?!
Ключевое слово «были».
Рынок Девяти был барахолкой, где можно было достать, всё то, что душе угодно, из любого уголка подземельного мира. Вдоль улиц шли фруктовые и овощные лавки, наполняющие улицу пьянящими ароматами диковинных плодов. Где-то в глубине раздавались душераздирающие кукареканье неизвестной Майе птицы, щебетали сойки и чижи и недовольно гудел в свой хобот лохматый мамонт. Прилавок со специями в конце улицы каждые пять минут загорался, а несчастный лавочник с багровыми синяками под глазами судорожно хватался за современный огнетушитель. Ему «посчастливилось» арендовать место по соседству с разводчиком драконьих червей, изрыгавшими огонь каждые пять минут. На Рынке Девяти отсутствовал закон и порядок. Здесь процветали нелегальная торговля, воровство и кражи, а подозрительные личности, закутанные в плащи, подкрадывались к одиноким посетителям и уверяли, что могут достать антикварную вещицу из частной коллекции. Скорее всего они безбожно обманывали. Здесь шастали беспризорники, а чернобровые пышнотелые цыганки рассказывали баснословные истории о своих астрологических способностях.
Майя чувствовала себя, как в музее. У каждого прилавка кипела жизнь. В одном россыпью продавали Искрящий песок. Торговец запустил горсть рубиновых гранул в подол своего платья, и оно вспыхнуло языками пламени. Кто-то в толпе заахал и засуетился, но большая часть восприняла это как должное. Здесь только обыденное было странностью и вызывало недоверие.
В южном конце базара послышались взрывы и шипение. В небо посреди бело дня взвились несколько петард и разбрызгивая искры разлетелись над городом. Толпа зевак мигом бросилось в пекло событий. Майя вертелась словно волчок, вглядываясь в людей и пытаясь отыскать знакомые лица. Она потеряла ориентацию, и карта в ее голове стерлась. Юг казался севером, западвостоком. Рука легла на плечо Майи.
«Никитаоблегченно подумала она и в тот же миг тяжелая рука сдавила плечо так что послышался хруст, а ключица прижалась к лопатке. Это был не Никита. Майя медленно повернулась. На неё смотрели бездонные щели-глаза амбалов Татьяны. Ноги девочки похолодели.
«Мудруспанически закричала Майя в своей головеты можешь испарить, испепелить или хоть что-нибудь сделать с этим чудищем?»
Двухметровый широкоплечий стражник крепко держал плечо Майи и, казалось, завис. Будто Татьяна управляла своими чудищами, словно роботами и из своего дворца, посыла им команды-сигналы силой мысли.
«Могу покорно ответил Мудрусно не будув голосе его звучали смешки и издёвки. Он принципиально отказывался помогать своей хозяйке.»