Настоящий мужик. Ему бы в большой спорт.
- Высосал чуть больше. Не удержался, - признался шеф, всё еще лежа на полу, но приподнявшись на одном локте и подперев щеку ладошкой.
- Это не «чуть больше». Это до дна почти. Ты приказ помнишь? Не вредить. Ни физически, ни морально, ни экономически - никак!
Видимо, они забылись немного, перейдя на французский. Или же я сидела таким огурцом, что меня не воспринимали. Или, наоборот, воспринимали слишком хорошо и смущались родного говора.
Огурец. какое забавное слово.
- Лина, - присел ко мне босс, взяв мою ледяную руку в свою. - Что вчера произошло?
- А мы с шефом гуляли, - хихикнула я, выдав бедного Жана с потрохами.
Зловеще прищурившись, Алекс перевел взгляд на кулинара.
- Да говорю же, что не до такой степени! - вновь встал на свою защиту Сен-Жермен. Больше на его защиту встать было некому.
- Никого другого не встречала? - внимание опять переключилось на меня. - Или странное что-то. Кого-то подозрительного? Того, кого не знаешь.
Красные глаза за балконным окном непроизвольно всплыли в подсознании. Но там ведь никого не оказалось. Я проверила. Сосед в боксерах подтвердит.
- Нет. Никого.
- Что ж... - процедил шатен сквозь стиснутые зубы.
Шеф напряженно ожидал приговора. А я просто ждала, когда меня отсюда выпустят. Желательно в кроватку.
- Я провожу тебя до дома, - лицо Алекса осветилось столь доброй и ласковой улыбкой, что я испугалась ее сильнее ночной галлюцинации. Воистину мастер перевоплощений. - А ты!..
- гортанный рык и быстрый взгляд на Жана, - обслужишь гостей по высшему разряду.
- Да мне ж всю кухню разворотят пока я по залу скачу!
- Ты помнишь, как мой отец с провинившимися поступает? Возрадуйся, что я не перенял его повадки.
Сейчас владелец казался серьезным, как никогда, а в словах его появились металлические нотки. Наверное, какую-то слишком личную тему затронули ненароком.
Атмосфера в кабинете сгустилась. Вновь повисло напряженное молчание, а во мне. во мне проснулось сочувствие к наглому и дерзкому коту, который гуляет сам по себе.
- Я видела. - Головы Алекса и Жана повернулись ко мне. - Ночью на балконе. Кого-то. Хотя, скорее всего, показалось. И вообще я ни черта не понимаю из того, что тут происходит.
Мужчины переглянулись, призадумались.
Их брошенная на произвол судьбы мафиозная семья теперь ищет меня, чтобы взять в заложники требовать возвращения этих двоих в свои ряды. Красные глаза - это лазеры от снайперских винтовок.
Нет, слишком сложно.
Я огурец, огурец.
- Надо проверить, - произнес, наконец, наш босс, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Думаешь, Азар? - шеф вдруг активизировался. А то. Задницу ведь уже не надерут. -Юльана?
- Или оба.
- Но почему к ней?
- Да. Почему ко мне? - вклинилась в непонятный диалог.
Не знаю.
- И я не знаю, - опустила голову.
- Так. - Алекс встал. - Пока не проверю, никто не узнает наверняка. Сама идти сможешь?
- Опять физиономия меняется прямо на глазах. - Или тебя понести?
- Чего? - Пусть я всё еще огурец, но не настолько же овощ. - Сама.
Мне подали руку, чтобы поднялась с кресла. Не скажу, что чувствовала себя, как вчера. Однако уже не так плохо, как утром. Силы понемногу возвращались. И эмоции тоже.
Вышли в зал. Народу - тьма тьмущая, как, собственно, и всегда. Видать, некоторое время шефу всё-таки придется побегать с блокнотом. Не в первый раз, судя по тому, что Алекс доверил ему столь важное дело.
Мой сломанный каблук, кстати, без внимания не остался. Едва мы отошли от ресторана, мужчина заметил хромоту и то, с какой осторожностью я ступала по тротуару.
- Нога болит? - участливо осведомился босс.
- Да вот, вчера каблук сломала. Держится еле-еле.
- Дай-ка угадаю. Пока прогуливалась с Жаном?
- Ага.
- Понятно. Экономический вред, - пробормотал он под нос. - Сейчас урегулируем вопрос.
В итоге проводили меня не домой, а в обувной магазин, хоть я настойчиво сопротивлялась. Настойчиво в меру своего текущего состояния.
- Выбирай, - размашистым жестом указал Алекс на нескромное туфельное разнообразие, как только мы переступили порог одного из парижских бутиков.
Прошлась к стойкам, бросила взгляд на ценники, вздохнула.
Нет, я не причисляю себя к тем женщинам, которые нос воротят от подарков и такие восклицают: «Мне подачки не нужны, знаете ли. Я дама самостоятельная!» Но эти ценники... Мы знакомы-то чуть больше недели, а я уже залезаю в долги. Ладно, если бы уверена была в благих намерениях Алекса на все сто процентов. Но я не уверена. Поэтому нет.
- Нет, - так и сказала я, обернувшись к мужчине. - Любой обмен должен быть равноценным.
- Трудно не согласиться, - на удивление быстро вошел в мое положение начальник. -Какая же цена твоим туфлям?
- Ну. я купила их в районном центре на распродаже за тысячу двести рублей. Сейчас, секундочку.
Вынула смартфон из кармана, вбила сумму в конвертер и перевела на местную валюту по реальному курсу.
- Четырнадцать евро.
- Хм...
Вот же задачку задала тебе, а? По рынкам со мной однозначно шляться не пойдешь в своем дорогом костюмчике. Да и почему ты должен расплачиваться за мою неуклюжесть? Я даже Сен-Жермена не винила в том, что единственные туфли скоро отправятся в помойку. Можно было бы и подлатать их, конечно же, но боюсь, что подобные услуги обойдутся мне здесь выше себестоимости распродажной обуви из российской глубинки.
- Нам придется взять машину, - неожиданно и со скромной улыбкой сообщил мне Алекс. А мои брови медленно поехали вверх.
- «La Piscine», - вслух прочитала я вывеску магазина.
- Это стоковый центр, - пояснил мне мужчина, захлопывая дверцу своего черного «Bentley Continental». - Один из самых дешевых стоков Парижа. Можно считать его распродажей брендовых вещей из прошлых коллекций. Насчет четырнадцати евро не уверен, но насчет скидок до восьмидесяти процентов - вполне. Ну так что? - ловко подбросил он ключи и тут же поймал их.
- Наверное, пойдет, - ухмыльнулась я.
Подумать только, сам владелец пятизвездочного ресторана «Mon Demon», известного на весь мир, отправился со мной в стоковый центр на поиски туфель за четырнадцать евро. Кто же мог предположить такой исход событий? Уж точно не я.
Это сильно подкупало меня и очаровывало одновременно.
Как и предсказал Алекс, исход нашего похода был очевидным. Обуви с настолько низким ценником мы не нашли. Минимальный - семьдесят, на который я и согласилась, учитывая старания начальства. Да и глупо было проделать такой путь и уйти с пустыми руками. С босыми ногами в моем случае.
В ресторан Алекс не торопился. По пути к моей новой квартире заехали в кафе-мороженое. У нас таких специфических мест отродясь не водилось, поэтому даже не вздумала отказываться.
Ух, какую же башню я себе заказала! Три разноцветных шарика в рожке и все с разными вкусами. Тут вам и шампанское, и сладкая вата, и черника. Обалдеть! Мужчина, в прочем, выбрал вкусы аналогичные, наблюдая за тем, с каким неописуемым восторгом я поглощаю десерт.
Уже после этого мы поехали к дому.
Не знаю, что именно хотел отыскать Алекс в пределах моей новой квартиры и о чем так сильно они с шефом взволновались. Помогу, чем смогу, пусть и сказ о красных глазищах, наблюдающих за мной из темноты, казался крайне нелепым.
С момента моего ухода ничего не изменилось. В этом-то вся и проблема. Пыль в прихожей, кровать не заправлена, косметика беспорядочно разбросана на столике. Понятия не имела, что босс лично заглянет ко мне в гости.
Беспорядок его, однако, не смутил.
- Как тебе квартира? Нравится?
- Да, конечно. Правда, не успела еще прибраться... - неловко протянула, заметая грязь под придверный коврик ногой.
- Ничего страшного.
Всё-то тебе ничего страшного. Не мужчина, а святой.
- Я пройду? - едва не переступил он порог комнаты, но решил уточнить.
- Ага.
Вот, в чем самая ощутимая разница между Жаном и Алексом. Первый залез сюда без предупреждения, причем прямиком на кровать. Второму обязательно требовалось приглашение, как и всякому воспитанному джентльмену. Если бы владельца «Mon Demon» не принимали за официанта, у него отбоя не было бы от поклонниц. И тогда он вряд ли возился бы тут со мной, покупая туфли и башни из мороженого.
Неплохие, кстати, туфли. Черные с небольшим каблучком, без всяких финтифлюшек. С детства терпеть не могу стразы, пайетки, бантики и прочую лабуду аля сбежавшая из «Диснея» сказочная принцесса, изобилием которой производители частенько грешат.