Сообщение заканчивается, а я не могу двигаться, не работает ни одна часть моего тела. После нескольких предложений автоответчика сохранить сообщение, почта автоматически сохраняет его.
«У вас нет новых сообщений», сообщает голос, и я медленно убираю телефон от своего уха.
Не знаю, как долго я здесь сидела, но следующее что я помню, это ужасный грохот во входные двери библиотеки. В оцепенении глядя в окно, я вижу, как за мной наблюдает Рассел. Он выглядит испуганным, и мне интересно, как долго он там стоит и ждет, пока я замечу его. В оцепенении я встрою с кресла и чувствую слабость. По моей щеке скатывается слеза, и я почти удивлена тем, что, когда я провожу по ней рукой, она остается мокрой.
Запинаясь, я открываю одну из главных дверей здания. В доли секунды Рассел оказывается внутри, хватает меня за плечи и притягивает к себе.
Что случилось? мрачно спрашивает он, держа меня в своих руках.
Я чувствую себя мертвой, и, если я расскажу ему, что только что услышала, то меня просто разорвет и от меня ничего не останется. Он не в состоянии утешить меня я не чувствую облегчения.
Расскажи мне Рыжик, что бы это не было, мы справимся с этим, шепчет мне ну ухо Рассел.
Я нашла телефон, шепчу я, поднимая руку и отстраняюсь от груди Рассела.
Я разжимаю ладонь и показываю ему телефон. Забирая его у меня, он в замешательстве смотрит на него. Я не могу объяснить все то, что я услышала, поэтому просто говорю глухим голосом:
Я позвонила на свою голосовую почту.
Рыжик, говорит Рассел, он закрывает глаза и разворачивается ко мне.
Он сжимает телефон в руке и сжимает его с такой силой, и уже через несколько секунд разламывает его на куски. Он отрывает от меня глаза и удивляться тому, что только что сделал.
Я не удивлена. Я знала, что это произойдет. Его сила будет соперничать с моей, и эта мысль лишь яркий луч во тьме моего мира.
Я хочу вернуться домой, шепчу я, и вижу печальное выражение лица Рассела.
Он знает, что я имею ввиду. Он знает, что я имею ввиду наш дом в Крествуде, а не нашу временную квартиру в Хоутоне.
Я знаю, что нам делать, говорит он. Но мы не можем этого сделать, пока мы не будем уверены в том, что их не убьют из-за нас.
Но я больше не могу дышать, отвечаю я.
Зажав рот рукой, я снова сломалась.
Крепись Рыжик, я знаю, что ты сможешь это сделать, и знаю, что тоже смогу, говорит он, притягивает меня в свои объятия.
Ты звонила? напряженно спрашивает он, ожидая моего ответа.
Нет, отвечаю я, и он расслабляется.
Ладно, пойдем. Ночью, это просто жуткое место. Не удивительно, что ты совершаешь звонки на свою голосовую почту. Почему ты здесь одна? со злостью в голосе спрашивает он.
Я пожимаю плечами, не о чем не могу сейчас думать. В своей голове я постоянно слышу печальный голос Рида, и это мучает меня.
Я позволила Расселу отвести меня к столу библиотекаря, чтобы забрать кошелек. Взяв ключи, он придерживает для меня дверь, а потом запирает ее за нами. Проходя мимо мусорного бака, он бросает в него разломанный телефон.
На следующий день, я практически не выхожу из своей комнаты. Я слышу, как Рассел возбужденно ходит по квартире, но от этого я лишь хочу накрыться подушкой. Думаю, он хочет, чтобы я объяснила ему, почему я использовала этот телефон и чуть не разрушила нашу новую жизнь, но у меня нет этих объяснений, я не хочу причинять ему боль. Как я могу сказать ему о том, что я и не подозревала что боль от потери семьи, на которую я так рассчитывала, будет такой адской? Это боль из-за Рида никогда не пройдет.
Рассел определенно сильнее меня. Он тоже потерял семью, но он так не разваливается. Он адаптируется. Меня это в нем восхищает. Онпоп-кикер, и я горжусь им, даже когда я изо всех сил пытаюсь заставить его гордиться мной.
После того, как я провела в постели весь день, в следующие два дня ему удается уговорить меня на тренировки. Он может меня заставить делать то, чего я не хочу. Думаю, он слишком хорошо меня знает. Он знает, на какие кнопки нужно нажать, чтобы получить мое согласие и это действительно раздражает. Я учу его техники Брюса Ли, а он учит меня прыжкам по деревьям. Я не настолько хороша в этом как он, потому что мои крылья меньше чем у него. Прежде чем я поняла, что я не могу это делать так же как он, у меня случилась пара серьезных столкновений с деревьями.
Расселу дали комплект ключей от школьного спорт зала, чтоб он мог открывать его, когда тренер опаздывает. Мы начинаем ходить туда поздно вечером, и я снова показываю ему как ходить по стенам. Он использует свои природные способности и изящество, которое в нем появилось, использует свою возрастающую скорость, чтобы бросить вызов гравитации и без особых усилий продвигается по стене. В первый раз, когда он совершает этот подвиг, он прыгает с центра стены и падает прямо передо мной, сумев ухватить меня руками и размахивать мной как тряпичной куклой. Он так взволнован прыжками от стены ну если точнее, он от них отскакивает.
Расселу так же удалось найти пистолеты и мечи, которые несколько недель назад прибыли из-за океана. Он взял для нас довольно много оружия, и, когда я спросила, где он их нашел, он ответил, что Хоутон, это кладезь всех видов оружия. Он говорит, что есть даже лозунг, который гласит: «Хоутон, город спортсменов. Я не знаю, какой вид спорта включает в себя использование Самурайских мечей, но думаю, мне придется овладеть им.»
С мечом в руках, Рассел смертоносен. Он очень настойчиво использует все свои знания и утонченность, он заставляет меня занимать позиции, от которых мне некуда отступить. Очевидно, он мог бы убить меня, но он останавливается и показывает мне пошаговую инструкцию того, где я ошиблась, чтобы я могла исправить свои ошибки. Его мастерство обращения с оружием, кажется таким легким. В его движениях есть что-то страшное, он движется как сильный ураган, приближаясь ко мне с пугающей скоростью, зная, что, если захочет, он может без усилий разрезать меня пополам.
Но он никогда не теряет концентрации, не позволяет инстинктам завладеть им и начать действовать дико. Думаю, он постоянно вспоминает о том, что произошло, когда ранила его мраморным шариком, и теперь он знает, что чтобы потерять контроль нужно совсем немного времени.
Когда наступает понедельник, я замечаю, как Рассел наблюдает за тем как я собираюсь на работу. Он смотрит с опаской.
Рыжик, может быть, ты не пойдешь сегодня на работу. Я имею ввиду, мне ненавистна мысль о том, что ты там совсем одна. Не знаю, что эти двое собираются делать, говорит он, имея ввиду Линетт и Оусин.
Он очень разозлился, когда узнал, что я осталась, чтобы прикрыть их, чтобы они пошли пить на тусовке.
Они не достают меня не особо, пожимаю я плечами. Они больше меня раздражают, чем обижают, потому что в действительности мне все равно, что они обо мне думают.
Все-таки почему ты не подыскала что-то другое, что-то, где можно работать днем? спрашивает он.
Почему? Если на от пошло, то я не слышала, чтобы Падшие или какой-то другой ангел проходят в дневное время, смотрю я на Рассела, чтобы понять, куда он клонит.
Да, я знаю. Думаю, я просто привык к опасностям, которые связаны с человеческими женщинами. Кажется, я уже не смогу изменить это, с небольшой улыбкой отвечает он. После наступления темноты, мне всегда приходилось бежать домой к друзьям Скарлетт, чтобы проводить ее домой. Моя мама не хотела, чтобы они в одиночестве бродили в ночное время суток. Думаю, от старых привычек трудно избавиться.
Представив, как Расел по вечерам провожает свою младшую сестру домой, я начинаю улыбаться. Он такой прекрасный человек во всех смыслах. Даже несмотря на то, что ему многое пришлось пройти, он сохранил свое очарование. Это похоже на то, словно он добрался до сути, и не важно сколько ему пришлось пережитьон по-прежнему остается добрым.
Рассел, поверь мне, я могу защитится от нападения любого человека, говорю я, взяв нож, чтобы сделать тост с арахисовым маслом.
Когда Рассел скептически смотрит на меня, я бросаю нож через всю кухню и убиваю муху, которая раздражала меня все утро. Нож врезается в стену на другом конце комнаты, оставляя еще оду царапину, которая сливается со всеми остальными.