Конечно, слышу, и не нужно так кричать, ответил тот спокойно, глядя в даль мутными глазами.
Что у вас есть?! «Негасимый огонь»? Горшки с порохом?
Есть. Сейчас, для обороны, лучше всего смесь пороха и шрапнели, но наши умники дали очень мало: мол, мы обороняться не будем, мы будем вражеские города штурмовать идиоты.
Всем понятно?!! гаркнул я на остальных химиков. Все горшки с порохомк бою!!! Все, какие есть!!!
Против пехоты горшки с одним только порохомнеэффективны, они хороши только стены ломать, возразил мне какой-то умник.
Я врезал ему пощёчинунесильно, чтобы не потерял сознание от избытка чувств:
Выполнять приказ, мать вашу так!!!
Вращаясь несколько лет в научной среде, я сделал вывод, что для учёного человека есть только один авторитеттвёрдое слово. Ещё лучше, если оно подкреплено зуботычиной.
Приводить горшки в боевое состояние!!! добавил я и помчался к соседямрасчётам боевых машин.
Самыми ближайшими оказались бойцы, обслуживающие требушеты. Они находились примерно в такой же прострации, как большинство легионеров. Сейчас я буду приводить их в чувство
Доложить обстановку!!!
Так это обстреляли нас враги наступают!
Хрясь по морде:
Кто командир расчёта?!!!
Я! вытянулся солдат, производящий впечатление самого умного.
Почему не заряжаете?! Вы что, не видите, что враги наступают?!
Так это приказа не было!
Этого бить не будем, просто схватим за грудки и потрясём, как грушу:
Вот тебе приказ: заряжай, сволочь! Стрельбапо готовности, без указаний! Или пойдёшь под суд за предательство! Понял?!
Да!
«Так точно»!
Так точно, понял!
Где командир вашего отряда?!!
Лейтенант? Это там агавот он, видите? и показал пальцем.
Я побежал к указанному офицеру, а за моей спиной послышалась деловая команда на заряжание. Правда, в чашу бросилисьзакладывать глыбыкамней, но это мы сейчас исправим
Господин лейтенант?! крикнул я и ухватил офицера за рукав, видя, что он не в себе. Господин лейтенант!
А? Что?
Мда, сильная контузия. Лицо и руки испачканы кровью, хотя внешне раны не видны. Может, это чужая кровь? всякое может быть. А вот следы ожогов на ноге и рукеэто явно свои. Ожоги от «негасимого огня»глубокие, проникающие, вызывающие болевой шок. Но мне это сейчас, как ни странно, даже на руку:
Я от Старика!!! Приказано немедленно заряжать все орудия горшками с порохом!
Даже тяжело раненый, этот достойный офицер не утратил остатки соображения:
Даже стеноломами?! Против пехоты?
Лейтенант, ты идиот?!! я, не чинясь, ухватил его за плечи и затряс. Ты что, не видишь ситуацию?! Нас сейчас растопчут, как детей, а тебе стеноломы жалко?!! Исполнять!!! Дай пять человек на помощь химикамгоршки таскать
Слушаюсь! прохрипел офицер и принялся командовать.
Между тем ситуация изменилась: у противника сорвалась в атаку кавалерия. Когда я закончил «утрясать» командира орудийного отряда, их всадники как раз обогнали свою пехоту и неудержимой лавой надвигались на наш потрёпанный 5-й легион. К чести оного нужно сказать, что его кавалерия, не попавшая под основной удар ракетами, боле-мене оправилась и бросилась на встречный бой, который дал нам такое нужное время, чтобы прийти в себя.
Я, наладив взаимодействие орудийной прислуги и химиков, бросился назад, к шатру командующего, чтобы из первых рук получить представление, какие и куда рассылаются приказы. К своему ужасу и отчаянию, я увидел, что ситуация там ничем не лучше, чем в остальных подразделениях: караул топчется в полном смятении, а тысячники тоже в полной прострации.
Одна из смотровых вышек пылает, а на другой никого нет, и охраны тоже нет никакой. Я тут же взбежал по лестнице вверх на несколько пролётов и увидел начало сшибки нашей конницы с ледогорской. Ну, или то, что можно назвать сшибкой, если учесть, что с одной стороны конная лава надвигается ровным строем, дружно выставив пики, а с другой идёт хаотичная волна, где пикиедва ли у каждого третьего, а остальные машут мечами. При этом с нашей стороны многие всадникибез щитов, а иныеи вовсе в чём мать родила, хотя, казалось бы, приказ был дан давно и единым для всех: сразу после побудки ношение брониобязательно, а половина личного состава обязана и ночевать в броне, посменно
Я сбежал вниз, увидел своего сотника и подбежал к нему:
Какая ситуация?! в боевой обстановке устав позволял мне не чиниться с тем, кто выше меня только «на одну шапку».
Старик убит, в голову. Выбежал сам командоватьи тут тебе
Какие приказы?!!
Командует старший из тысячников, боевых приказов пока нет никаких
Враги наступают, нужно что-то делать!!!
Твоя задачазащищать химиков! Хоть сдохни, но чтобы их спас! Понятно?!
Так точно! и я побежал назад, поняв, что в этом дурдоме толку ждать бесполезно.
Я разыскал давешнего лейтенанта. Он выглядел явно получше, его взгляд стал более осмысленным, и это могло сыграть не в мою пользу. Поэтому я снова стал действовать нахрапом, благо этот юноша почти годился мне в сыновья и внутренне был готов подчиняться тому, кто гораздо старше по возрасту:
Я из штаба! я был предельно честен, ибо ведь и правда только что находился именно там, совсем недалеко. Приказ прежний: отбиваться горшками с порохом! Как химики? Нет проблем?
Всё в порядке, идёт отгрузка горшков
Очень скоро враги будут в зоне поражения требушетов. Наблюдатели установлены?
Виноват никак нет!
Лейтенант, твою мать!.. Ты что, первый день в армии?!! Быстро человека на вышку!!!
В защиту этого офицера могу сказать, что противник постарался наибольшую часть ракет выпустить именно по позициям боевых машин и ставки командования. Хотя «трубы» и раскидало направо-налево, но всё-таки командам орудий тоже досталось преизрядно: кого-то убило, кого-то ранило, а кто-то убежал в ужасе; как вы помните, два механизма сгорели, и тушить то, что загорелось, приходилось в полный рост, не зарываясь носом в землю. Не зря же лейтенанта забрызгало кровью словно на бойне. Вот и пришлось на вышку послать первого попавшегося, а вместо флажка сунуть ему в руку первую же тряпку, что подвернулась под руку.
Я побежал к химикам. Философ уже не сидел на телеге, а бодро бегал с безумными глазами среди своих людей, отгружавших громоздкие горшки в руки бойцов из обслуги механизмов. Проще было бы весь фургон отогнать сразу в расположение «метателей», но только одна из лошадей была тяжело ранена и лежала, хрипя и взбрыкивая, а другая убежала, поэтому всё приходилось тащить на руках и бегом. И при этом терялось время на освобождение каждого горшка из мягкой упаковки, поскольку, напомню, для дальней дороги их уложили с величайшей предосторожностью
Шмель выстроил мой десяток в ровную шеренгу, и за своих людей я мог не беспокоиться, благо враги были ещё далеко. Я похвалил своего нового подчинённого и помчался на смотровую вышку, справедливо полагая, что сверху лучше видно, что творится вокруг, и что нужно будет делать дальше.
Вражеская кавалерия, как и я предполагал, смяла божегорскую и неумолимо приближалась к некой линии, до которой могли доставать требушеты. Остатки кавалерии нашего 5-го легиона шарахнулись вправо и влево, понеслись назад, параллельно вражеским всадникам, но всё же сохраняя от них безопасное расстояние. Мне не пришлось долго ждать: наш сигнальщик махнул тряпкой, и первый требушет закинул горшок со взрывчаткой навстречу вражеской лаве Едва только «ковшик» вернулся на место, как химики принялись торопливо загружать на него вторую бомбу, втыкая в неё свои адские колбочки, а прислуга орудия отбежала от греха подальше.
Я увидел, что заброшенный горшок отскочил от земли, как мячик, снова упал, и только потом развалился на части Мне показалось сгоряча, что заряд не сработал, что стеноломы в поле не взрываются, но тут вверх взметнулся белый столб дыма, распустивший облачко в форме гриба высотой в четыре роста человека, а через несколько мгновений до нас докатилось слабое эхо взрыва.
Заряд, способный своротить неподъёмные каменные глыбы крепостных стен, в чистом поле сделал убойную взрывную волну. Я никогда в жизни не видел, чтобы лошадей легко отрывало от земли вместе с всадниками и швыряло прочь. Представьте себе, уважаемый читатель: капризный ребёнок взмахом руки отшвыривает лавинусолдатиковкавалеристов, что мчатся прямо на него. Вот нечто похожее я видел сам лично, с некоторой поправкой, что масса лошадей и всадников имеет вес гораздо больше, чем вес солдатиков, которые отбрасывает от себя дитя, которому наскучило играть в войнушку