Кто-то может бросить мне вызов, претендуя на тебя? спрашиваю я, начиная паниковать при мысли что из-за других ангелов, я могу потерять Рида.
Да, но последние слово за мной, так что тебе не стоит волноваться об этом, любимая, его тон был успокаивающим. И борьба Серафима за Войнаэто редкость, говорит Рид.
Я буду бороться за тебя, не раздумывая отвечаю я, потому что, также, как и дыхание, это было моим инстинктом. Он мой, и я буду желать его.
Я знаю, несколько мгновений назад ты красноречиво это продемонстрировала, снова с той чувственной тьмой в глазах, отвечает он.
Рид, думаю, у меня культурный шок. Все, что ты сказал, звучит так примитивно нет, так первобытно, говорю я.
Да, это старо по своей простотеэто животный инстинкт, отвечает он.
Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? вздыхая, спрашиваю я, избегая смотреть ему в глаза.
Почему? спрашивает Рид.
Потому что я рычала на официантку, Рид. Там, откуда я родом, это считается плохим тоном, а некоторые люди вообще считают это подозрительным. Иногда отстойно быть наполовину ангелом, делая еще один глоток вина, говорю я, глаза Рида расширяются, и он улыбается от моего комментария.
Эви, зачем ты так говоришь, смеется он.
Потому что ангелы способны на логическое мышление и рациональные мысли, но о у них ограниченные эмоции и очень высокое инстинктивное влечение, я даже не останавливаюсь чтобы сделать вздох, и продолжаю, и потом, у вас эта кастовая система, которая мне совсем не нравится. Я имею ввиду звания и подразделения, издеваюсь я.
Что может быть не так в систематизированной работе и в организованных путях решения проблем? спрашивает Рид.
В теорииничего, но, когда ты сказал, что Серафимы не борются за Войновмне разонравилась твоя божественная система. Я не вижу никаких оснований на то, чтобы кто-то вроде меня, не захотел бороться за кого-то вроде тебя, гневно отвечаю я. Думаю, я потрясла его. Несколько мгновений он не говорил ни слова. Нет, ты этого не сделаешь. В действительности ты не можешь этого видеть, или можешь? спрашиваю я.
Для тебя, мы все одинаковые. Булочка не Жнецона ангел. Зефир не Воинон ангел. Единственное различие, которое ты видишьэто хорошее и плохое. Браунихорошая. Альфредплохой.
Ты прав только на счет одной части, говорю я.
Что это за часть? озадачено спрашивает он.
Мой ангел, отвечаю я. Это ты, и мое рычание, тебе это доказало.
Ты самое опасное существо, которое я когда-либо встречал, потягивая свое вино, говорит он, может быть, он даже доволен моими словами, может бытьэто ему даже льстит.
Ты говоришь так, будто я хищник, а ты жертва, закатывая глаза, говорю я.
Если ты меня извинишь на минутку, официантка возвращается, и я не хочу, чтобы ты меня от нее защищала, говорит Рид, так резко вставая из-за стола, что я вздрагиваю.
Пока Кейти подносит нашу еду, он отходит подальше от стола. Разочарованно посмотрев на пустое кресло Рида, Кейти ставит еду и равнодушно говорит:
Наслаждайтесь.
После того, как Кейти отходит, вижу, как Рид возвращается за стол. Я не могу налюбоваться тем, как грациозно он двигается, как кот в джунглях, но я не единственная, кто восхищается им, попивая вино, осматриваюсь вокруг. Несколько женщин разного возраста наблюдают, как он проходит мимо их столиков, следя за его передвижением. Некоторые даже перестают разговаривать, теряя ход мыслей. Ни у одной женщины нет от него иммунитета.
Когда Рид снова садится за стол, я беру вилку и начинаю спокойно есть свой ужин, оценивая его.
Эви, что происходит? некоторое время разглядывая мня, спрашивает он.
Ничего, уклончиво говорю я.
Ты выглядишь расстроенной, говорит он в то время, как я ковыряюсь в еде.
Я пожимаю плечами и продолжаю есть.
Пожалуйста, расскажи мне, просит Рид, на меня так убедительно действует его сексуальный голос, что я подчиняюсь, и говорю:
Это просто все из-за того, что я поняла некоторые вещи и теперь вижу, что обречена, переставая есть, говорю я, смотря на Рида, словно предупреждая угрозу. Я быстро продолжаю, Я поняла, что любить кого-то, это большой риск. Есть шанс, что рано или поздно что-нибудь произойдет, чем потом все это закончится. Когда я вижу, как он хмурится, то жалею о том, что сказала. Рид, я должна была защитить себя от тебя, но я этого не сделала, и теперь ты живешь здесь, внутри меня, показывая на свое сердце, говорю я. Я никогда не смогу убежать от любви к тебе. Твое имя написано на моем сердце. И если с тобой что-то лучиться, как случилось с моим дядей, я не смогу скрыть это от него, и оно разрушит меня.
Эви, ты сильнее всего этого. Ты выживешь, ласково говорит он.
Я так не думаю, Рид, но это не важноуже слишком поздно. Эта битва должна была состояться гораздо раньше. Я уже люблю тебя, так что я уже проиграла.
Добро пожаловать в мой мир, Эви, печально улыбаясь, говорит мне Рид. Ты поселилась в моей голове и моем сердце с тех самых пор, как я узнал тебя. С тех самых пор я не переставал думать о тебе. Мне всегда интересно, что ты будешь говорить или делать дальше. Когда ты входишь в комнату, я не могу перестать наблюдать за тобой и смотреть на все, что ты делаешь. Для меня это тоже риск. Я все еще должен бороться с твоей родственной душой, которая все еще может быть предназначена не дня меня, с улыбкой говорит он. Думая о том времени, когда ты чуть не умерла, у меня так болело сердце, что я никому не мог объяснить, ведь не существует таких слов. Иногда я думаю, что выдумал тебя только для того, чтобы себя помучитьа иногда, я знаю, что ты реальна, потому что я и мечтать не мог о таком совершенстве.
Теперь настала моя очередь обалдеть. Его риск намного больше, чем мой. Как я могла забыть об этом? Мы еще не знаем, способствует ли как-то это Падшим. Он мог уйти еще в самом начале, и, наверное, ему еще может это сделать, но он все еще здесь со мной.
Рассел для меня как семья, и я сделаю все возможное, чтобы защитить его, потому что люблю его. Я люблю его, но это не одно и тоже тебя я люблю больше, качая головой, говорю я. Ты занимаешь такое место, которое он никогда не сможет достичь, добавляю я, пытаясь сделать так, чтобы он понял.
Должно быть я преуспела, потому что его лицо снова просветлело, и он выглядит совершенно: ангелом, кем он и является. Как я не могла не заметить этого раньше? Как я сразу не поняла, кто он на самом деле, ведь теперь для меня эти воздушные потоки настолько прозрачны, и я не знаю, почему никто вокруг этого не замечает? Как я завоевала такую преданность у такого совершенного существа?
Рид, пообещай мне кое-что, прошу его я.
Все что угодно, улыбаясь, без колебаний отвечает он.
Никогда не сомневайся, что я тебя люблю, говорю я. Ты можешь сомневаться на счет меня в чем угодно, но никогда не сомневайся в том, что я люблю тебя так сильно, как никого другого ни в этом мире, ни в другом.
Рид сидит в своем кресле, глядя на меня оценивающим взглядом.
Не могу сказать, почему для меня так важно, чтобы он дал мне это обещаниепросто важно. Больше всего мне нужно, чтобы он видел, что я говорю правду.
Как я могу в этом сомневаться, после того, как ты только что рычала на официантку, которая подошла ко мне слишком близко.
Рид, затаив дыхание, говорю я.
Почему для тебя так важно, чтобы я тебе это пообещал? внезапно очень серьезно спрашивает он.
Я пыталась придумать, как ему все это объяснить.
Помнишь, что ты сказал, когда мы были возле озера, что это огромный океан, и что там акулы, которые только выглядят как рыбы, но могут атаковать? спрашиваю я, вспоминая то, что он сказал мне, когда мы были на регистрации.
Да, отвечает он.
Ну, я хочу, чтобы в случае смены течения, ты за что-нибудь держался и удержал меня возле себя, отвечаю я, наблюдая за его бледным лицом.
Обещаю, клянется Рид.
Спасибо, улыбаюсь ему я.
Ты стала лучше понимать свое видение? тихо спрашивает он.
Его лицо уже не было игривым, опасное и внимательное, не пропуская не один сигнал или жест моего тела.
Это просто кошмары, категорично говорю я, пытаясь не думать о тьме в моем последнем ночном кошмаре. Нет, у меня просто болезненное чувства страха и начала я.