- Да что они так долго! Я сейчас с голоду помру,гневно воскликнула полная дама лет шестидесяти с копной седых кудрявых волос под маленькой шляпкой-таблеткой. Рванув из-за стола, она, не рассчитав своих габаритов, толкнула меня пухлой рукой, и я почувствовала, как теряю равновесие.
Один из стаканов, словно в замедленной сьёмке, вылетел из ладони и грациозно взметнулся вверх. Не менее грациозно он приземлился прямо на голову того самого черноволосого мужчины, облив зелёной жидкостью его лицо, шею и плечи. Досталось даже полупустой тарелке и утренней газете.
«Вот же влипла», подумала я, а вслух произнесла тихое:
- Извините.
Облитый коктейлем незнакомец медленно обернулся. По всему лицу мужчины стекали липкие капли напитка, но он не стал вытираться маленьким полотенцем, которое я схватила со своего стола и, вытянув слегка подрагивающую руку, протянула ему навстречу.
- Я даже не удивлён, - злобно усмехнулся черноволосый пассажир, а я, нервно сглотнув, сделала маленький шаг назад. Попыталась ещё раз извиниться, но все слова вдруг склеились в горле, словно комок липкой каши.
- Как же неловко! - услышала я взволнованный голос той самой пассажирки, из-за которой, я уронила стакан прямо на злобного незнакомца, - молодой господин, не ругайтесь. Девочка ни в чём не виновата, это я должна извиняться перед вами за свою импульсивность! Сидела бы спокойно на месте, а тутсловно бес попутал, вскочила и толкнула бедняжку!
- Не стоит упоминать беса на ночь глядя, - склонив голову, произнёс мужчина, затем грубо выхватил полотенце, которое я до сих пор держала на раскрытой ладони и дёрганной походкой покинул вагон-ресторан.
Глава 4
- Какой грубиян, - покачала головой женщина в шляпке-таблетке, - не переживай, милая. Судя по его одеждестоличный франт. Такие чудом добиваются высокого поста, а потом всю жизнь ходят с задранным носом.
- Пока им его не разобьёт кто-нибудь, более сильный и ловкий, - фыркнула Энни.
- Сколько тебе лет, моя хорошая?не отставала от меня дама. Ловким движением руки, она схватила за воротник пробегающего мимо официанта с пустым подносом и, буквально, заставила его принести нам два новых коктейля.
- Двадцать три, госпожа
- Эллиния.
- Эллиния, - кивнула я.
- Вся жизнь ещё впереди. Даю руку на отсечение, если кто и переплюнет этого сноба, то это будешь именно ты, уж помяни моё слово.
Несмотря на некую назойливость пожилой дамы, она смогла развеять моё испорченное настроение. Ничуть не смущаясь, госпожа Эллиния подсела к нам с Энни и, наблюдая, как мы поглощаем принесённые нам блюда и потягиваем коктейли, рассказала историю о причине её внезапной поездки в Дальстад.
- И вы представляете, мои дорогие, единственная сестра обвинила меня в краже её золотой броши! Мол, она исчезла именно тогда, когда я последний раз её навещала. Но я и пальцем не трогала украшение, зато, - выдержала театральную паузу дама в шляпке-таблетке.
- Зато что?с горящими от интереса глазами, спросила её Энни.
Я же увлеченно разделывалась с куриным супом, отщипывая маленькие кусочки варёного мяса и протягивала их Фае. Ручная арахнида с наслаждением впивалась крохотными клыками в лакомство и аж урчала от удовольствия.
- Зато знаю, куда брошь подевалась, - заговорщицким шёпотом закончила свою мысль дама.
- Куда?уже хором спросили мы с Энни. Что ж признаюсь, своим рассказом Эллиния меня заинтриговала.
- В ночь перед отъездом, - не повышая голоса, произнесла дама в шляпке-таблетке, - я слышала, как старая гувернантка что-то нашёптывала в кристалл для связи. Говорила, мол, спрячет это в доме, а когда шумиха утихнетвыгодно продаст фамильное украшение. Сестра ей полностью доверяет - она воспитывала сначала её сына, сейчас занимается двумя внуками. Двадцать лет службы и ни одного нарекания, понимаете? И вот поэтому, Альфиния сперва обвинила меня - мы с ней крупно поссорились перед отъездом, а в последнюю ночь фамильное украшение ррраз! И исчезло!
- Во дела, - с круглыми от удивления глазами, произнесла Энни. Невооружённым глазом было заметно, что история произвела на неё неизгладимое впечатление.
- А как вы докажете свою невиновность?задумчиво спросила я. Фая уже набила круглое пушистое брюшко и ёрзала у меня на коленях, пытаясь почесать себя сразу тремя ногами.
- Ночью меня замучила жажда, и я встала с постели, чтобы дойти до кухни. Хотела выпить стакан воды. И, уже на обратном пути, увидела, как гувернантка в пустом коридоре что-то старательно запихивала за одну из картин. Тогда, я не придала этому значения, а теперь уверена на все сто, этота самая брошь! И вот я приеду в Дальстад, сразу направлюсь в гости к сестре и торжественно вытащу из-за картины её украшение. А затем выслушаю её извинения.
- А вы уверены, что гувернантка ещё не продала драгоценность?
- Данная брошьбыла звездой последней коллекции великого Хальперта Линни. Альфиния была его музой, но увы! Он был женат, у неё был жених, и их отношениям не суждено было состояться. Вот он и подарил ей брошь, как последний подарок. И ровно через три дня после этоготрагически погиб. Ладно, что это я тут разболталась, вы, наверное, устали.
Мы с Энни поблагодарили Эллинию за увлекательную историю и за заступничество перед напыщенным незнакомцем. Затем, откланялись и уже собрались покинуть насиженные места, как взгляд дамы, в шляпке-таблетке, зацепился за мою шею, и она с интересом спросила:
- Милая, а что это за необычный кулон? Ты ведь не из тёмных?
Я машинально коснулась рукой подвески в виде ладони, вырезанной из цельного чёрного оникса, спрятала её под одежду и пробормотала:
- Подарок от мамы.
Глава 5
Болтая о пустяках с Энни, я шла вперёд, мягко ступая по серой ковровой дорожке, и укачивала на руках заснувшую Фаю. Но, не успели мы зайти в наш вагон, как перед глазами открылась следующая картина: рядом с дверью в наше купе стоял тот самый незнакомец, которого я случайно облила коктейлем. По всей видимости, в наше отсутствие, он не терял времени даромуспел принять душ и переодеться.
Влажные волосы молодого мужчины были небрежно рассыпаны по плечам, тонкий белый пуловер обтягивал его стройный, но крепкий торс. Домашние серые брюки выдавали в нём человека, не чурающегося комфорта, вот только выражение недовольства и брезгливости на его лице осталось без изменений.
В руках мужчина держал свёрток из чёрной ткани. Не надо быть следопытом, чтобы догадатьсяэто была та самая, испорченная рубашка. Впрочем, увидев нас с Энни, он тут же подтвердил мою догадку.
- А вот и неуклюжая бестолочь, собственной персоной, - с язвительной ухмылкой произнёс незнакомец.
- Меня зовут Дияника, - холодно ответила я, поглаживая пальцами Фаю.Отныне, прошу обращаться ко мне именно так, а не иначе, коль нам придётся ехать в одном вагоне до самой столицы.
- Ди-я-ни-ка, - медленно, по слогам, произнёс моё имя мужчина.Что ж, Дияника. Даю шанс исправитьсяприведи мою рубашку в порядок, и мы квиты.
- Вообще-то, - не выдержала Энни, - в данных поездах существует специальный вагон для бытовых заклинаний. Уверена, для вас это не станет проблемой. Или же, в сложившейся ситуации важен факт самого унижения?
- Для меня важно иметь под рукой чистые вещи, - возразил незнакомец.А в вагонах для бытовых заклинаний очередь из тридцати человек, и каждому надо подшиться, побриться, вывести пятна, погладить, отпарить, и так до бесконечности. Вот только не каждый захочет работать по-простому, руками. Душ свободен, у вас время аж до утра. Не смею более вас задерживать.
Молодой мужчина небрежным жестом бросил рубашку, но, поскольку мои руки были заняты уснувшим фамильяром, ловить я её не стала. Глядя на испачканный предмет одежды, приземлившийся прямо к моим ногам, он лишь фыркнул и скрылся за дверью купе номер пять.
Глава 6
- Может, оставим её прямо здесь?с надеждой спросила меня Энни, аккуратно переступая через неё и отодвинула вбок дверь седьмого купе.
Я лишь устало вздохнула и положила Фаю на своё сидение, а сама вернулась в проход и подняла ни в чём не повинное изделие из плотной и явно дорогой ткани.
- Как-никак, этот сноб прав. Именно я разлила коктейль, но знаешь, что меня удивило?нервно комкая рубашку в руках, поведала я своей соседке.