Ты не будешь здесь жить, поэтому тебе не нужно знать, как отсюда уйти.
Я не отвечаю ему, а использую свой лоб как оружие и бью ему прямо в нос. Моя голова начинает болеть еще больше, но я совсем не против боли, потому что я слышу хруст костей, который свидетельствует о том, что я сломала ему нос.
Бреннус не издает не звука, а подталкивает меня к Финну. Он легко ловит меня в то время, как Бреннус проходит вглубь пещеры. Финн шокировано смотрит на меня и говорит:
Черт, Женевьева, ты забияка, но не особо умная.
Почему? В любом случае, ты же пришел чтобы убить меня. Думаю, на твоем месте, я бы хотела сделать это сейчас, говорю я, а Финн подает знак ребятам, чтобы те забрали меня внутрь.
Я не убью тебя. Я удивлен, что он позволяет нам даже прикасаться к тебе. Но ты права, он скоро убьет тебя, и после этого у тебя будут годы, чтобы сделать с ним тоже самое, говорит Финн.
Потом он идет впереди нас, а я продолжаю борьбу, пытаясь нанести удар. Я не успеваю расшифровать то, что сказал мне Финн, потому что, после того как мы входим в туннель, он уходит вглубь пещеры, больше похожей на шахту.
У него квадратная форма, словно это делал человек, которого не существует в природе. Я не успеваю изучить его, потому что несущие меня на руках прыгают, и мы падаем вниз. Тот, кто держит меня на руках, просто виртуозно смягчает удар о землю.
Плохо лишь то, что от прыжка боль в моих ступнях снова становиться невыносимой, от чего меня опять стошнило. Ну, и тот факт, что мы упали вниз на несколько метров, и я подумала, что мы уж точно разобьемся о землю.
Это место мне сразу напоминает знакомую сцену, только это не тот фильм, который записан на DVD, а тот кошмар, о котором я мечтала. Это Дом МерлинаМесто, где умер Артурпещерные комнаты из сна.
Они каменные серые стены, со смесью зеленых камней и меди потускневшая руда, как одноцентовая монета. С одной стороны стены с землисто-зелеными пятнами, а с другойблестят как начищенный пени. Внутри каменных стен течет руда, придавая им цвет мрамора, и это просто ошеломляет Серые, каменные Коринфийские колонны, высокие как сосны, доходят до потолка уходя далеко вверх. Здесь они выглядят изящно и симметрично, но, кажется, они вырезаны из того же камня, что и стены, потому что в них та же руда, что и в стенах.
Несколько каменных лестниц ведут в разных направлениях. Некоторые ведут в другие помещения, некоторыевниз. Меня интересуют те, которые ведут вверх. У меня нет желания выяснять, что находится внизу под этим залом.
Мой взгляд падает на длинный, прямоугольный, средневековый деревянный стол и изящные стулья, но Бреннуса нигде нет. Чувствую, что я должна знать, где он. А Финн все еще с нами. Пока я сижу на стуле, с неуклюже согнутыми ногами, он наблюдает за мной. Я все еще запутана в сетке, которую кто-то выпустил в меня еще в библиотеке.
Женевьева, ты выглядишь помятой, говорит Финн и выглядит так, словно он сожалеет об этом.
Что-то тут не так, думаю я. Почему он беспокоится? Чудовища не умеют сопереживать.
Спасибо Финн, говорю я, стараясь не показать, как мне на самом деле страшно. Ты выглядишь как огурчик. С другой стороны, твой Бумер
От моего сарказма он ухмыляется.
Ты все еще контролируешь эмоции? спрашивает он. Я хмуро гляжу на него, пытаясь понять, чего он от меня хочет. Если ты пообещаешь мне, что не разобьешь мне лицо, я развяжу твои ноги.
Я раздумываю над тем, что он только что сказал. Веревки больно впиваются мне в кожу, и было бы здорово, если бы он их убрал.
Пока ты не освободишь меня от веревок, обещаю, я не буду тебя бить, отвечаю я.
Он с сомнением на меня смотрит, но все же наклоняется достает из сапога устрашающего вида нож и начинает перерезать веревки, освобождая меня. Почему я не прячу под одеждой скрытое оружие? думаю я, наблюдая как он словно масло разрезает веревку.
Если я выберусь отсюда живой, всегда буду носить с собой нож, его можно прикрепить к бедру, планирую я. У меня снова кружиться голова, но я пытаюсь держать себя в руках. Я должна была сосредоточится на победе. Думаю, у меня сотрясение.
Комната снова вращается и крениться.
Ты в порядке? спрашивает Финн, заканчивая снимать веревки с моих ног.
Я не отвечаю ему, а просто смотрю на него, потому что мой мозг не понимает, что он мне говорит.
Тебя трясетты замерзла? Нужно одеяло? снова пытается он.
Я немею, не знаю, холодно мне или нет, но думаю, я просто в шоке, произношу я в своей голове, но я так отключилась, что не могу произнести слова вслух.
Финн обращается к парню рядом с ним, обращаясь к нему как Нэньен. Видя, как Нэньен смотрит на меня своими ро-стольными глазами, я дрожу от страха, в то время как он обращается к Финну. Похоже он хорошо читает язык тела Финна, поэтому разговаривает с ней шепотом.
Я слышу его слова:
Бреннус, дай ей одеяло, она в шоке.
Но смысл слов от меня опять ускользает. Я то выхожу из ступора, то снова замыкаюсь, и в одно мгновение все проясняется.
В несколько секунд Нэньен исчезает из поля зрения, поднявшись по каменным ступенькам лестницы, ведущей наверх. Они двигаются как ангелы, понуро думаю я. Спустя несколько мгновений Нэньен возвращается с одеялом из меха, с одной стороны оно сделано из собаля или норки, с другой, покрыто шелком. После этого он передает одеяло в руки Финна и торжественно отходит назад.
Финн подходит и аккуратно оборачивает его вокруг моих плеч и крыльев, стараясь не задеть меня. Когда меня окутывает тяжесть одеяла, я опираюсь на спинку стула.
Я должна стараться сильнее, говорю я себе, когда в моей голове начинает формироваться образ библиотеки. Я должна была бороться с ними как Брюс Ли. Тогда я бы одолела хоть нескольких. Хватит преувеличивать если мне выпадет шанс, я воспользуюсь им, обещаю себе я, когда комната передо мной чернеет.
Когда я снова открываю глаза, мое внимание сосредотачивается на пылающем огне. Он горит в одном из монументальных каминов, который находиться на той стороне стены, к которой раньше была привязана я. Чувствуя, что мне жестко и неудобно, я смотрю вниз и вижу, что лежу на деревянном столе, который как я знаю, растягивается на несколько ярдов. Одеяло, которым чуть раньше прикрыл меня Финн, все еще на мне.
Моя голова болит так, словно по ней ударили кирпичом так, что я даже не могу ее поднять. Я смотрю на танец огня, который отбрасывает зловещие тени на стены и потолок. Мой мозг пытается осмыслить всю ту бессмысленную информацию, которую он получает. Это больше похоже на выдумку, чем на правду. Как это может быть?
Она проснулась? где-то рядом, по другую сторону готического стола, спрашивает знакомый голос.
Я узнаю голос, но не помню, откуда я его знаю. Мое сердцебиение ускоряется. Не в силах поднять голову со стола, я напрягаю шею, чтобы увидеть обладателя голоса. Но я прерываю поиски, потому что мне мешает боль в голове. Подтянув ноги к груди, я сворачиваюсь в форме эмбриона, я жду, когда снова зазвучит этот голос, чтобы я могла узнать кто это. Он не говорит сразу, но рядом со мной разносится какое-то жужжание, похоже на бензопилу или что-то вроде этого. От ярости моя голова пульсирует от нестерпимой боли. СмертьБольВозмездие! Он будет умолять меня, но пощады не будет.
Альфред, милый, ты еще здесь? спрашиваю я прямо как Булочка, при этом совсем не двигаясь.
Ты скучала по мне? спрашивает он, обходя стол и вставая так, чтобы попасть в мое поле зрение.
Как мило с его стороны, что он обо мне подумал. На нем нет рубашки, потому что его крылья наружи. Они очень сильно жужжат, так как сейчас он очень волнуется. Даже находясь в этом мрачном помещении я вижу, как они перестреливаться.
Он прекрасен.
Должно быть он действительно старался выглядеть нормальным, когда я встретила его. Думаю, тот парик, который он использовал долгое время, чтобы скрыть свою ангельскую сущность, действительно хорошо ему помог.
Я каждый день по тебе скучала, с сарказмом говорю я.
Я боялся, что какой-нибудь Падший найдет тебя быстрее меня и оборвет твои крылья прежде, чем это сделаю я. Мне повезло, что ты жива. Эви! Это так жестоко. Что они сделали с моей милой, невинной, доверчивой девочкой? спрашивает он с наигранными угрызениями совести, протягивая руку в попытке коснуться моей щеки.